Юрий Валин - Дезертир флота

– Сподобились, значит? Я уж поверил, что вы никогда до такого бесстыдства не додумаетесь. Ну и думаете скрыть такое событие от товарища?

– Мы не скрываем, – сказала Теа, прижавшись к спине и обнимая за шею одноглазого вора. – Только ты не болтай всем подряд.

– Я? – изумился ныряльщик. – Да такого молчуна, как я, еще поискать нужно. А что вы теперь намерены делать?

– Теа выразила согласие попутешествовать на Север, – пробормотал вор. Девушка прижималась к его спине плотно, и поэтому выговаривать даже простые слова было трудновато.

– Да, я выразила согласие, – радостно сказала рыжая. – И на север, и на юг, и вообще куда угодно. Только с этой дубиной полумордой.

– Плохо, – мрачно заявил Ныр. – Было просто наслаждением видеть, как вы дурью маетесь. А теперь вы довольны, как обожравшиеся тюлени, и меня душит зависть. Остается надежда, что синяк на лбу Ква не последний.

– Не надейся. Мы не будем ругаться, – решительно сказала девушка. – Ква умный, я упорная. И он знает, что мне проще уступить, а я помню, что он почти всегда прав. Зачем нам ругаться?

– Как вы за ночь поумнели, – ехидно восхитился фуа. – Вообще-то Ква уже давно ругаться перестал. Слова от него грубого не услышишь. Аж не по себе становится.

– Я не перестал ругаться, – заметил вор. – Но теперь ругаюсь исключительно по серьезным поводам. Хватит трепаться, Ныр. Что насчет Севера решил?

– Пойду с вами, куда ж мне деваться? Да и как вас без рыбы оставишь? Изголодаетесь. Вы уже сегодня жутко истощенными выглядите.

В дорогу собрались через четыре дня. До Канута предстояло путешествовать в компании дока Дуллитла и его людей. Доктор торопился закупить в городе все необходимое для строительства и нанять хороших каменщиков.

Накануне выезда Квазимодо долго сидел в кабинете доктора.

– …Кисть защищает хорошо, но и перебросить в левую руку или метнуть неудобно, – заметил Квазимодо, вертя в руках странный легкий меч доктора и разглядывая сложную витую гарду. – Да и кольчугу вряд ли пробьешь.

– У нас кольчуги носить как-то немодно было. А эту рапиру я здесь по привычке заказал. Я такой в университете фехтовать учился. Поздно в моем возрасте руку переучивать, – меланхолично пояснил доктор. Второй графин уже опустел и Дуллитл привычно погружался в алкогольную грусть.

Квазимодо, и сам позволивший себе чуть больше уже ставшего привычным маленького стаканчика, посмотрел на хозяина дома с сочувствием. Как-то нечестно чувствовать себя счастливым, когда вполне приличный и достойный человек тоскует. К удивлению вора, практически все обитатели дома отметили перемену, произошедшую с рыжей девицей и одноглазым парнем. Возможно, потому, что Теа не могла скрыть счастливого сияния глаз. Сам Квазимодо обходил зеркало стороной, так как подозревал, что выглядит глупым, как дикий индюк в брачный период.

Дуллитл плеснул себе еще коньяка. Завтра док сильно маяться будет, свои средства от похмелья глотать. Зря он так в дорогу. Квазимодо понюхал содержимое своего стакана и все-таки решился спросить:

– Док, вы, конечно, можете меня послать к аванкам, так как это не мое дело, но может быть, ответите – почему вы не женитесь? Человек вы солидный, с положением, за вас любая девушка замуж пойдет. Ну или, там, вдовушка посимпатичнее. Ведь не дело здесь год за годом конь-як прихлебывать. А так детишки пойдут. Вы их делу своему лекарскому учить будете. Вы только не обижайтесь за наглость мою деревенскую.

Дуллитл вздохнул:

– Какие уж обиды. Между нами, джентльменами, прямоту принято считать высшим достоинством. Меня об этом как-то и Хенк решился спросить. А остальные уже давно считают меня… хм… в некотором смысле недееспособным. Видишь ли, мой юный друг, конечно, приятно смотреть на вас с мисс Теа. Испытываю некоторую зависть, не буду скрывать. Но мое время ушло. Вернее, ушли и пропали сразу и мое место, и время. Когда-то я был женат. Весьма счастливо женат. Но чудовищное стечение обстоятельств – и вот я здесь, в этом мире. Чистом, здоровом, лишь символически затронутом цивилизацией, но, увы, в полном одиночестве. Моя дорогая супруга и две дочери остались по ту сторону… Уж не знаю, стороны чего – пропасти? мироздания? На другом берегу реки Хронос? По ту сторону границы, проведенной богом? На ад этот мир не похож. Рай я тоже представлял по-другому. Какая ирония – из трехсот человек нашего батальона лишь я один очутился здесь. А ведь в нашей колонне двигались десятки людей, ничем не обремененных. Они были бы вполне счастливы, попав в эту просторную и свободную от предрассудков страну. Но здесь оказался я. Если в этом и есть какая-то высшая справедливость, то мой разум решительно не в состоянии ее постичь. Впрочем, есть ли смысл роптать на высшие силы? Давно пора смириться с положением дел. В конце концов, я здесь неплохо устроился.

– Здесь неплохо, – согласился вор. – Я понимаю вашу грусть, но время-то идет. Думаю, все здесь были бы рады, если бы в этом доме появилась милая леди.

Дуллитл поставил графин и торжественно сказал:

– Мой друг, этот мир действительно свободен от предрассудков. Но не я. Пусть судьба была немилосердна и забросила меня так немыслимо далеко – но и расстояние, и время не могут служить достаточными основаниями для того, чтобы я мог посчитать себя свободным от уз брака. Я, видишь ли, любил Маргарет. И девочек любил. Младшей, Алисе, был всего годик, когда я отправился в Афганистан. Прошло чертовски много времени, но как я смогу смотреть им в глаза, если судьба-шутница вернет меня в Британию? И как я смогу себе простить, если здесь останутся без отца другие несчастные крошки?

– Простите, док, – почтительно склонил голову Квазимодо. – Кажется, мои рассуждения крайне поверхностны и неуместны.

– Нисколько. – Дуллитл взял стакан. – Твои слова полны здравомыслия. Я же склонен к сентиментальности и романтизму. Нельзя надеяться на слепую судьбу. Ты совершенно прав – прошло слишком много времени. Кстати, подозреваю, что здесь кроется какой-то физический парадокс. Сведения, пусть и крайне нечасто доходящие до меня, о нынешних невольных гостях, попадающих в этот мир, наводят на грустные размышления. Похоже, несчастные приходят из разных времен. Или из разных миров. Вот, например, эта легенда об аэроплане, упавшем в одно из озер у Калатера. Я потратил десяток лет, вылавливая из слухов подробности этого знаменательного события. Похоже, это был не аэроплан, а нечто иное. По крайней мере на те аэропланы, что я видел, этот цельнометаллический летательный аппарат совершенно не походил. Впрочем, в бездне фантазий, навеянных сей полумифической катастрофой, весьма трудно выделить крупицы правды. А сказание о гигантской женщине, выловленной у побережья Скара?