Чужой престол (СИ) - Шнайдер Анна
— Никто, кроме нас, — хмыкнул дознаватель. — Лита Уолтер, как выяснилось, была любовницей младшего Вестериуса и активно помогала братьям скрывать нахождение Айдена Авериниуса. Мы её уже арестовали.
У Роланда сразу возникло миллион вопросов, но он сдержался. Открыл дверь и кивнул мужчинам:
— Идёмте. Расскажете мне всё внутри.
Минутой спустя, после того как Ротергейл и Тад опустились в кресла возле столика, Роланд хотел заняться чаем — привычно вскипятить немагический чайник и, добавив туда травы, разлить получившийся напиток по чашкам, — но Томас с улыбкой остановил его:
— Погодите. Вам нужно отвыкать от подобных действий. Хотя при мне ещё можно, но в целом…
— Да, точно, — поморщился Роланд, от растерянности опускаясь в кресло напротив. — Тогда служанку, наверное, сейчас позову.
— Не нужно. Я сам всё сделаю. Так будет быстрее, — произнёс дознаватель, встал и взял в руки чайник, по пути начиная дальнейший рассказ: — Так вот, по поводу Авериниуса… Его нашли.
— Мёртвым?
— Почти. Его держали в пригороде, посреди леса, в глубокой яме, как бешеного волка. Два раза в неделю возили еду и воду, следы жизнедеятельности убирали заклинанием. Он измучен и, по правде говоря, почти безумен — ещё бы, десять лет сидеть в земле и не иметь возможности ни мыться, ни общаться с кем-либо. Его только выводили «на задания» — сделать артефакт, который убил бы вас, канцл… то есть, ваше величество, или повлиять на дворец. Долгое время его «уговаривали», используя вещества, которые доставала Лита Уолтер, но Авериниус от них в последнее время почти перестал понимать, чего от него хотят. Тогда Вестериусы стали думать, как и на что можно заменить «запрещёнку». Решили попробовать шаманскую магию, нашли шамана по имени Шах…
— Всё-таки его, — вырвалось непроизвольно у Роланда, и Тад кивнул, поставив перед канцлером чашку, полную горячего янтарного чая.
— Естественно, кто бы ещё мог знать про Каролину? Множество проблем с его появлением сразу решилось. Вещества стали не нужны, зато добавились расходы на содержание шамана — тот высасывал из Вестериусов деньги, как пиявка кровь. Они собирались ликвидировать Шаха после ночной попытки захватить власть — посчитали, что всё получилось и шаман больше не нужен. Но он оказался умнее и сбежал ещё ночью, прихватив свои денежки. Мы его пока не нашли.
— Плохо, — покачал головой Роланд.
— Да, нехорошо, — согласился Эрнест. — Морган не смог помочь — говорит, этот гад закрылся, сквозь щит не проберёшься. Но сам по себе он в любом случае для вас не опасен — трон Шаха не интересует, он работает за деньги. Может, проявится ещё где-то, тогда и найдём. Что же касается Авериниуса — мы отправили его в Императорский госпиталь. Ему нужны хорошие родовые менталисты, у него очень повреждено сознание. Бедняга толком ничего не осознаёт. Он даже не понял, что его освободили. Шёл за нами, как сомнамбула.
— А Вестериус-старший, значит, всё-таки погиб, когда пленял Авериниуса?
— Да, — подтвердил Тад. — Пусть Авериниус и «пустышка», родовая магия у него сильная, да и сам он, по воспоминаниям свидетелей, был умным мужиком. Короче говоря, в пути он умудрился сбежать, нашёл какой-то заброшенный дом и засел там. Надеялся, что не найдут, а он потом выйдет и объявится. Но нашли. Однако выковырять из помещения мага Дома — задача не из лёгких. И что же решил Вестериус-старший? Конечно, сжечь всё. Выкурить, в общем, Авериниуса из его схрона. Выкурить-то выкурил, и скрутил, но сам потом сдох.
— Как вы пренебрежительно о старшем Вестериусе, — хмыкнул Ротергейл, и Тад пожал плечами, выпив одним большим глотком сразу полчашки.
— Это у меня профессиональное. Хорошие люди умирают, а плохие — дохнут. Простите, ваше величество. В общем, допрос в зале пока продолжается, мы ещё не разобрались до конца, кто и в чём был замешан. Некоторые всё отрицают, но Вестериусы рассказывают активно, поэтому мы больше будем ориентироваться на их показания. Там без шансов — братьев сам Дайд допрашивает. У моего начальника заговорит даже немой.
Роланд засмеялся.
— Охотно верю. А артефакт-то в мою комнату кто в итоге подкинул?
— Барбара Ризонд, естественно. Актон Вестериус ей красивую песню напел, что после того, как он станет королём, уберёт эту ужасную практику с полным обесцениванием внебрачных детей. Ничего бы он, конечно, не убрал. Но что не сделаешь ради любимого! И в абсолютную чушь поверишь.
— А он был для неё любимым?
— Да, встречались они в свободное от работы время, — небрежно заметил Эрнест, допивая чай. С тоской взглянул на опустевший чайник и поднялся на ноги. — Пойду я, ваше величество. Всё, что на нынешний момент известно, я рассказал. Остальное позже.
Роланд с недоумением посмотрел на Ротергейла, который до сих пор оставался в кресле, только сейчас понимая, что Томас вообще неизвестно зачем сюда пришёл.
— Айла Ротергейла оставляю пока вам, у него для вас есть новости, — произнёс Эрнест, кивнул заместителю министра внутренних дел и быстро вышел из гостиной. И как только дознаватель бесшумно прикрыл за собой дверь, Томас, отогнув край своего местами обугленного камзола, достал оттуда запечатанный конверт.
— Ваше величество, — сказал Ротергейл почтительно, протягивая Роланду неизвестное письмо. — Несколько лет назад король Фредерик попросил меня помогать вам по мере возможности после того, как его не станет. И передать это послание, когда вы наконец станете королём.
— Что? — вырвалось у Роланда изумлённое, и Томас кивнул, улыбнувшись.
— Да. Всё именно так, как вы слышали. Но прежде чем задавать мне вопросы, прочитайте, пожалуйста.
Протянутое письмо Роланд брал, словно ядовитую змею. По правде говоря, очень хотелось ничего не читать и бросить его в огонь незамедлительно — но любопытство пересилило.
«Мальчик мой! — Уже от одного этого обращения Роланда бросило в дрожь. Отец называл его своим мальчиком только в глубоком детстве. — Если ты читаешь эти строки, значит, свершилось то, чего я отчаянно желал с тех пор, как понял, что совершил огромную ошибку. Да, я давным-давно, наблюдая за тобой, осознал, насколько был глуп и недальновиден, принимая ту клятву. Но подобные клятвы не имеют обратной силы.
Скорее всего, ты удивлялся, почему я никогда не уделял столько внимания остальным своим сыновьям? Причина проста: я не хотел, чтобы у них были способности и возможность противостоять тебе. Я знал, что после моего ухода ты попытаешься посадить на трон Огдена, и даже специально написал завещание на Тедеона — твой свободолюбивый характер не позволил бы тебе остаться в стороне и не попытаться исправить эту вопиющую несправедливость. А дальше… Что ж, я не знаю, что и как в итоге произошло, но я всегда верил в тебя, в твой исключительный разум и находчивость. Уверен, ты нашёл выход.
Хотя я попытался тебе немного помочь, оставив поручение Томасу Ротергейлу. Ты сам рассказывал мне, как он приходил спрашивать, не хочешь ли ты быть королём, и, расспросив его, понял, что он действительно на твоей стороне. Возможно, его верность пригодится тебе в дальнейшем.
Но даже если всё не так и на троне остаётся Огден, а ты никогда не увидишь этих строк, я не сомневаюсь, что ты и из него со временем сделаешь отличного правителя.
Прости меня, мой мальчик».
.
Дочитав письмо, Роланд поднял глаза от строк, которые отчего-то плясали перед его взором, и с изумлением посмотрел на Ротергейла.
То, что он только что прочитал, никак не осознавалось, и если бы несомненный почерк короля Фредерика, который был знаком Роланду до последней чёрточки, бывший канцлер подумал бы, что это чья-то дурацкая шутка.
— Я не знаю содержание этого письма, — сказал Томас, и Роланду показалось, будто собеседник слегка смущён. — Но догадываюсь. Его величество очень волновался за вас. И просил меня не слишком вмешиваться, а всего лишь помогать. Честно признаюсь, если бы я увидел, что Огден не справляется, я бы ослушался. Теперь вы можете решить мою судьбу с учётом всего услышанного и прочитанного.
