Галина Гончарова - Эльфы, волшебники и биолухи.

— А где они расположены?

— Сейчас покажу, если ты перевернешься.

— Ну-уу, а, не переворачиваясь, можно показать?

— Можно, но сложно.

Процесс поиска хвоста затянулся минут на десять, после чего Рон пришел в норму и стал рассказывать веселее.

— Когда Таись похитил Мадалену, я ничего не заподозрил. И узнал, что и как произошло, только когда она умерла. С ней произошло почти то же, что и с Арэсти. Ее убили, разрушив и тело и душу.

— Зачем?

Я действительно не понимала. Ну, трахнул, ну и что? Разбежались и все забыли. Тем более, достаточно было оставить Мадалену в любом малообитаемом мире, или в мире без магии, типа моего, или.… Ну, можно, можно было сделать так, чтобы ее никто и никогда не нашел! И без всякого убийства.

— Эти сто двенадцать вэари, солнышко, занимались вопросами вечной жизни. И для опытов им требовались все. Мужчины, женщины, люди, нелюди… Таись был связан с ними. И он всегда плохо переносил отказы. Мадалена смогла явиться ко мне только в последние минуты перед абсолютной смертью. Она рассказала, что Таись играл с ней пятнадцать лет. А когда она постарела, без всякого сожаления отдал на опыты. Я…. Я просто взбеленился. И это еще мягко сказано. Мне потребовалось три года, чтобы мягко, не привлекая к себе внимания, выяснить, кто, что и как. Я сумел уничтожить их базу и их самих, но Таися оставил напоследок. И он сумел нанести удар первым. Я не дался бы под арест. Мать Орланды, сейчас она уже сдохла, Беттина ан-Криталь, тогда уже жена Таися, пришла ко мне якобы для разговора. Я решил, что не стоит открывать ей глаза на подлость мужа, и действительно — не стоило. Она и так все знала. Не знал только я один! Слепой дурак! До сих пор помню, как она пришла ко мне в камеру.

« Она вошла и встала на пороге. Некоторое время мужчина и женщина разглядывали друг друга. Он — с усталым безразличием и брезгливостью. Она — с насмешливым интересом. Но первой заговорила она.

— Прости, Рон, но я не позволю тебе убить моего мужа.

«И с чего ты решила, что я хочу его убить? Я его просто убью — без всякого хотения».

— Рон, посмотри сюда. Эта штучка — доказательство того, что нас никто не подслушивает. И я хочу сказать тебе все, что думаю.

Рон чуть приподнял левую бровь.

— Неужели?

Женщина не обратила внимания на иронию.

— Да. Если Таись узнает, что я с тобой говорила и ЧТО именно сказала, он сам убьет меня. Дело в том Рон, что я всегда любила тебя. И только тебя. Таись был твоим другом, я стала спать с ним, чтобы быть ближе к тебе. И поняла, что стала только дальше. Дружба вместо любви — невыносима! А потом ты привел эту соплюшку! Эту…Мадалену!

— Поосторожнее, — тихо предупредил Рон.

— Мне уже нечего терять, — пожала плечами женщина. — Я смертельно больна.

— И чем же?

— Арии-ак-исс.

Рон знал, что это такое. Это бывало с некоторыми волшебницами при беременности. Непонятно почему, их дар начинал ослабевать. В первые три месяца почти незаметно, потом следовал резкий скачок, а к девятому месяцу волшебнице уже не удавались даже самые простые действия, вроде пирокинеза и левитации. Заканчивалось это смертью. Увы, дети вэари рождались очень болезненно, поэтому роды приходилось облегчать магией. А арии-ак-исс препятствовала воздействию магии на человека.

— Что, нельзя было в обычную поликлинику обратиться? — не выдержала я.

— Нельзя. Ребенок вэари в этом случае просто высасывает свою мать, как энергетический вампир. Ничего не поможет. Только люди погибнут. Думаешь, вэари не пробовали?

— И с этим никак нельзя бороться?

— Пока метод не найден. Даже те сволочи ничего не нашли. Я сильно подозреваю, что Таись связался с ними еще и из-за Беттины. Она была стервой, но очень удобной для его планов. И полностью поддерживала его во всех начинаниях. И потом, он считал жену своей собственностью. И признать, что кто-то другой, пусть даже судьба, может ей распоряжаться… Как домашние тапочки. Сам выкину! А ты не тронь! Понимаешь?

Я понимала.

— А что было потом?

«— Я смертельно больна. После твоей смерти я протяну не больше месяца или двух. Хочется родить ребенка, чтобы оставить хоть что-то после себя. Так вот! Я хотела ребенка от тебя. А когда ты привел эту Мадалену, я поняла, что мое желание неосуществимо. Это я спровоцировала Таися. Я подтолкнула его. Хотя он и сам додумался бы. Только позже. А мне было это необходимо именно сейчас.

— Почему?

— Я не хочу, чтобы Таись всерьез связался с этими кретинами. Они его кое-чем держали… теперь это уже неважно. Ты сделал все, как я хотела. А теперь тебя или убьют, или развоплотят. Я проживу достаточное время, чтобы родить ребенка — и тоже умру. Я очень хотела иметь ребенка от тебя. Но ведь это неосуществимо?

— Нет.

— Однажды я подсыпала тебе барутту. Уже после прихода в твою жизнь Мадалены.

— Разве?

— Ты даже не заметил. Я безумно завидую тебе, Рон. Люблю и ненавижу одновременно. Ты убиваешь меня уже долгие годы. Своим безразличием, своей дружбой, своей честностью, а потом и своей любовью. Но я могу тебе отомстить. Мадалена могла воспринять СИЛУ вэари. Она могла стать вэари. Если бы Двенадцать Дев разрешили тебе.

— Они бы разрешили.

— Тебе? О, да! Несомненно! Но теперь ты будешь мучиться так же, как и я! Мадалена — мертва! И это навсегда!!! НАВСЕГДА!!!

Женщина развернулась и вышла из камеры. Но дикий хохот еще долго стоял в ушах у Рона».

— Тогда я еще не понимал, на что меня обрекла Беттина.

— Мстительная сучка.

— Всего лишь измученная женщина.

Я фыркнула. Да если бы из-за любви все женщины такое вытворяли, планета просто обезлюдела бы.

— Никогда не пущусь на такие подлости.

— Не зарекайся.

— Чего зарекаться? Рон…

— Да, солнышко?

— Эта ночь еще наша?

— Да. Завтра мы должны отправиться в столицу. Мы же не можем пропустить казнь моих друзей и сообщников?

— Главный виновник торжества обязан присутствовать!

— Именно! А сегодня будем расслабляться.

Чем мы и занялись. Сперва на траве, а потом в лесном озерце. А что, здесь уютно и хорошо. А главное — туристов нет, и пивные банки не валяются!

Человек, которого Тина знала, как Серова Николая Игоревича, а все вэари как Ника Серого, стоял посреди роскошного зала. Ему пришлось сутки добиваться аудиенции у Лиреанделон рэ-Аллиерэн кавэрэ Меарилэннон. И его мучило страшное подозрение, что, не будь он супругом Вэл, добиваться пришлось бы еще дольше.