Пастыри чудовищ. Книга 2 (СИ) - Елена Владимировна Кисель
Я изобразил понимающие кивки. От души сожалея, что мне не семнадцать. И даже не двадцать три.
— Но это, — парень ткнул туда, где располагалась комната “клыка”. — Это ненормально. Может, он её чем-то шантажирует, но есть какая-то причина, по которой она держит его в этом питомнике, и я…
— А ты сам-то уверен, что Гриз хочет, чтобы её спасали?
Всё равно что останавливать виверния, ухватившись за хвост. Я почти увидел, как захлопнулось забрало морковного цвета: да что ты понимаешь, трус!
— Он же издевается над ней. Понимаешь? Ему же просто нравится причинять ей боль. И демонстрировать, что она ничего не может с ним сделать. Только не говори, что этого не заметил.
Трудновато было бы не заметить, когда… «Мне интересно следить за тем, как Гриз Арделл раз за разом прыгает через огненный обруч».
— Польза для питомника? Это чушь. Есть причина, по которой она ещё его не вышибла — и я собираюсь до неё доискаться.
На свою кровать Янист упал, явно поставив седалищем точку.
Я опять погрузился в штопку — искоса поглядывая то на пляску вечерних теней, то на окно, где недобрая погода гнала в небо сухие листья. Луна Перекрестницы во всей своей красе — ступень к зиме, ступень к новому году, к Перекрёсткам.
К времени перемен.
— Как ты сказал, в старые добрые времена я был законником. Не могу сказать, что хорошим. Но хочешь — поделюсь с тобой своими маленькими наблюдениями? Рихард Нэйш — исключительно прагматичная скотина. Он не стал бы торчать в питомнике, огребать штрафы и потрошить зверей, если бы только его это не устраивало. Или не было бы ему нужно позарез.
— Ты о том, что он от чего-то скрывается, или ему это удобно, или…
— А Гриз Арделл — не маленькая девочка. Может, она наивна и слишком верит в людей. Но единственная причина, по которой она оставила бы Нэйша в питомнике, на таких-то условиях — её тоже это устраивает.
— Или он ей нужен — ты это хочешь сказать?
— Хочу сказать: мы ни черта не знаем, — отрезал я, и парень примолк с удивлённым видом: он-то в основном меня наблюдал в плюшевой ипостаси. — И мой жизненный опыт подсказывает одно: когда лезешь в чужие тайны — будь готов нарваться на неожиданное и не слишком-то приятное. С Нэйшем дело ясное — у этого коллекция скелетов покруче, чем его собрание бабочек. Но ты уверен, что хочешь узнать что-то подобное насчёт Гриз?
Парень не ответил — подарил мне короткий и хмурый взгляд, который явно обозначал, что переубеждать его — дело зряшное. Я и не собирался. Охлаждать решимость пламенного Рыцаря Морковки моего скромного Дара явно не хватит.
ГРИЗ АРДЕЛЛ
— Что скажешь, Лайл?
— Дельце-то скверное. Этот Аграст чего-то боится. Понятное дело, врёт — а кто бы не врал, с его-то профессией…
Гриз на ходу поворачивает к Лайлу Гроски разрумяненное холодом лицо.
— Неужели ты успел повращаться в кругах высокой моды?
— По мне не видно, а? — Лайл одергивает порядком заношенную зимнюю куртку. — Да уж, не таллея. Скажем так, крутился в смежных сферах. Так что знаю, что творится среди тех, кто создаёт костюмчики для знати — а Бейло Аграст в этих кругах идёт как особый случай с тремя восклицательным знаками.
Дом Бейло Аграста, портного влиятельных и богатых лиц, одного из законодателей моды в Кайетте, посвёркивает на холме. Он похож на дорогую статуэтку из кости, этот дом. Олицетворение тонкого вкуса — каждый портрет и ковёр, растение и портьера, ваза или софа… всё, кроме полулежащей в кресле жены хозяина. И самого хозяина, стоящего на коленях.
— Слава того, кто может достать что угодно, немало стоит. Про него ходили слухи, что он очень уж плотно завязан с браконьерами. Или с какими-то слишком уж изобретательными охотниками, которые добывают для него шкурки редкой дичи.
Гриз прикусывает щёку изнутри. Пух и шкуры, и хвосты, и ворохи бесконечных мехов, которые были живым и думающим, и всё это — каждый раз, как приходит время зимней охоты…
— Какой именно дичи?
— Всё, что так ценится модниками. Перья стимф, мех йосс, кожа виверниев и вир знает, что. Может, нужно было сказать тебе раньше, но я-то был уверен, что ты вообще не возьмёшь этот вызов. Искать пропавших охотничков — не совсем по нашей части, а?
— Может статься, как раз по нашей.
Воздух — густой и холодный, а древние каменные ступени, по которым они спускаются к реке — в изморози. В «поплавке» Гриз молчит и пересматривает слишком белую карту, соизмеряя расстояние между основными точками: озеро, лес, зимний охотничий домик.
И думает о мужчине с лисьим лицом, в каждую черточку которого въелось «О, всё для вас, всё для вас, вы будете неотразимы». О стареющей красавице, которая даже в своём доме не снимает серебристого меха йоссы. О запахе страха в безупречно обставленной гостиной, о зове: «Найдите их… верните его…»
— Срочный сбор, на выход всем «телом», кроме Аманды, — бросает Гриз, едва только зов колокольчика-артефакта собирает ковчежников в здании бывшей таверны. — Идём в Крайтос, местность у Скорпионьих гор, зимние охотничьи угодья, там первая ступень мороза и снег. Одевайтесь теплее. Аманда, зелья от переохлаждения, обморожения, двойное укрепляющее и заживляющее — каждому. Ищем заплутавших охотников, может, придётся их латать, так что бинты тоже прихватите.
— Разве что задушить, — прилетает от Мел. Тоже знающей — что такое зимняя охота.
— На сборы полчаса, — “Тело” может собраться и за десять минут даже в рассветную рань. Но есть ещё последние распоряжения — вольерным. Запас пищи и питья (этим займётся Фреза, этим и гиппокампами, их нужно дополнительно смазать жирной, чёрной мазью с запахом рыбы и болота). И кое-что, что она надеется увидеть в Водной Чаше.
Над Водной Чашей её застаёт Хаата, через четверть часа — Гриз смотрит, как в Чаше гуляют голубоватые разводы. Расходятся и сходятся, медленно переходя друг в друга, будто Огни Снежной Девы на севере.
— Тебе грустно, сестра.
Видеть Хаату в стенах комнаты удивительно. Часть леса, оторванная от корней. Даарду переминается с ноги на ногу, но не уходит.
— Так бывает, когда получаешь дурные вести, — отвечает Гриз, пристально глядя ей в глаза — и взгляд даарду убегает и прячется — в шторы, в углы, за кроватную ширму. — Что ты хотела, Хаата? Ты ведь отлучалась опять. Куда? Что-то не так с общиной?
— Вы идёте в дурное место, — отзывается Хаата, и её взгляд норовит вылететь сквозь
