Михаил Пузанов - Перекресток: недопущенные ошибки

Беда придет внезапно — разум кинет круг.

Скользнешь по небу взглядом свысока,

Огня не отберет холодная рука.

На то, что выше неба погляди,

И в темноту от смерти убеги!

Элора зашлась хриплым от усталости смехом. Вообще, ей больше всего хотелось сейчас упасть на землю и заснуть суток так на семь, но не оценить тонкого смысла завуалированного заклятья она не могла. Значит, Мира, со свойственным ей изяществом, принизила разум, приравняв его к спасательному кругу — при неожиданных бедах только и поможет. А в чем-то глобальном будет бессмысленно на волнах проблем и несчастий болтаться — словно бревно посреди океана. Затем хозяйка небытия прошлась по огню, удостоив его роли щита от душевного холодка. Ну, а в завершение прошлась по небу ногами, подвесила над ним небытие и назвала его лекарством от смерти. Замечательная расстановка приоритетов, учитывая «иерархическое» положение самой Миры. Ни дать, ни взять, Королева Жизни… Впрочем, Элоарин еще в «мире» прекрасной альвы заметила, что самолюбие у той иногда зашкаливает. Как говорится, "варвар варвара за милю видит".

— Над чем смеешься? — Спросил Астрон, — Смысла стишка до сих пор никто понять не может. Не то пророчество о реках, не то описание структуры души.

— Ох, неведомый, все бы тебе сложности лишние искать. Заклятье это банальное, спорить готова, напротив каждого двустишия было написано по одному названию реки, — Селина кивнула, — Попадется какая мелкая неприятность, произнеси название Белой: если соизволит тебя высоко оценить, поможет, мозги на место вправит, чтобы думать над решением проще стало. От душевного холода и тоски заиндевеешь — кликай Пламенную, разогреет, еще по рукам духовным трупам всяким надает, — Существо в клетке "злобно оскалилась", сообразив, видимо, что трупом окрестили сейчас именно его, — А если совсем худо и тебе здесь и сейчас голову отрывают, прроизнеси имя Темной — только потом за последствия сам отвечай.

Никогда прежде Элоарин не испытывала такого полного и всеобъемлющего удовольствия, нежели теперь, увидев вытаращенные на поллица глаза герцога. Черты Селины вновь подернулись выражением ужаса, Элора хмыкнула:

— Одного не пойму, почему вместо тебя на меня подействовало, — Это она обратилась к девушке.

— Я его вроде как в тебя метнула, — Задумчиво ответила Селина, все еще сохраняя на лице выражение суеверного ужаса. Принцесса уже откровенно фыркнула:

— Да хватит трястись. В конечном счете, лучше уж с Мирой общаться, рискуя на кусочки в темноте разлететься, чем здесь с дрянью всякой на душе ходить. Причем, в прямом смысле слова!

С немалым удовлетворением Элора отметила, что ее звездный час продолжается. Глаза герцога еще на пару миллиметров приблизились по форме к двум блюдцам. Наконец он все-таки высказал изумившую его мысль:

— Хочешь сказать, Селина отправила тебя в небытие? К «дельте» Темной реки?

— Примерно так. Может, оно само пришло, когда реку помянули. Я там находилась довольно долго, все время «стояла» на «берегу» этой милейшей речки.

— Так ты смогла там спокойно находиться? Да еще и что-то видела?

Элоарин самодовольно усмехнулась:

— Все видела, что было. Кучу измерений, реку из нитей, миры разные, хозяйку. Красотка, конечно, ничего не скажешь. Хотела бы я так невесть во сколько лет выглядеть! — С притворной печалью отозвалась Элоарин. Зависть к фигуре хозяйки небытия ее уже не мучила, но развлечься недоумением неведомого — редкий шанс, который нельзя упускать.

Астрон только головой покачал:

— Знал я, что научиться ты многому можешь. Но что спокойно по небытию гулять будешь — не предполагал. Сколько осей сумела вычислить?

По оценивающему взгляду Астрона принцесса поняла, что и он в этом пространстве бывал. Слишком уж много понимания отражалось во внимательных серо-голубых глазах.

— Четырежды по три штуки.

Герцог наполовину удовлетворенно, наполовину удивленно кивнул:

— Не скажу, что после всего вышесказанного совсем уж поражен, хотя твои способности, признаться, я довольно сильно недооценил. Но ты мне сможешь ответить на небольшой вопрос: что это было? Последнее предположение все-таки оказалось верным? Третье отражение?

Ну вот, разговор вернулся к теме ее странной для стороннего наблюдателя вспышки. Элоарин вздохнула, сообразив, что момент триумфа минул, и начала рассказывать историю с самого начала: о голосе, диктующем ей некоторые поступки, о том, как впервые обнаружила его, как пыталась бороться вплоть до последнего момента, и как серое отражение нашло способ захватить ее сознание. До кучи она сразу описала и свое путешествие в небытие, предусмотрительно исключив из рассказа сказанное Мирой только для ее ушей, а заодно и упоминание о Селине. Интуитивно принцесса чувствовала, что лучше не ворошить прошлое — не просто так девушка от памяти отказалась. История, связывающая Небесный мир, Астрона и альву Р'Вару, на уровне смутных ощущений попахивала удивительно гадко…

И действительно, упомянув вскользь слова Миры о Расколотых Небесах, принцесса отметила проскочившую через лицо Астрона молнию смертельной ненависти. Впрочем, вспышка тут же растаяла, и лицо бродяги вновь лучилось спокойствием и добродушием, но принцесса на всякий случай отложила замеченную эмоцию в мысленную коробочку. Как-нибудь позже и наедине она все равно вытянет из герцога неприятную историю — куда он от нее денется. Завершила Элора свой рассказ, неоднократно прерываемый испуганными вздохами Селины и вдумчивыми замечаниями герцога, такими словами:

— Так что этот серый тройник меня единственной и неповторимой сидит теперь в клетке из измерений. Ну а про Нару я рассказала — ей Мира поможет. Может, мне удастся тройника заставить принять призрачную форму — кажется, подобные существа должны это уметь? Как думаешь, герцог? Тогда и допросим с пристрастием, жаль, пытки не применишь. Хотя, может, и измерения в качестве инструментов сгодятся… — На последней фразе в Элоарин вновь вспыхнула злоба на подлую «гостью» и природная кровожадность. Благо, на этот раз Астрон ответил не менее хищной улыбкой — видимо, пределы его всепрощения не распространялись на «серых» существ. Селина, уставшая от переживаний насыщенного дня, прислонилась к стволу сарфартара: судя по виду, она глубоко погрузилась в философские размышления о яви и нави, бытии и небытии — «разборки» с ледяным голосом ее явно не волновали.

Астрон кивнул, отмечая справедливость предположений Элоры: