Андрей Сухин - превратности судьбы - превратности любви

Очутившись в своей комнате, я улегся на кровать, для удобства размышления.

"Со стратегией худо-бедно определился, а вот как насчет тактики? Как мне ее в постель-то заманить? Улыбаемся и общаемся мы с ней прекрасно, с некоторого времени даже танцуем в обнимку по вечерам, но как мне в постели с ней очутиться? Влюбленность даже и изображать не стоит: не поверит, но и грубо заваливать не получится. Можно схлопотать какими-нибудь воздушными лезвиями и нашинкуют меня такими тонкими-тонкими полосками... Хм...

А что если напиться? С пьяных-то глаз на кого только не полезешь? Хоть старушка, хоть крокодил какой-нибудь, там уже без разницы... И в случае чего, хоть и хиленькая отмазка, но будет: пьян был, бес попутал... Так, вот это уже что-то! Но и напиться без повода тоже как-то не комильфо. Подозрительно. До этого не напивался, а тут вдруг сорвался... Ещё решат, что я запойный. Мне это надо? К такому типу никто серьезно относиться не будет...

А если это будет некий эксклюзив? Нечто исключительно вкусное и редкое... Когда просто не удержаться... так...так... но такие бутылочки стоят немало! Как же мне раскрутить мою нанимательницу на такую раритетную вещь? Вот вопрос!

И кстати, а почему это я всегда должен брать на себя роль мальчика для битья и быть одновременно лошадкой везущей воз всевозможных проблем? Я же, что хочу сделать? Правильно! Доставить удовольствие уважаемой Екатерине Андреевне! Давно забытое ею, кстати, удовольствие и оттого особо ценное! Поэтому будет только справедливо, если она разделит со мной все тяготы подготовительного периода, предваряющего наше с ней безоблачнее будущее!"

***

Все технические детали моей подготовки к запланированной операции под кодовым названием `Альфонс` я подготовил уже на следующий же день. Но вот провести романтический вечер при свечах наедине с моей начальницей, в каком-нибудь очередном ресторане, как того требовалось по плану, всё никак не удавалось. То она занята и мы никуда не едем, то выезжаем, но втроем, вчетвером, впятером и так далее.

Вот сегодня после обеда она вообще поехала прогуляться по магазинам, а вернее по бутикам с одеждой в сопровождении Рады и Марины. И меня прихватила с собой, хотя, на мой взгляд, присутствие двух секретарей рядом с боссом во время покупки ею нижнего белья совершенно не обязательно. Но кто бы меня спросил! Хотя спрашивали! Только по другому поводу. Мужской взгляд им, видите ли, потребовался! Вот и дефилировали передо мной, то мама Рады, то сама Рада, демонстрируя, правда, не нижнее белье, а верхнюю одежду. Пришлось напрячься и соответствовать. И хотя все мои советы и рекомендации сводились в основном, к `нравится - не нравится`, но ведь прислушивались же! И если я корчил недовольную рожу при виде какого-либо сногсшибательного наряда, то он, как правило, и не приобретался. Хотя всякий раз меня обвиняли в отсутствии вкуса и непонимании модных тенденций в одежде.

Под конец этих показавшихся мне бесконечными дефиле, я позволил себе маленькую такую шпильку в отместку за потраченное мною зря время.

Когда Екатерина Андреевна в очередной раз появилась из примерочной кабинки в темно-вишневом, шелковом платье, подол которого надежно скрывал ее колени, и вопросительно воззрилась на меня, я решился и заявил.

- Вы знаете, Екатерина Андреевна, оно вам очень идет... Вот только, по моему скромному мнению есть одна маленькая деталь, которую вы не учитываете при выборе одежды...

Улыбка пропала с лица Екатерины Андреевны. Взгляд заметно ее потяжелел.

- Что именно за деталь? - спросила недовольным голосом Екатерина Андреевна, подозрительно глядя на меня. Видимо она решила, что я хочу сказать ей некую гадость.

Я поторопился реабилитироваться. Нагнетать интригу сейчас никак не стоило.

- Ваши ноги, уважаемая Екатерина Андреевна! Они же само совершенство! Они заслуживают лучшей участи, и по мне так совершенно не стоит скрывать такую роскошь от окружающих!

- Ты полагаешь? - задумчиво протянула она.

- Несомненно, что-нибудь не длиннее середины бедра и вы будете просто неотразимы!

- А ты-то, откуда знаешь про неотразимость моих ног до середины бедра?

Она с подозрением глянула на меня.

- Как откуда? - удивился я. - Вы же каждое утро вместе с Радой, а с некоторых пор и со мной, бегаете вокруг усадьбы в таких облегающих спортивных костюмах, что невольно изучишь все подробности вашего телосложения...

-А ты значит разглядывал?

- Так я же просто сравнивал... Да и на что мне смотреть, когда я бегу сзади за двумя женщинами? Не ворон же считать, вертя головой по сторонам?

- Да, похоже ворон ты точно не считал... А кстати, раз уж ты сравнивал, то может скажешь...э... чьи ноги лучше?

Я с тревогой огляделся по сторонам. На мое счастье Марина с Радой в этот момент уединились в одной из примерочных кабинок, но, тем не менее, говорить громко на такую скользкую тему, всё-таки не стоило. Мое здоровье было мне дорого. Поэтому я наклонился к уху моей начальницы и прошептал.

- У Рады класс не тот! Ваши намного лучше!

Довольная улыбка на губах Екатерины Андреевны была мне лучшей наградой за риск.

И то ли мои комплименты подействовали, то ли уж так совпало, но стоило мне после этой изнурительной поездки по бутикам, завалиться на кровать в своей комнате с взятым из клановой библиотеки толстенным томом `Всеобщей истории магии`, как зазвонил внутренний телефон. Понятно, что это оказалась неутомимая Екатерина Андреевна.

- Закажи на восемь часов, на сегодня столик в ресторане `Калькутта`!

- На сколько человек?

- На двоих! Только ты и я! Рада куда-то собралась, Марине, в ее нынешнем состоянии, индийская кухня противопоказана, а остальных я и спрашивать не стала!

- Понял! Будет исполнено! Разрешите исполнять!

- Разрешаю! - хмыкнула мама Рады и повесила трубку.

Быстро забронировав столик, вернее не столик, а небольшой уединенный кабинет, что было необходимо для моей операции, я снова улегся на кровать, но `Всеобщую историю магии` теперь уже проигнорировал. Требовалось ещё раз освежить все детали предстоящего действа.

***

Когда в холле `Калькутты` Екатерина Андреевна скинула мне на руки свою длинную соболью шубу, для сдачи ее в гардероб, то контраст между длинными полами шубы и тем, что скрывалось под ней, ввел меня в легкий ступор. Я застыл, разглядывая свою, обычно одетую достаточно скромно, и даже можно сказать консервативно начальницу. Тому платью, что было сейчас на ней, я экспертную оценку не производил. Очевидно, оно было из ранее сделанных запасов.

Черное шелковое платье с длинными рукавами и стоячим воротником можно было бы назвать целомудренным до ужаса, если бы не одно но, вернее даже два `но`. Спина Екатерины Андреевны от шеи до ее компактной, аккуратной попки, была совершенно голая и когда она поворачивалась ко мне то передом, то задом, контраст был очень сильный. И второе `но` заключалось в длине данного платья. Оно было совсем не длинным. Девочки и девушки, конечно, постоянно щеголяли в таком виде, но Екатерину Андреевну, которой, как я достоверно выяснил, исполнилось не так давно шестьдесят два, я такой ещё не видел.