Фаня Шифман - Отцы Ели Кислый Виноград. Третий Лабиринт

Ещё и продавали диски по непомерным ценам, наживаясь на этом! Полиция вынуждена была рано утром придти и конфисковать оборудование и продукцию! А твой муженёк с братцем устроили дебош, оскорбляли и проклинали органы охраны законности и порядка! Офелия сказала, что против них, наконец-то, возбудят уголовное дело! Их обоих задержали… Они в тюрьме!!! Дочка, я тебе много раз говорила: ты должна взять детей, покинуть Гиву и приехать ко мне! Хватит! Ты никакого права не имеешь рисковать детьми! Если твой муженёк тебя любит, он за тобой на край света пойдет, не только в Эранию!.. А если ты продолжаешь упорствовать, то я приеду… может, удастся Арье уговорить… — забормотала Рути с сомнением, — и заберу хотя бы Мотеле, спасу от безответственных родителей моего лапочку!» — «Мама! Я тебе много раз говорила: оставь эту бредовую идею! Оба ребёнка наши с Рувиком, и мы никого никому отдавать не собираемся! Разлучать близнецов просто преступление!

Ни Арье, ни Амихай тебя в этом никогда не поддержат! Лучше бы ты сюда к нам, хотя бы к Морие, перебралась, а не смотрела бы очередную брехню Офелии! Разве ты её не знаешь?!» — «Да ты что, не понимаешь, не чувствуешь? — всё вернулось! Они власть, у них сила, армия, эти… как-их-там-теперь? — дабуры… Ты что, забыла дубонов?! Слава Б-гу, Гай… больше не с ними!..» — голос Рути сорвался на истерический крик. — «Мамочка, успокойся! Мы тут под защитой армии! Всё у нас законно — и наша студия зарегистрирована, как полагается по закону». — «Сегодня закон один, завтра — другой, всё одно — закон!» — «Уверяю тебя, ничто нам не грозит! А Офелия… Что с того, что она вернулась и по-прежнему брешет!.. Свою пайку отрабатывает… — и, уже не слушая, что ей продолжала истерически кричать в трубку мать, отчеканила: — Беседер… Рувик придёт домой, и он мне расскажет всё, как есть. А сейчас, извини: у меня много дел по дому, а потом ещё надо поработать… Извини… И не волнуйся! То, что было, не вернётся!» Она, конечно же, не сказала матери, что в последнее время им несколько раз вручали повестки с требованием в течение полугода освободить холм, причём наведывались в самое неурочное время — или поздно ночью, или рано утром, чуть не поднимая хозяев дома с постели.

После разговора с матерью Ширли целый день пыталась связаться с Реувеном, но безуспешно. Справиться у Бенци и Нехамы, вообще что-то сказать им об этом она не решилась, изо всех сил сдерживая растущую тревогу в себе. Ни Ренаны, ни Хели дома не было, они были внизу, и Ширли не с кем было поговорить, не у кого получить поддержку и утешение…

Реувен появился только поздним вечером и тут же постарался успокоить жену, нежно обнял её. Не выпуская Ширли из своих объятий, он начал с нервной усмешкой рассказывать об их с братом приключениях — и ночью в студии, и целый день в полиции. Он прошёлся по салону, зашёл в спальню, постоял между кроватками, с нежностью глядя на сладко посапывающих во сне малышей, снова вышел в салон и подошёл к Ширли. Увидев тень сомнения на её лице, он повторил: «Я же дома — видишь? Стало быть, беседер!!!» После этого он только обмолвился, что при полиции появились части спецназа, теперь они называются «дабуры». Ширли вспомнила, что утром ей рассказывала мать по телефону и тоже произнесла это слово — «дабуры»… «Да, почти дубоны… — повторил с горечью и капелькой сарказма Реувен. — Снова Раханут в струе…» «Мама говорила о них… Говорит, братья уже не с ними… Откуда она-то знает? Об этом Офелия в новостях не сообщала…» — остановившимся взором уставившись на портрет Ноама на стене, прошелестела она, по щеке скатилась слеза. Реувен подошёл к ней и обнял её за плечи, поцеловав за ушком: «Я же с тобой, так чего ты боишься? И мы же не одни — с нами вся Неве-Меирия, я уверен — вся Арцена!» «Да, дорогой, я забыла тебе сказать: у нас снова будет маленький. Я на днях была у врача… — неожиданно тихо произнесла Ширли и добавила: — И у Ренаны тоже…» — «Ты серьёзно? Как здорово! — и он обнял и крепко поцеловал жену, удерживая её и поглаживая по голове, серьёзно добавил: — Вообще-то, нетрудно было догадаться… — хитро прищурился он. — Но… Ты не должна нервничать, ты же знаешь! А маме ты сказала? Она же звонила…» — «Нет ещё… Потому что она настаивает, чтобы мы отсюда уехали. Будет ещё сильней давить… — и, помолчав, добавила: — А твоим маме и папе мы попозже скажем… Хотя Нехама, я думаю, знает…»

Прошло два месяца. Обитателей Гиват-Ноам никто не беспокоил, даже повестки перестали им вручать. Дело с конфискацией компьютера удалось замять, и оборудование удалось восстановить. Закончили и запустили в Интернет ещё несколько короткометражных музыкальных фильмов. Ширли с Ренаной успокоились.

Ширли, наконец-то, удалось зазвать мать к себе на шабат; до этого Рути наотрез отказывалась посещать караван, где жила семья её дочери. Встречались они в доме Мории, куда Рути приезжала несколько раз в месяц понянчить внуков.

Ширли приготовила вкусную первую трапезу, Рути с удовольствием слушала пение обоих близнецов за столом, кормила и ласкала внуков, потом уложила их спать.

Назавтра поутру они спустились по тропинке вниз — сначала к Доронам-старшим, а потом к Эльяшиву и Морие Бен-Шило. На пороге дома Ширли показала матери потрясающие утренние виды, открывающиеся им с вершины холма, продемонстрировала, как подросли два масличных дерева, посаженные в честь рождения близнецов.

У Мории всех ждал маленький сюрприз. В салоне на краешке дивана сидела 17-летняя дочка Амихая Лиора. На другом конце того же дивана — Шмуэль Дорон. Он с робким обожанием глядел на черноглазую, темнокудрую девушку, а она со смущённой улыбкой то поглядывала в окошко, то озиралась по сторонам, то кидала стремительный взор на Шмуэля и снова быстро отводила глаза.

Рути удивлённо уставилась на племянницу: «Лиора, ты разве нынче не у папы?

Почему?» — «А почему нет?» — тихо прошелестела девушка, не глядя на тётю. — «Ну, наверно, папа хотел бы тебя видеть дома почаще… тем более на шабат». — «Папа не возражает… Ты что, не знаешь, что я здесь давно живу?» — покраснела Лиора и тут же подхватила на руки малышку Наоми. Шмуэль посадил на колени Мотеле и принялся играть с ним. Это не помешало парню и девушке продолжать украдкой обмениваться робкими взглядами и улыбками.

Ширли тихо спросила Морию: «Ты знала?» — «Да, Лиора мне недавно призналась.

Оказывается, ваш Шмулик давненько на неё глаз положил: она же подружка Шилат!

Рано говорить, она ещё слишком юная, но… Если у них сладится, то Дороны с Магидовичами будут связаны ещё крепче… И дай-то Б-г, чтобы у детей Амихая жизнь сложилась удачнее, чем у него самого… — горько вздохнула Мория. — Он же такой хороший и добрый парень, а так у него нелепо вышло…» — «А мы-то всё не понимали, почему наш Шмулон ни с кем знакомиться не хотел…» — качнула Ширли головой.