Юлия Фирсанова - Возвращение, или Свободу попугаям!

— Не передумаю, — кивнула я и опустила руку к воде. Мне почему-то казалось, что ее надо зачерпывать именно рукой, а не кружкой или ковшом. Живое прикосновение к живой магии.

— Ох, Гарнаговы яйца, — тихо выдохнул Кейр, в первый раз на моей памяти помянув своего бога столь грубым образом. Телохранитель вообще при всей своей склонности к малость мрачноватому юморку, никогда не сквернословил, может, меня стеснялся, а может, такое правильное воспитание в деревне парнишке дали. Я иногда себя рядом с Кейром записной грубиянкой чувствовала.

И такова была сила крепкого словца мужчины, или бог только и дожидался зова в любой, даже столь нетипичной форме, а только стоило телохранителю поименовать Бога Справедливого Суда, как тусклый, как у ночника, совершенно не походивший на прежнее ослепительно сияние, свет залил кусочек травы и Гарнаг, одетый как простой путешественник, ступил на поляну у проклятого озера.

"Как там в легенде о Гильдраэльдине и Лучиаль или Тулкаре и Кариэне звучит: испить три глотка? Успею, даже если бог со мной драться вздумает", — я поспешно зачерпнула ладошкой прохладной воды.

— Стой, Ксения, не пей! — Гарнаг простер руки практически умоляющим жестом. — Это проклятая вода!

— Я в курсе, — отозвалась я вполне мирно. Собачиться с прилично относящимся ко мне типом не хотелось, да и бог, хоть кричал довольно громко, с места явления не сдвинулся, то ли не мог, то ли опасался, стоит ему дернуться, я разом половину озера для надежности заглотну.

Кстати черная вода, зачерпнутая из водоема в ладони, оказалась совершенно прозрачной не темной и не зеленоватой от водорослей.

— Тогда зачем? — коротко и по существу вопросил небожитель. Золотые глаза его затуманились опаской и замешательством.

— Затем, что я хочу выбирать свои дороги и судьбу сама, без вмешательства высших сил, пусть даже желающих причинить мне исключительно массу добра и действующих лишь на пользу. Я не хочу всю жизнь просидеть в обитой войлоком клетке только потому, что она безопасна, — максимально сжато постаралась объяснить я, не выливая воды и держа ее перед собой точно портативную бомбу замедленного действия. Кейр, Гиз и Фаль молчали, не вмешиваясь в наш исторический диалог.

— Но мы не мешали тебе, лишь хотели…. - в искреннем огорчении начал Гарнаг, мне всегда доставляло удовольствие созерцать мгновенную смену его настроений, это было как кино.

— Да при чем здесь вы, — отмахнулась я свободной рукой, — несколько попыток манипулирования и легкие сексуальные домогательства не в счет, речь идет о Силах.

— Я не чувствовал их вмешательства, — недоверчиво нахмурился бог, возможно, начиная считать меня кем-то вроде маньячки с навязчивой манией преследования, типабомбардирующих у меня на родине доблестную милицию доносами на подлых инопланетян, подсматривающих за ними в сортирах.

— А они пока не пронюхали, что я смылась из-под надзора и снова на свободе, поэтому я спешу принять превентивные меры, — с милой улыбкой ответила я.

— Силы пленили тебя? Свою Служительницу? — совершенно опешил Гагнаг. Жаль, что я не художница, непременно создала бы картину под говорящим названием "Оторопь".

— Так категорично я бы выражаться не стала, — справедливости ради пришлось возразить и коротко описать свой печальный опыт взаимодействия с Силами, фактически сводившийся к переброске с места на место без моего согласия.

— Я понимаю тебя, Оса, — выслушав со всем вниманием, серьезно признал Гарнаг, вынося суждение Бога Справедливого Суда. — Однако, понятны и мотивы Сил. Тебе ведь известно, что явление в мирах Служительницы Равновесия — величайшая редкость. Они не ходили по земле уже долгие сотни лет. Пока ты не вошла в полную силу, за твою безопасность боятся, потому и берегут чрезмерно.

— Мне от этого не легче, — фыркнула я, не вступая в бесполезный спор относительно своих собственных сомнений в насильственно присвоенном звании служительницы, какая разница во что верила я, коль Силы, да и Гарнаг, как я погляжу, в этом были прочно уверены. — Какими бы благородными не были намерения мучающих меня, я все равно имею право на самозащиту и намерена его использовать. Озеро кажется мне самым подходящим вариантом.

О том, что этот вариант вообще единственный я, разумеется, умолчала.

— Прошу тебя об одном, обожди, не касайся воды, — предложил бог.

— Зачем? Отсрочка ничего не изменит, — скептически пожала я плечами. — Знаешь, как на моей родине говорят: перед смертью не надышишься.

— Мне нужно время, чтобы воззвать к Силам. Я от имени богов нашего мира попробую убедить их в том, что наш мир готов и способен предоставить тебе, Служительница, достаточную защиту от угрозы извне, с опасностями же Вальдина ты и сама превосходно справляешься, — пояснил бог.

— А не случиться так, что пока ты ведешь переговоры, магеву уволокут и перепрячут понадежнее, так, чтобы она больше выбраться не смогла? — подбросил иезуитский вопросик Гиз. Стоял киллер так, чтобы в любой момент одним движением оказаться между мной и богом и держал в поле зрения нас обоих.

— Ты подозреваешь меня во лжи, смертный? — взревел Гарнаг, вероятно сроду не сталкивавшийся с подобного рода обвинениями и потому оскорбленный втройне.

— Не тебя, — подчеркнуто спокойно ответил Гиз.

— Не тревожься и не опасайся предательства, — бог моментально сменил гнев на милость. — Лишь призванный гласом и сердцем смертного может ступить на сию поляну высший, будь то бог или Сила — таково проклятие этого места.

— Скорее уж благословение, — высказала я свое мнение и спохватилась: — Кстати, о зове! Мы же вроде бы тебя не звали или?

— Член паствы моей в душе своей звал меня, — Гарнаг без зазрения совести заложил принявшего весьма виноватый вид Кейра.

— Ладно, проехали, — вздохнула я, не топтать же было ногами телохранителя, и еще раз уточнила: — Значит без зова, а мы их звать точно не собираемся, Силы на поляну не проникнут!? Ручаешься?

— Истинно так, Служительница, — торжественно пообещал бог. — Я прошу лишь обождать и, если Силы не снизойдут к просьбе моей, что ж, ты всегда сможешь испить черной воды.

— Уболтал, я подожду, — согласилась я. — Мне нужно, чтобы Силы пообещали не вмешиваться в мою жизнь, пока я сама того не пожелаю, и никуда не перемещать против воли!

Гарнаг кивнул, заручившись моим обещанием, и исчез. Потянулись минуты ожидания. Нарушать священную тишину места пустой болтовней не хотелось, а важное…. Пожалуй, самого важного для меня сейчас решения мы и ждали, потому предпочли хранить молчание. Даже говорливый Фаль притих на моем плече.