Элен Уайт - Пособие по выживанию

Больше шансов не будет, у меня нет сил, чтобы одновременно формировать заклинание и удерживать защиту. Одновременно опустил все щиты и воззвал к силе. Черный туман медленно переплетался с красным, поднимаясь от ног вверх и сопровождаясь всполохами маленьких молний.

Силы покидали меня. Очень быстро. Даже слишком, чтобы успеть закончить начатое. Нельзя отключаться.

Чтобы удержать сознание, сжал кулак больной руки и мысленно возвратился к жене. Элли, моя добрая Элли… А ведь она так и не простила меня. Уже поздно сожалеть о содеянном. Уже поздно умолять о прощении. Слишком поздно.

Медленно опустился на пол: все шаталось и плыло перед глазами, не мог стоять. Ну вот. Еще с десяток статуй. Пять. Четыре. Две. Одна пришла в движение, нанесла удар по голове Альфа и с удвоенной силой начала истреблять моих воинов. У них не столько сил, чтобы устоять против монстра.

Символ вышел немного корявым, заклинание слабым, но его хватило для последнего рывка. Кровавая крошка. Последнее, что я увидел перед тем, как уйти в мир иной.

Говорят, что в момент смерти перед глазами проносится вся жизнь. Мгновение за мгновением перед глазами проносятся лица тех, кого любил. Успеваешь попросить прощения, вновь пережить лучше моменты прошлого, хотя бы мысленно. Нет. Лишь темнота, что приносит забвение и освобождение от боли.

ГЛАВА 42

Александр

— Чем здесь воняет?

Тело с трудом подчинилось, но отодвинуться от предполагаемого источника вони не удалось. Сера? Именно так пахнет в аду? Или где я? Открыть глаза удалось с третьего раза. Сразу же закрыл, ослепленный слишком ярким светом.

— Вот видишь, — послышалось смутно знакомое шипение. Нейт тоже в аду? — Я же говорил, что ты воняешь. Разлагаться небось начал. А может, тебя демон покусал и рога вырастут? Дайте мне серебряный топор, срочно, я проверить хочу!

— Убери от меня свои лапы! Вот только моя рука заживет, я тебе накостыляю! — фыркнул Альф. — Тихо, он в себя пришел. Алекс!

— А? — Я сфокусировал взгляд на сидящих вокруг меня Альфе, Нейте и еще нескольких воинах и поморщился от саднящей боли во всем теле. Оборотень с вампиром выглядели помятыми. Представляю, какой у меня видок!

— Как ты? — спросил Нейт, подвинувшись ко мне.

Я попытался сесть, но не вышло. Черт, ненавижу быть беспомощным… Оборотень помог опереться о стену, а я сумел рассмотреть свою большую столовую. Бывшую. То ли потому, что остатки трупов все еще покрывали пол, то ли потому, что половина стен была снесена, а обрывки занавесок развевались вдоль разбитых окон.

— Вроде жив, — охарактеризовал я свое состояние.

— Нет уж, ты сначала определись точно. Сейчас фокус с зеркалом проделаем? — сразу же перешел к делу Альф.

Я прислушался к себе. Странно, никакого лишнего присутствия. Может, тьма не выдержала и, решив, что я умер, покинула мое бренное тело?

— Ты добить меня решил? Сколько наших полегло в бою?

— Спасти решил? — недоверчиво проворчал Альф, желая продолжить тему водворения души в зеркало, но все же ответил: — Две сотни лучших воинов. Два десятка выжили. Еще сорок три ранены. Включая нас, — Альф кивком головы указал на пропитанную кровью повязку на ноге. — Но жить будем. Шелд, — он позвал одного из моих воинов, — тащи зеркало из хозяйской спальни. Насколько я помню, оно из серебра.

— Да ладно, я ведь едва к праотцам не отправился. Дух сбежал, едва жареным запахло, — отмахнулся устало. Никаких посторонних мыслей, никакого присутствия, ничего, что напоминало бы о недавней череде событий. Кроме боли во всем теле и чудовищной слабости. Зачем себя мучить, да еще и резерв сил тратить, если и так все хорошо закончилось?

Кстати, о боли. Собрав крупицы силы, просканировал себя на предмет кровотечений и переломов. Действительно, везунчик — рука, плечо, четыре ребра, множество синяков, ссадин и небольшое кровотечение. Последнее самое опасное, поэтому, собрав еще немного сил, остановил его. Остальное заживлю, когда восстановлю резерв.

— Алекс, зеркало, — к реальности меня вернул голос Нейта.

— Нет, правда, я себя отлично чувствую. — Это же вставать нужно, а мне и сидеть неплохо, зачем еще двигаться?

— Вперед. Ты же знаешь, я заставлю. Лучше сам. Нейт, выводи солдат, я справлюсь. — Альф подошел ко мне, подал руку. Дело в том, что согласно древним манускриптам при изгнании демона не должна присутствовать ни одна живая душа, так как чернота перейдет в нее, а вампиры бездушны, поэтому переселяться некуда. Только вот одно «но» имелось. Даже у вампира должны быть глаза. Это мера предосторожности, но и она в такие моменты не станет лишней. Дождавшись, пока все выйдут и отойдут на безопасное расстояние, я, кряхтя, как старец, медленно поднялся и, опираясь на плечо Альфа, подошел к зеркалу в большой кованой раме, занавешенному куском бывшей серой шторы. Руки вспотели от какого-то странного волнения. Я что, раньше в зеркало не смотрел? Решительным движением сорвал занавеску, устремив взгляд вперед. Не успел это сделать, как меня пронзила боль. Не сравнимая ни с чем. Нестерпимая. Невыносимая. Она поселилась в каждой клеточке, в каждой кости. С меня будто бы живьем сдирали кожу, только в триста раз больнее. Я горел медленным огнем, который прожигал кожу насквозь, заставлял кровь вскипать, а кости стягивал в узел.

Боль была настолько сильной, что лишала возможности двигаться. Думать. Ощущать. Черт. Лучше бы я умер в бою, чем пережил подобное. Никогда в жизни я не испытывал ничего похожего. Не ощутил даже сотой доли той боли, что сейчас медленно убивала меня.

Никогда ранее не мог представить, что переживу нечто такое. И сейчас не думал. Лишь бы все закончилось. Невзирая на исход.

Все закончилось так же быстро, как и началось. Еще секунду назад я мечтал о смерти, а теперь не ощущал ничего вообще, только завороженно глядел вперед. Я не видел ничего, кроме своих странных глаз. Или они теперь не мои? Два черных омута без белка. Они затягивали, лишали рассудка. Странные. Нечеловеческие глаза…

Присутствие демона не проходит бесследно. Теперь я это понимал. Мир будто в один миг утратил все краски, все звуки исчезли, а в зеркале отразилось мое белое бескровное лицо с бесцветными губами и странными глазами. Глаза все еще заполняла тьма — ни зрачков, ни белка. Говорят, что глаза — зеркало души. Так вот, на меня смотрели глаза человека без души. Глаза смерти.

Лицо в момент покрылось мелкими трещинками, разлетелось серебряной пылью.