Чарльз Де Линт - Городские легенды (авторский сборник)

Повесив трубку, я сел у окна и долго глядел на улицу. Мне удалось переключиться с Бумажного Джека на мысли о том, что мне рассказал Бегли, о вращающихся кругах, о Сэм. Наконец я встал, принял душ и побрился. Надел свои самые чистые джинсы, рубашку, накинул спортивный пиджак, чьи лучшие деньки миновали задолго до того, как я прикупил его в магазине подержанных вещей. Скрипку хотел было оставить дома, но знал, что буду чувствовать себя неодетым, — я уже и забыл, когда в последний раз выходил куда-нибудь без нее. Кожаная ручка футляра удобно легла в ладонь, когда я подхватил его и двинулся к выходу.

Разыскивая адрес, который назвал мне Бегли, я ломал себе голову над тем, что сказать внучке Сэм. Услышав правду, она, наверное, примет меня за сумасшедшего, но придумать что-нибудь более осмысленное у меня не получалось.

Помню, я еще подумал, — где, спрашивается, пропадает мой братец Кристи, когда он больше всего нужен? Уж он-то никогда не лез в карман за словом, будьте уверены.

И только стоя на тротуаре перед нужным мне домом, я решил, что буду, насколько возможно, придерживаться правды — скажу, что я старый друг ее бабушки, не даст ли она мне ее адрес? — а там посмотрим. Но даже этот не слишком-то внятный план начисто вылетел у меня из головы, едва я позвонил в дверь и оказался лицом к лицу с внучкой Сэм.

Может быть, вы уже поняли, к чему все идет, но я ничего подобного не ожидал. У этой женщины были волосы Сэм, глаза Сэм, лицо Сэм... да что там, я мог бы поклясться, что это сама Сэм стоит и смотрит на меня немного озадаченно, как всякий, кто, открыв дверь, увидел незнакомца на ступенях своего крыльца.

Мне так сдавило грудь, что дышать стало нечем, и неожиданно вспомнился звук дождя — дождь шел каждый раз, когда Сэм видела призрака; дождь шел в ту ночь, когда он ее похитил.

Призраки. Я смотрел в лицо призраку.

Выражение лица женщины изменилось, неуверенность уступила место страху. Она меня не узнавала. Она сделала шаг назад — еще миг, и она захлопнет у меня перед носом дверь и, может быть, вызовет полицию, но тут ко мне вернулся дар речи. Я помнил, что собирался сделать — спросить ее о бабушке, ко вместо этого у меня вырвалось ее имя: Сэм.

— Да? — ответила она. Ее взгляд стал чуть внимательнее. — Мы знакомы?

Господи, имя и то одно.

Сотни мыслей завертелись у меня в голове, сливаясь в спираль безумной надежды: это Сэм. Мы снова будем вместе. Потом за спиной у женщины показался ребенок. Это была девочка лет пяти, светловолосая, голубоглазая, в точности как ее мать, — в точности как бабка ее матери. Реальность с грохотом сомкнулась вокруг меня.

Эта Сэм была не той женщиной, которую я знал. У нее были муж, дети, своя жизнь.

— Я... я знал вашу бабушку, — сказал я. — Мы с ней... мы были друзьями.

Собственные слова показались мне самому дикостью, почти безумием. Что общего может быть у ее бабушки, которая, если она вообще еще жива, в три раза старше меня, — с таким парнем, как я?

Женщина посмотрела на мой футляр со скрипкой:

— Вас зовут Джорди? Джорди Риделл?

От удивления я моргнул, потом медленно кивнул. В ответ женщина слабо улыбнулась мне, почти одними глазами.

— Бабушка говорила, что вы придете, — сказала она. — Она не знала когда, но говорила, что однажды вы появитесь. — Она шагнула от двери и, как наседка цыпленка, загнала дочку в дом. — Хотите войти?

— Я... э, конечно.

Она провела меня в гостиную, заставленную разномастной старинной мебелью, которая, собранная в. одной комнате, вообще-то не должна была производить никакого впечатления, но все же производила. Малышка забралась в моррисовское кресло и с любопытством рассматривала меня, пока я усаживался и пристраивал футляр со скрипкой у ног. Ее мать убрала выбившуюся прядку волос движением, настолько похожим на Сэм, что у меня еще сильнее перехватило дыхание.

— Чай или кофе? — спросила она.

Я покачал головой:

— Не хочу отнимать у вас время. Я... — Дар речи снова изменил мне.

— Вы не отнимаете, — сказала она. Села напротив меня на кушетку, ее глаза снова опечалились. — Бабушка умерла несколько лет тому назад — в конце семидесятых она перебралась в Новую Англию, там и умерла, во сне. Она очень полюбила те места, так что мы похоронили ее там, на маленьком кладбище над морем.

Она говорила, а я представлял себе его. Я почти слышал, как волны разбиваются внизу о берег, брызги пены дождем проливаются на камни.

— Мы были с ней очень близки, гораздо ближе, чем с матерью. — Она сокрушенно посмотрела на меня. — Знаете, как это бывает.

Похоже, ответа она не ждала, но я все-таки кивнул.

— Когда ее последняя воля была выполнена, большая часть ее личных вещей перешла ко мне. Я... — Она умолкла, потом встала. — Извините, я оставлю вас ненадолго.

Я снова кивнул. Когда она говорила о Сэм, вид у нее был грустный. Я надеялся, что воспоминания не заставят ее плакать.

Малышка и я молча глядели друг на друга, пока не вернулась ее мать. Девочка была серьезная, ее огромные глазищи, казалось, все подмечали; она сидела тихонько, не бегала и не кривлялась, как обычно делают дети, когда в доме появляется кто-то новый, перед кем можно повыпендриваться. По-моему, она была не застенчивая; скорее просто... в общем, серьезная.

Когда ее мать вошла в комнату, у нее в руках был пакет, завернутый в коричневую бумагу и перевязанный бечевкой. Она опять села напротив и положила сверток на стол между нами.

— Как-то раз бабушка рассказала мне историю, — начала она, — о своем первом и единственном возлюбленном. Это был странный рассказ, вроде истории с привидениями, о том, как однажды она жила в будущем, а потом любовь дедушки похитила ее оттуда и перенесла в его время. — Она улыбнулась, как будто хотела извиниться. — Тогда я подумала, что это просто сказка, потому что когда я была маленькая, к нам приходили люди, с которыми моя бабушка училась в школе, которые знали ее еще до того, как она повстречалась с дедушкой. Да и вообще ее рассказ уж слишком отдавал научной фантастикой.

Но это было на самом деле, ведь так?

Я только и мог, что кивнуть. Я не понимал, каким образом Сэм и все, с ней связанное, кроме моих воспоминаний, могло кануть в прошлое, или как, оказавшись там, она обрела целую новую жизнь, но я знал, что это правда.

Я принял прошлое, чего несколько лет подряд пыталась добиться от меня Джилли. Глядя на внучку Сэм, я видел, что и она тоже приняла его.

— Когда ее вещи переслали мне, — продолжала она, — я нашла среди них этот пакет. Он адресован вам.

На свертке я увидел свое имя, написанное знакомой рукой. Руки у меня дрожали, когда я потянулся за ним.