Оксана Демченко - Королевский маскарад

– Допустим, – заинтересовался король, с сомнением изучая горошину-Кэльвиля. И соседнее зернышко. – А что за куча мусора возле Кошки? Ведь мелкая, светленькая – моя обожаемая Ли? Так: перец какой-то, изюм…

Сэльви нахмурилась, тронула пальцами скопление «обстоятельств» и снова завизжала, пугая сунувшихся было в трактир гномов. Когда подгорники отдышались и решились заглянуть во второй раз, Орильр уже наливал ведьме наилучший мед. И с любопытством ждал тоста. Он по-прежнему понятия не имел, что можно углядеть в куче крупы. Но в жене не сомневался ни на мгновение. Сэльви весело махнула гномам – присоединяйтесь! Приволокла пирог, заметно ускоривший рассадку гостей у стола, и устроилась в кресле, обняв ладонями кружку.

– Рир, наша Кошка Ли далеко, за восточной пустыней. Она там не скучает. У нее появился приятель, все мило и шумно, как раз в ее вкусе. Он не эльф… – Ведьма подозрительно изучила мусор. – Вообще не пойми кто! Какой-то огонь. И вот еще такой же, но женщина. Рир, ты представляешь? Настоящая рыжая ведьма! – Сэльви тронула мелкую ягоду шиповника. – Капризная, несносная, одаренная и самовлюбленная. Кошка вцепится и все уладит.

– Опять собираешься женить Жаса? – быстро догадался король.

– Сам женится, – наморщила нос ведьма. – Вот он, уже на месте. Странно, как он туда добрался? Если верить гаданию – прилетел.

– Я тебе больше не налью, – рассмеялся Орильр.

– Еще как нальешь! Прилетел, и с ним Бронг… вот еще два гнома… о, это Лильор. Слушай, что там без нас творится? Все дерутся, и всем весело. У них уже вечер. Давай выпьем за помолвку Жаса, в которой я уверена. Налей гномам, кстати, их пармарета нашлась, и она цела.

Подгорники оживились и зашумели, дружно зазвенели кружками. Они тоже не сомневались в словах королевы. Выпив, Сэльви довольно вздохнула, прикрыла глаза, посидела, вслушиваясь то ли в сладость меда, то ли в радость новостей. Снова глянула на горох. Коснулась зернышка и еще раз уверенно пояснила – «Лиль». Проследила пальчиком путь от одной залежи крупы до другой, тряхнула головой – и опять завизжала, метко протыкая ребра короля локтем. Орильр охнул, но не отодвинулся: он заинтересованно ждал продолжения, то есть пояснения.

Новый приступ веселья оказался мощнее предыдущих. Кое-как отдышавшись, розовая от воодушевления королева поманила пальчиком Лаура и чмокнула в щеку.

– Молодец, надоумил. Садись, будем пить всерьез. Рир, наш старший мальчик женился.

Король поперхнулся новостью и даже закашлялся. Показал Лауру кулак, намекая на избыточный успех гадания. Плеснул мед в кружку королевы и в свою собственную. Гномы дружно повторили пиво, засыпав в кружки количество перца, способное поджечь любой желудок.

Сэльви кивнула, поправила рукава и выпрямилась в кресле.

– Рир, вот эта горошина – моя новенькая дочка. А гречка вокруг – гномы. И что это означает, а?

– Не томи, – возмутился Орильр.

– Она едет сюда. Наш мальчик отправил свою жену к маме, вот умничка! – проворковала королева.

Затем она взяла со стола горошину и придирчиво ее изучила со всех сторон. В зале звенела напряженная тишина ожидания. Гномы хрустели ручками кружек, смущенно сгребали обломки в сторонку и продолжали молчать, добавив к черепкам пару медных монет – на обновление запаса посуды.

– Хорошая девочка, – сообщила королева, закончив осмотр горошины. – Умница, красавица и даже чуть-чуть ведьма. Готовить… умеет. Я довольна. – Сэльви пожала плечами и скороговоркой добавила: – Риола уже почти добралась до Рэлло, она была на севере. Нориль дома. Далее… Лоэль. Так, знаешь, он вернется не скоро. Но все, пожалуй, обойдется, хоть и затеял он трудное дело. Давай пока выпьем за старшего, я не заглядываю подробно в грядущее, мне не положено.

– И ты так можешь в любой момент? – восхитился Лаур, широким жестом обводя засыпанный крупами стол.

– Не-эт, – снова наморщила нос королева. – Только под настроение и когда приходит время. Не хватай ртом воздух! Все, вопросы кончились. Пьем – и на рынок. Надо срочно купить девочке подарок, а лавки закрывают рано. Рир, что бы такое выбрать, а?

– Большую расписную поварешку, – серьезно посоветовал король. – Творец так боится твоих просьб, что реагирует немедленно и даже с опережением. Отдашь мастеру боя Ольви – и вот уже готова тебе новая помощница. Или даже – хозяйка. Отправишь детей жить в Лирро, в новый трактир. Своя семья – и отличный дом, почти готовый.

– Ты ужас какой умный, – искренне восхитилась Сэльви в своей любимой манере. – Пошли за половником.

Орильр кивнул, смиряясь с неизбежным. Двести шестнадцать лет назад семья – точнее, две семьи: Рртых Третий поехал тоже, как и его королева Тафи, – впервые выбралась из пустой и еще не обжитой долины Рэлло ради закупки самого необходимого для обстановки трактира. И он, опытный следопыт, способный неделями сидеть в засаде, осознал, сколь несовершенно его терпение. Сэльви могла два часа вздыхать над ничтожной безделицей, восторженно обсуждая с продавцом оттенок или изгиб, которые хороши весьма, но, увы, недостаточно… Если бы чуть иначе, вот так или так. «А не желаете ли в другом цвете оценить-с?» – почти пел торговец, выкладывая новые образцы. И не отводил от лица покупательницы взгляд, гипнотизирующий удачу – в виде не знающей цен черноволосой деревенской ведьмы и ее богатого безропотного мужа. В конце концов королева откладывала вещь, чтобы вернуться в ту же лавку спустя час и начать бессмысленный разговор заново… изгиб, оттенок, материал, лак. Какая разница? Все равно покупается на время, пока эльфы и гномы не сделают настоящие мебель и посуду. Между прочим, каминный зал, спальню и детские комнаты целиком обставил он сам, и Сэльви не нашла ни единого изъяна в работе. Но это случилось потом. А тогда…

Помнится, он терпел, пока еще мог. Чуть в стороне стояли под присмотром группы норников два возка «хлама» – как определил покупки одним словом стремительно звереющий Рртых.

Еще бы! Купцы передавали весть о лучших покупательницах за день – какое там, за весь сезон! – от лавки к лавке. Из всех дверей выбегали, кланялись, зазывали, пытались впихнуть хоть что-то в руки и тем заинтересовать… Рртых уже к полудню отмахивался от назойливых мастеровых – секирой. Орильр держался до обеда, кое-как урезонивал рычащего гнома, а потом сам стал хвататься за длинный нож.

Король улыбнулся воспоминанию. Чудом тогда никто ни с кем не поссорился. Или не было чуда? К ночи и он, и Рртых успокоились и признали: весьма отрадно смотреть, как женщины радуются мелочам. Тем более любимые женщины. Рынок давно остался позади, возки скрипели и жаловались на перегруз. Сзади охотно стонали, вторя им, две телеги, наспех нанятые прямо на рыночной площади. Орильр пытался представить себе: неужели все купленное можно уместить в одном трактире? И зачем столько вещей?