Людмила Минич - Земля вечерних звёзд

Что же, война – дело знакомое. Плохо, что адья отступают в Виктии, но в Дэльгаре они уже усилили натиск. Это значит… Это значит, Таю не придется скучать по возвращении в столицу. Вряд ли Хаадид его обласкает после тех вестей, что Тай ему принесет, вряд ли приблизит, несмотря на все милости, что пролились на род Кальги. Да останется ли что-нибудь от этих милостей, когда Правитель узнает, как Тай глупо попался, как провалил весь поход. И Гайят. Теперь, хвала Кайятрэ с Таи-шей, обещание Хаадида останется только обещанием, Тай не достоин ее руки. Каждый раз, думая об этом, он недобро усмехался. Плакать он не станет.

Тай поспешно выехал из Калинша и с тех пор останавливался в пути лишь на ночлег в небольших местечках или во владениях Кальги. Но как только прибыл в Альдьяш, место до боли знакомое, родное, когда до столицы оставалось всего-то дня два быстрой езды, его неожиданно свалил тот самый ненавистный недуг, боль в груди не давала покоя ни днем, ни ночью. Такая сильная, она не приходила уже давненько. Он задыхался, корчился, глотая ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды. И ничего не помогало. Управитель, и перепугавшийся и возрадовавшийся сверх меры возвращению молодого хозяина, привез сразу двух лекарей, и они вовсю потчевали Тая какими-то горькими настойками, приписывали растирания, почти не отходили от ложа, но сделать ничего не могли.

А не знает ли айэт Кальги, откуда бы мог взяться этот недуг, спрашивали лекари, бездарно суетясь у его постели.

– Яд, – коротко ответил Тай им обоим.

– Какой?

– Не знаю.

Они только разводили руками и вновь потчевали его тошнотворными снадобьями. Где ты, Ак Ми Э? Когда Таю случалось худо в поселке И Лай, Ак Ми Э давала ему какой-то кисловатый отвар, быстро унимавший боль, а эти ученые люди были, как дети, бессильны перед его недугом. Тай в первый раз испугался всерьез. Прежде он много раз отметал свои страхи в сторону, отмахивался – пройдет, должно пройти. Но теперь… Возвращаться в Чатубу калекой, когда все его знают иным! Й так ведь будут смеяться всем двором, всей столицей. А когда увидят его слабость, то открыто жалеть начнут. Злорадствовать то есть. И станет Тай чем-то вроде дяди своего третьего колена Солдара Кальги, несчастного хромоногого, видавшего поле битвы лишь издалека.

Он больше не таил напрасных надежд. Эта боль не пройдет так скоро. И она хуже любого врага, потому что валит его замертво, когда как раз так нужны силы.

А на третий день Тай проснулся почти что здоровым. Боль отошла сама, лишь неприятно саднила глубоко внутри. Но он не тронулся в путь, опасаясь, что не выдержит верхом и дня, не оправившись как следует. А приползать к Правителю, да и к отцу тоже, стеная и корчась от боли, казалось ему недостойным воина. И потому Тай еще целый день бродил по окрестностям Альдьяша, впитывая воздух Адья Тэрэк всей кожей.

У него еще не было времени остановиться в пути, он все торопился, предвкушая, что вот-вот достигнет дома. Но ведь он уже вернулся. Разве Земля Адья – не дом его, разве Адь-дьяш – не самое что ни на есть родное место, где он родился и вырос? Так почему же он торопится еще куда-то, судорожно, горячечно, будто бы во сне?

Он так мечтал о куске душистого свежего хлеба из настоящего черуза и на первых порах объедался им сверх меры, числя его самой вкусной едою на свете. Он вдыхал запахи родных степей. Во владениях Кальги его везде встречала знакомая роскошь, уже немного непривычная и оттого вдвойне приятная. Он наслаждался, как мог. Но, бродя по старому яблоневому саду в Альдьяше, что вспоминался ему не раз в Земле «вечерних звезд», Тай снова видел белую рощу тин-кос, как наяву. Ему казалось, что деревья перед ним вот-вот покроются белым цветом, полетят лепестки, в ноздри ворвется знакомый запах, что еще миг – и он очнется возле знакомого дерева рядом с Ак Ми Э, и этот сон, или даже наваждение, о Земле Адья закончится.

Тай бежал из яблоневого сада.

Наутро поспешно собрался и на второй день к вечеру въехал в Чатубу.

Он появился в предзакатный час, и стражники на воротах превосходно его разглядели. Тем не менее заступили дорогу его маленькому отряду, спросили, кто таков и откуда. «Айэт Тай из рода Кальги и мои люди», – ответил он без раздражения. Один из стражников подтолкнул другого локтем, словно поддевая: «Ну, а я что говорил?» Они хлопали глазами, пока Тай сам не стронул коня с места, справедливо полагая, что никто ему мешать не будет. Стражники расступились, все еще в изумлении, и он двинулся улочками Чатубы, иногда ловя на себе удивленные взгляды, понимая, что весть о его возвращении от самых городских ворот понеслась к королевскому дворцу.

Дворец Кальги в Чатубе встретил его бестолковой суетой. И слуги, и охрана вывалили наружу, повысовывались в окна, силясь разглядеть в опускавшейся темноте вернувшегося хозяина. Старый Анду, служивший ему еще с того возраста, когда Тай и себя-то не помнил, и вовсе прослезился. Он сильно одряхлел за этот год и плохо держался на ногах, но суетился вместе со всеми, как мог. Криво поворачивался во все стороны, беспрестанно повторяя каждому: он знал, конечно, знал, что молодой господин вернется; и все старался украдкой прикоснуться к хозяину, наверное, дабы удостовериться, что это Тай самолично, а не наваждение, не подделка какая-то. Если б действительно знал, то верил бы глазам, подумалось Таю.

– Я это, я, Анду, – уронил он, положив руку старику на плечо, и слуга вовсе захлебнулся от восторга.

Архал Кальги сейчас в Чатубе, сообщил верзила Табат, правая рука отца, подозрительно оглядывавший Тая, но он уехал недавно по какому-то делу. Однако Табат, не медля, разошлет людей по всей столице, и они отыщут айэта Архала со всевозможной поспешностью. Покои Тая, к его удивлению, насквозь пропылились, воздух там припахивал затхлостью. Здесь все было по-прежнему, но отдавало запустением. Никто не готовился к его приезду, никто уже давно не ждал его в родных стенах. Тем не менее он наотрез отказался провести эту ночь в гостевых покоях. Ведь он вернулся домой.

Тай расположился в прохладной каминной зале, ожидая отца, пока слуги торопливо приводили его комнаты в порядок, однако вместо отца вскоре прибыл нарочный из королевского дворца. Таю Кальги повелевали без промедлений прибыть к Правителю Адья Тэрэк.

Тай окинул взглядом свою запыленную дорожную одежду, раздобытую в Альдьяше, и решил не суетиться, спешно отыскивая платье, более подобающее для поездки во дворец Правителя. Мысли упорно сходились на другом: всю дорогу до столицы он думал, о чем же поведает повелителю всех адья, измышлял самое невероятное, перекраивал, вновь все менял, и ко въезду в Чатубу уже успел, наконец, сообразить, что лучше для него и для Земли «вечерних звезд». Да, он знал, о чем стоит говорить с Правителем Хаадидом. А вот как? Об этом он еще не успел…