Ксения Чайкова - Ее зовут Тень

Позабытый всеми Зверюга так и стоял на крыльце, рассеянно глядя на только-только начавшие перемигиваться в небесах звезды. Я подошла к нему и уселась на перила рядом:

— Ну прощай, наверное…

— Прощай, — задумчиво отозвался он, не отрываясь от созерцания небесных светил.

— Куда ты сейчас?

— Наверное, отдохну немного у Лорранских, а потом домой направлюсь. Ехать недалеко — в Заверну, за неделю обернусь. Правда, как рассказать в нашей общине, где все остальные остались…

— Ты приезжай ко мне в гости, если будешь в Каленаре. Приречная улица, у любого жителя спросишь, где дом одинокой девушки, живущей с демоном вонато тебе покажут.

— Ладно. Спасибо! — улыбнулся он. — Честно говоря, впервые получаю приглашение в гости!

— Ну вот. Заезжай обязательно! Правда, вероятно, меня самой дома не будет, жизнь-то у меня вся в разъездах да путешествиях, но ты все равно попытайся. Вот, может, перед отъездом в Заверну наведайся, есть надежда, что к тому времени меня еще не ушлют на какое-нибудь новое задание, — предложила я, почесывая за ушами откровенно зевающую Тьму. Да, моя милая, я тоже преизрядно устала. Ничего, сейчас уже домой поедем…

— Хорошо. Удачи тебе!

— Тебе тоже! — искренне пожелала я, вставая. — Хоть бы мы с тобой по работе больше никогда не пересекались!

— Это точно! — Парень неловко клюнул меня в подставленную щеку и придержат лошадь, пока я садилась в седло. Мы помахали друг другу (даже Тьма развернула крылья), я дала кобыле шенкелей и уехала, сохранив в памяти образ мечтательного длинноволосого парня с глазами романтика и поэта.

Как я люблю Каленару! Высокие городе кие стены, уз-кис улочки, черепичные крыши, резные ставни, общественные парки, широкие набережные, большие площади с фонтанами и скульптурами, мощенные булыжником мостовые, петуньи и бегонии на подоконниках… Как мне всего этого не хватало! До чего же я соскучилась!

Дабы в полной мере насладиться панорамой уже начавшего засыпать города, я спешилась и медленно двинулась по мостовой, с жадностью разглядывая окна и фасады домов. Ровный свет магических огней заливал тротуары, позволяя видеть все булыжники и камни до последней выбо-инки. Куда-то торопилась задумчивая женщина, не обращая внимания на крохотную девочку, отчаянно цеплявшуюся за материнский подол. Старательно топоча каблуками по мостовой (пусть все слышат — храбрецы на посту!), прошествовал отряд стражи. Высокая грациозная девушка, воровато шмыгнувшая при их приближении в подворотню, переждала, пока бравые блюстители порядка скроются за углом и вновь вышла в круг света от магического фонаря. Она подчеркнуто томно поправила взбитые кудряшки и слегка приподняла юбку, выставив на всеобщее обозрение стройную загорелую ногу в слегка потрепанной сафьяновой туфельке. Франтоватый господин из проезжающего мимо экипажа покосился заинтересованно (девушка расцвела в лучезарной профессиональной улыбке), но приказывать кучеру остановиться все-таки не стал. Пронесся с гиканьем и свистом молодой парень на породистой каурой лошади с расшитыми королевскими гербами попоной, видимо курьер. Как это все знакомо и любимо…

— Кошелек или жизнь? — страстно выдохнул мне в ухо смутно знакомый голос, прижимая к шее что-то холодное и острое. Это ж надо так размечтаться, чтобы попасть в лапы грабителя! Вот я его сейчас! Впрочем… — Кошелек или жизнь?! — с нажимом повторил голос, и на сей раз я узнала его обладателя. Резко развернувшись, я повисла у него на шее:

— Хендрик! Ну кто бы мог подумать!

Попятившийся тать выронил оружие и едва не рухнул под моим напором, но потом все же опознал ненормальную, с таким пылом бросающуюся на грабителя, и осторожно сомкнул руки на моей спине.

— Это же надо! — продолжала веселиться я, отстранившись от воришки и вглядываясь в его удивленное лицо. — Вот уж на кого не ожидала напороться, так это на тебя! Но, видимо, боги мне судили быть все же однажды тобою ограбленной!

— Тень? — неуверенно протянул он, в свою очередь разглядывая меня. — Точно Тень! И демон твой. Вернулась уже?

— Не-а, я все еще там, — беззаботно отозвалась я. — А здесь мой двойник гуляет!

— Ну как, удачно съездила?

— Твоими молитвами, — горько хмыкнула я, мигом растеряв всю веселость. — Ну а так… Нет, в принципе нормально.

— А… Ну-ну, — пробормотал Хендрик, явно не зная, о чем со мной беседовать. Я уловила это и поспешила распрощаться с рыжеволосым татем, сославшись на дикую усталость и головную боль.

Но боги явно решили, что встречи с воришкой мне будет мало, и послали еще одного знакомого. К счастью, он не подумал нападать и грабить бедную девушку, только что получившую внушительный гонорар золотом, а просто окликнул меня по имени. Я резко развернулась и опять бросилась на шею вынырнувшему из темноты мужчине:

— Айранэт! Ну и ну!

Бывший хран, в отличие от Хендрика, не стал теряться и дружески чмокнул меня в щеку.

— Как мне повезло, что ты в городе! Можно у тебя переночевать, а то с деньгами у меня… ну…

— Разумеется, — пожала я плечами. В моем доме были две гостевые комнаты, так почему бы и не приютить брата храна? — Все мы люди, у всех проблемы с финансами были. Но учти, я только что клиента в его резиденцию завезла, устала жутко, поэтому играть роль радушной хозяйки неспособна.

— И не надо, — тряхнул головой он. — Сам вымотался, как тяжеловоз. Ты, выходит, еще с одним заказом благополучно разобралась?

— Ага, — не вдаваясь в детали, согласилась я. Впрочем, Айранэт дополнительных объяснений и не требовал, просто забрал у меня поводья лошади и спокойно пошел рядом, рассказывая какую-то легкую, ничего не значащую ерунду. Я рассеянно поддакивала, стараясь не зевать слишком уж откровенно.

Впрочем, выспаться в эту ночь мне так и не удалось. И виновата была не Тьма, тут же со счастливым клекотом забившаяся под одеяло и мгновенно уснувшая, и даже не Айранэт, сразу тактично удалившийся в одну из гостевых комнат…

Торин, затисканный и зацелованный старой нянькой до полусмерти, сидел в своих покоях, не зная, чем заняться. Граф Иррион категорично велел ему отдыхать и отсыпаться, но именно этого почему-то сделать не получалось. Мягкая, удобная кровать, по размерам больше похожая на маленькую комнату, чем на простое ложе, о которой с такой ностальгией вспоминал Торин во время путешествия, теперь казалась не уютным убежищем от всех житейских бурь, а каким-то пыточным предметом, слишком мягким и слишком жарким. Уснуть на кровати не было никакой возможности. Поэтому Торин встал и бестолково заходил по знакомой до мельчайших деталей спальне. Душу разъедала какая-то неясная, безотчетная тревога. Покопавшись в себе, Лорранский-младший с изумлением понял, что не испытывает привычного чувства спокойствия и защищенности, которое всегда ощущал в родных пенатах… и которое дарило присутствие сильной, уверенной в себе Тени.