Ник Перумов - Гибель Богов. (трилогия)

«Да, Дух Познания сейчас был бы очень кстати, – чуть нервозно потирая руки, усмехнулся Хедин. – Он то появлялся сам чуть не каждый день – а тут вдруг исчез, когда началось самое интересное!..»

«А что Дальние и Древние? Разве они могут остаться в стороне? – спрашивал Отец Дружин. – Вряд ли им есть куда отступать из пределов Упорядоченного! Если Древние Силы похитили эту вашу Сигрлинн, то, быть может, они всё-таки выступят на нашей стороне?»

«Чтобы избавиться от угрозы Неназываемого, я готов взять в союзники хоть самого Ямерта и всю его братию», – объявил Ракот, правда, без особой радости.

И разговор вновь переходил на поиски Средоточий Дальних и Древних Сил, касался тех заклятий, что могли дать доступ в эти тайные области; Хаген заметил, что его Учитель становился мрачнее, стоило кому-то из собеседников произнести имя Сигрлинн. Да что там Маг Хедин! Сам тан вынужден был признаться себе, что, имей он сейчас волю, – несмотря ни на что, отправился бы спасать волшебницу. Умом Ученик Хедина понимал, что надо радоваться – выбыл из строя один из их сильнейших врагов; а нутро – не сердце, принадлежащее Ильвинг, а именно нутро, глубинное, жестокое, тёмное, где навечно впечатан был образ обольстительнейшей из Смертных и Бессмертных женщин Большого Хьёрварда, – оно настойчиво и неотвязно шептало и шептало своё…

Наконец остановились на следующем: Хедин и Ракот первым делом плетут и отправляют к Границам целый легион Дозорных заклятий, которые предупредят их, едва Неназываемый попытается проникнуть в пределы Упорядоченного; Хрофт и Хаген пробиваются в Ледяную Бездну, где заточены воины отряда, штурмовавшего Авалон, и выручают их оттуда; Неназываемый Неназываемым, но ещё никто не знает, сработало ли вообще Проклятье Ракота, а война не окончена, Молодые Боги живы и здравствуют: Маги в Замке Всех Древних деятельно готовятся к решающей схватке… Кроме того, особые послания отправляются Владыкам Древних и Дальних Сил; здесь было не обойтись без эльфийской магии, и Хедин собирался прибегнуть к помощи преданных ему альвов. Подбить их выступить на войну против Молодых Богов – дело, конечно, безнадежное, но вот помочь в общении с капризными и непредсказуемыми Повелителями Дальнего – это они вполне могут.

В остальном План Хедина решили оставить без изменений – ничего иного им просто не приходило в голову; бросят все силы против Неназываемого и окажутся уничтоженными армиями Молодых Богов… К Духу Познания и его брату Демогоргону взывать было бессмысленно: если те сочтут нужным, то вмешаются сами, на чужую же мольбу они никогда не отзывались.

Однако уже в самом конце разговора Старый Хрофт произнёс, внезапно нахмурившись и со странным для него оттенком неуверенности в голосе:

– А остров Брандей? Что, если и их?..

– Брандей? – Брови Ракота поползли вверх. – Даже я старался не связываться с ними! Забыл, кто они такие?!

– Не забыл! Но Неназываемый грозит всем – даже слугам Хаоса!

Так Хаген неожиданно для самого себя узнал, что этот остров, уже много тысячелетий пользующийся самой дурной славой, держат в руках самые настоящие подручные Хаоса. Их называют Чёрными Магами острова Брандей, хотя, конечно же, никакими Магами они не были; существовал канал, по которому хозяева Брандея черпали силы из-за грани Упорядоченного. И канал этот был укреплён настолько хорошо, что даже соединённой мощи всех Магов одного Поколения не могло хватить на то, чтобы рассечь эту проклятую пуповину. А вот почему слуг Хаоса оставляли в покое Молодые Боги – составляло тайну даже для Хедина, не говоря уж о Ракоте и Старом Хрофте.

– Не хотел бы я столкнуться ещё и с легионами Хаоса. – Хедин с отвращением передёрнул плечами, словно увидав перед собой нечто омерзительное.

– Боюсь, нам придётся выбирать – весь Мир и война с Хаосом или всеобщая гибель без малейшей надежды на победу, – возразил Отец Дружин, яростно теребя бороду; видно было, что былому Владыке Асгарда тоже не улыбается получить хозяев острова Брандей в союзники, но на то он и считался в свое время Мудрейшим, чтобы в минуты нужды не проходить мимо любой, даже самой невообразимой возможности получить поддержку.

Однако страшных владельцев Брандея решили оставить на самый крайний случай, если Неназываемый действительно уже начнёт вползать в пределы Упорядоченного – нечто большее, чем не поддающееся объяснению отвращение, удерживало Магов, Ракота и Хедина, от этого противоестественного союза; что-то, суть чего они никак не могли втолковать Старому Хрофту.

И потом, когда Ракот отправился на дозорную площадку встретить первые отряды своих слуг, добравшихся до острова из отдалённых слоев Реальности, а Отец Дружин возымел желание утолить жажду парой-тройкой кружек доброго эля и Хаген остался наедине с Учителем, Маг неожиданно рассмеялся, хотя смех его, признаться, звучал совсем невесело.

– Удивительное дело!.. Нас всех, того и гляди, поглотит Ничто, а мы всё судим, как нам одолеть Мерлина! Но ещё удивительнее то, что, если мы не будем продолжать пытаться одолеть Мерлина, он точно одолеет нас, невзирая ни на какого Неназываемого!

– Учитель, неужели вся наша добыча из Храма Ямерта никуда не годится? – спросил Хаген. Его по-прежнему терзала обида, что добытые таким трудом и такой кровью сокровища на поверку оказались никчемными, не считая, конечно, великолепного Диска, спасшего ему жизнь на Авалоне.

– У меня есть надежда только на Жезл, что вы с Хрофтом отняли у Стража Обетованного, да ещё смутные подозрения насчет амулета Ямерта, – признался Маг. – Остальные – либо самые настоящие фальшивки, годные лишь на то, чтобы дурачить жрецов да несчастных обитателей Хранимого Королевства, либо в них скрыта магия, не доступная моему разумению. Но времени мало, разыщи Хрофта, вам лучше отправиться в путь немедленно.

– Но сперва я повидаюсь с Ильвинг, – заметил Хаген.

Волшебник коротко кивнул и, уже весь во власти своих помыслов, быстрым шагом заспешил прочь. Хединсейский тан проводил Учителя взглядом и отправился на половину жены.

Они расстались совсем недавно, ведь по времени Хединсея здесь прошло лишь пять дней, и неприлично было высокородной дочери ярла, супруге могучего хединсейского тана, кидаться ему на шею после столь краткой разлуки; Ильвинг строго блюла обычай, но по глазам её Хаген читал, чего именно хочется ей сейчас больше всего, в то время как они в присутствии ближних женщин Ильвинг обменивались соответствующими моменту фразами…

…Потом было и многое другое, и Хаген с величайшим трудом заставил себя оторваться от жены, когда Старый Хрофт нарочито громко затопал и закряхтел за дверью.