Сергей Дорош - Темная сторона Луны

И с наших глаз словно пелена спала. Все в ужасе оглядывались, не веря, что только что готовы были в глотку друг другу вцепиться.

– Леонид, выводи своих из города, – приказал Агий, и высший с ним не стал спорить. – Когда зеленым Город Ангелов станет не нужным, тебе откроют портал в Эдеме. Здесь останется Снорри, чтобы ты не думал, что тебя обманут.

– Я так и не думаю, – промямлил Леонид.

– Вот и хорошо, – кивнул Иллюминат. – Иди с ними, брат Агий.

– Руи, запри пленных куда-нибудь, – приказал Хансер. – Всем отбой. А мне еще надо поговорить с дарклингами.

С дарклингами разговаривали и я, и Тайви. Много было желающих. Троих я отбросил сразу. Этих явно их «отец» пытался к нам забросить. Молодые еще, недавно с Плутона. Меня им провести не удалось. Остальные столкнулись с Тайви в странном поединке. Ее оказалось пройти еще труднее. То, что менялась наша малышка сильная верой, видели все. Она уже творила такое, что и трехсотлетним не под силу. А людей – так просто насквозь видела. Тяжкий у нас выдался день, что и говорить. А ночь еще тяжелее. Но к утру отбор был завершен.

– Ну что, сколько? – спросил Хансер.

– Восемнадцать, – ответила Тайви. – Желающих было больше. Но одни – шпионы, другие – из таких, что предадут, если увидят большую выгоду.

– А эти восемнадцать?

– Признаться, я и сама на их счет не все поняла. Эти самые сильные и самые умные. Проницательные, к тому же и отлично владеют собой. Если бы они хотели меня обмануть, боюсь, это у них получилось бы. Но они даже не пытались.

– В чем же дело? – удивился Хансер. – Что говорят?

– Все одно и то же, причем не сговариваясь. Мол, в них что-то сидит, с самого Плутона. Что-то страшное. Они верят, что если пойдут за тобой, то избавятся от этого.

– Непонятно, – признался Хансер.

– Зато мне понятно, – глухо сказала Гюрза. – Печать Плутона.

– Что это?

– Не знаю, как оно выглядит. Было у тебя такое, когда ты видишь возможность убить кого-то, начинаешь это делать – и уже не можешь остановиться?

– Инстинкт убийцы, – подсказал я.

– Да, многие называют это так. Но есть вещь хуже. Когда ты убиваешь помимо своей воли. Словно тебя за веревочку дергают. Ты, Хансер, не изведал этого – умудрился обойти. Потому на тебя охотилась вся планета.

– А ты? – спросил мой друг.

– Во мне это было, – призналась Гюрза.

– Было? – уточнил я, на всякий случай отодвигаясь.

– Было. До Бремена. Там мне пришел приказ убить тебя любой ценой. И я не смогла. Я шла не на убийство. Три раза во время нашего поединка во мне вспыхивало то, что вы называете инстинктом убийцы, но я подчинила его. Потому что мне надо было, чтобы ты жил, даже…

– Даже если ты умрешь, – подсказала Тайви.

– Да. Я была готова и к этому. Это очень неприятно, когда тебя дергают за веревочки. Против этого не помогают ни узы домена, ни клятва на крови. Только истинное нежелание убить. Зато, порвав эти нити, восстановить их невозможно. Возьми этих дарклингов, Хансер. Они будут верны не домену, а тебе, но какая разница?

– А если я умру?

– Они отомстят… Да не это главное.

– Им цель нужна, – сказала Тайви. – Долг не перед собой, а перед другими. С собой иногда так просто договориться. В них есть гордость, которая не позволит предать тебя.

– Значит, решено. Восемнадцать дарклингов, я, Гюрза и Луи. Двадцать один воин. «Очко». – Хансер усмехнулся. – Шесть часов отдохнуть, потом выступаем. Пусть кто-нибудь из повелевающих стихиями, что пришли со Снорри, забросят нас поближе к замку.

Колесо, сотворенное из клинков и стрел, набирало обороты. Иногда от его неудержимого бега у меня кружилась голова. Сложно это было – после месяца относительной праздности перейти к действиям, молниеносным перемещениям, битвам, которые идут одна за другой. Но мы выдержали, потому что была у нас цель и огонь в душе.

Никто не правил нашей судьбой: мы протянули руку и сжали ее в своем кулаке. Покажите того смельчака, кто решился бы у нас ее отнять.

Нас перебросили к самым полям возле Зеленого замка. Портал открылся в лесу на очень короткое время. Мы еле успели выскользнуть из-под носа у тех, кто смыкал кольцо осады вокруг Города Ангелов. Еще минут десять промедления – и Эдем накрыл бы купол магической блокады. Они стянули туда все свободные силы. Подавить восстание в зародыше. Конечно, они не виделись с нами, не говорили, не знали о сжигающем нас огне, иначе, как и Леонид, поняли бы – не нужен нам ангельский город.

Нет, они считали, что смирились мы с потерей своего домена, что хотим выбить себе место под солнцем, уже все равно где. Мы сами загнали себя в ловушку, так думали они, и грех не воспользоваться случаем. Грех не сомкнуть челюсти капкана, не раздавить мятежников. Грех не уничтожить тех, кто не согласен с новыми обычаями Светлой стороны, тех, кто считает их навеянными дыханием Тьмы.

Они не погнали в бой перебежчиков из Зеленого домена. Не доверяли тем, кто уже предал свой алтарь. И это было хорошо. Какие-никакие, а свои, жалко их. Тайви в медвежьей шкуре и Хансер в своих черных одеждах, с закрытым лицом – только они остались на виду. Остальные спрятались в Тени. У Тайви был портальный маячок. Парный ему – у Хансера. Нам надо было пройти в алтарный чертог. Нелегкий путь. Нельзя будет прокрасться: придется убивать. Слишком много в замке коридоров без капельки Тени. И именно в них несут стражу воины.

Бывшие дарклинги нервничали, я это видел. Они не привыкли показываться без своих масок, они знали, что противостоять им будут несущие спокойствие. И в конце концов, они были одиночки, не привыкшие работать командой. А без этого не обойтись. Правда, они верили в Хансера, которого теперь, с легкой руки Гюрзы, называли Хансером, убившим семнадцать марсиан.

В полях кипела работа. Около полусотни человек в кандалах под присмотром троих. Рабы? На Светлой стороне? Хорошо, благородные сеньоры, просто отлично! Вот до чего мы докатились!

– Эксплуатация раба человеком, – проворчал Хансер, и, зная его, могу сказать, что в тот момент он так нехорошо усмехнулся, что я даже пожалел троих надсмотрщиков.

Кажется, шла обычная перекопка полей. Только раньше для этого использовали плуг и волов, а сейчас – людей и лопаты.

– Тайви, подожди здесь, – сказал Хансер и сам направился прямиком к надсмотрщикам.

– Я прикрою тебя, со стены не заметят, – сказала вслед Тайви.

Она не добавляла, что и магии не почувствуют, но я это понял. С того боя в Эдеме, когда эти двое победили херувима, между ними словно установилась непонятная связь. Они понимали друг друга без слов и будто бы дополняли. Другим стал Хансер – более спокойным, молчаливым, при этом вроде бы в мелочах оставаясь прежним.