Андрей Круз - Рейтар

Марр не обманул меня. Через два дня ко мне домой прискакал вестовой из княжеского дворца и на словах передал приказ явиться в казарму охраны к ее командиру, полковнику Экке.

— Честь для меня, — сказал я полковнику вместо приветствия.

— Вас очень рекомендовали, сотник, — протянул он мне руку.

Встретились мы на небольшом плацу за княжеским дворцом, куда меня привел вестовой. Экке был высоким, плечистым, улыбчивым, располагающим к себе — и явно не тем, кем кажется на первый взгляд, словно воина спрятали за ширму, на которой нарисован княжич из детской сказки.

— Спасибо.

— У нас здесь на «ты» принято, так что привыкай. Сотники у нас здесь командуют десятками, так что и не удивляйся. А тебя же я пока просто приставлю к сотнику Маку, чтобы ты понемногу в службу втягивался. Кстати, — он пошел в сторону караулки, а я последовал за ним, — это твой отряд в Миреше оборону держал?

— Мой. Но я сотником стал уже после боя, а там взводным был.

— Хорг Сухорукий у вас был за сотника, верно?

— Так, мастер полковник.

— Большой воин был, везде его знали. Но и про тебя много рассказывали. Под конец ты ведь отрядом командовал, так?

Двое стражников у двустворчатых тяжелый дверей, ведущих в малый зал заседаний к князю. Еще двое в конце коридора, у других дверей. За теми дверями еще двое. Дальше, внизу лестницы, опять двое. И двое с обратной стороны дверей. Десяток. У каждого по два револьвера, один на поясе, один на груди. Стражники все из бывалых вояк, просто так на эту службу не попадешь.

Мак, тезка бандита по кличке Шустрый, этим десятком командует. А я при нем, вроде заместителя. Через месяц я должен возглавить этот самый десяток, а Мака повысят до начальника сменного караула. И будет в его подчинении три десятка.

Охрана Вайма делится на три части: телохранители, находящиеся при князе безотлучно всегда, когда он покидает кабинеты и залы и идет хотя бы по коридору, конвой, сопровождающий его в поездках, и стража, то есть мы — те, кто охраняет его дворцы. Когда князь находится в какой-нибудь комнате, телохранители ждут рядом. Когда спит — сидят в комнате перед спальней. Сейчас они разом присели на подоконник в коридоре, спокойные, уверенные и при этом незаметные. Никто не разговаривает, все сидят спокойно и неподвижно. Разговоры во время несения службы запрещены, от охраны должно быть не больше шума чем от мебели.

Мак постоянно проверяет посты. Сейчас мы с ним идем вдвоем. Задерживаемся у каждого поста, затем Мак кивает и идет дальше. Никто ничего ему не говорит и это означает, что службы несется по плану. Если бы что-то вызывало подозрения, стражники ему бы сказали.

Князя я вижу каждый день — слегка прихрамывающий, невысокий, тощий, действительно выглядящий моложе своих лет, словно подросток. Очень светлые и очень злые глаза, как у болотного кота, не зря его с этим зверем сравнивали. Тонкий, визгливый голос, хотя говорит всегда спокойно. Одет всегда в мундир. Охрану не замечает, но так и должно быть.

Служба в его охране спокойная и сытная. Платят много. Все боятся — даже попытка подраться с княжеским стражником карается виселицей. И на самом деле никакого риска, настоящие дармоеды.

Я так служу уже месяц, терпеливо выжидая момента. Проверяю с Маком посты. Увожу и привожу из караулки смену. Ко мне присматриваются, но не сильно. Мне верят. Я доказал преданность и мне просто некому еще быть верным. Так кажется всем. И так и должно казаться. Потому что Вайм действительно отомстил за меня. В этом он не подвел. И Орбель умер страшной смертью, как этот молодой князь и обещал.

Никто просто не знает, что путь человека не заканчивается у княжеских дверей. Некоторые просто об этом не знают, а я — знаю.

Сегодня мы проверяем посты порознь — следующая ступень моего обучения. Мак проверяет посты наверху, а я внизу. И наоборот. И опять наоборот.

Сегодня у князя Марр и почему-то секретарь по финансам. В малом зале. Я бываю в малом зале, каждое утро мы заходим туда, проверяя помещения, вместе с телохранителями. Зал действительно малый, аршин двадцать в длину и столько же в ширину. Еще он в конце коридора, в него ведет всего одна дверь.

То, что я хочу сделать, в мыслях своих сделал тысячу раз. Я мог сделать раньше, но хотел дождаться Марра. Пусть Арио убит вызванным им же демоном, но это не значит, что за него не должны отомстить. Пусть даже демону и его подручным.

Тихо в коридоре, звук шагов гаснет в толстой ковровой дорожке. Много света — окна высокие, под самый потолок. Две стражников остались за спиной, затем шагов пятьдесят коридора. На подоконнике двое телохранителей, неподвижные как изваяния. На следующем еще двое. Потом двери — высокие, из резного дуба, с бронзовыми ручками. Ручки начищены прислугой так, что отблески на них заставляют щуриться.

В так шагам в голове тихо-тихо играет мелодия музыкальной шкатулки, той самой, что я увидел в руках у последнего монаха из разгромленной нами обители:

Река звенит, река журчитВода что твой хрустальОна кораблик слабый мчитВ неведомую даль

На плече у меня кожаная «десятническая» сумка, и подходя к стражникам, я поднимаю ее перед собой и откидываю клапан. Они знаю, что там у меня график проверки постов, поэтому даже не смотрят на меня. Чуть поворачиваю ладонь, и в правую руку мне выпадает маленький двуствольный пистолет, тот самый, что я взял в Свободном городе Рюгеле с тела убитого Вилана Дятла, во время той перестрелки в борделе, когда я окончательно соединил свои пути с дорогой Арио Круглого.

Этот маленький пистолет со сложенной рукояткой совсем теряется в моей большой ладони, а нажимать на спуск приходится безымянным пальцем, потому что указательный и средний лежат просто на стволах. Но я тренировался, две недели, изо дня в день.

Два резких, как удары молотка, хлопка. Первому стражнику пуля попала между глаз, второму над левым глазом. Я просто роняю пистолетик, дергаю дверь на себя, второй рукой подхватывая из-за портьеры спрятанный там карабин, какой стоит за каждым стражником, и заскакиваю в зал, захлопнув двери за собой и просунув этот самый карабин в ручки, как засов.

Глухой удар в дверь — телохранители.

Поздно.

Испуганные лица Марра и финансового советника. Злое и красное — князя. Он еще не понял, что это все означает.

Нырнет в пещеру под горой —Страшнее места нетТам толща тьмы над головойИ вынесет на свет

Шкатулка продолжает играть, рассыпая незамысловатые ноты серебряными каплями. Марр понял, что сейчас будет, да что толку? Я все равно быстрее. Выстрел из револьвера, и он, схватившись за лицо, упал на колени. Еще выстрел, второй — и советник свалился, сдернув с окна тяжелую бархатную портьеру.