Ник Перумов - Война мага. Том 4. Конец игры. Часть 1

«Вообще-то он прав, – с раскаянием подумал Фесс. – Сущность, Салладорец, Спаситель… на Пик Судеб мы можем и не вернуться».

– Я пойду с тобой, папа. Хорошо? – Рыся осторожно взяла его за руку.

…Гном Сугутор, орк Прадд и бежавшая из Храма Мечей полуэльфийка нашли последний приют глубоко в пещерах Сфайрата, куда сам дракон почти не заглядывал. Аэсоннэ сотворила небольшой шарик света, послушно плывший в нескольких шагах перед некромантом и юной драконицей.

Поворот, ещё один, стены сдвигаются. Хранителю Кристалла тут делать нечего.

Шорох впереди, Фесс замер – однако Аэсоннэ с криком бросилась вперёд, и шарик света метнулся за нею следом.

…Они лежали рядом. Как и в подземельях Инквизиции, могло показаться, что все трое крепко спят. По крайней мере двое из них, потому что третья…

Пальцы скребли нагой камень, ноги судорожно дёргались, точно порываясь куда-то идти, голова ударялась об пол. Рысь-первая, Рысь, в чью честь некромант назвал свою приёмную дочь, – корчилась на гладких плитах, словно подбитая птица. Глаза открыты, но их заполняет белёсая муть, рот раскрыт и изломан, словно от боли.

Аэсоннэ визжит и прячется за спиной Фесса. Бесстрашная драконица напугана до полусмерти.

…А Рыси-первой удаётся наконец подняться на колени. Ощупывая камень перед собой, она медленно поползла к выходу.

Какая-то сила вырвала её из вечного сна, разрушила те непонятные заклятья, что поддерживали в ней эту обманчивую видимость сна; нет, она была мертва, уже много времени, и сейчас её жестоко швырнули обратно в населённый живыми мир. И это уже не прежняя Рысь. Это зомби, неупокоенный, только выглядит…

– Совсем как живая! – пролепетала Аэсоннэ, по-прежнему прячась за спиной некроманта.

Подъятая Рысь, дрожа, нащупала стену и попыталась встать на ноги. С четвёртой попытки ей это удалось; с каждым мгновением она двигалась всё увереннее и ловчее. Вот только глаза по-прежнему оставались незрячими, их затянуло словно рыбьим пузырём.

Неупокоенная шла прямо на них, и Фесс с драконицей невольно попятились.

Что случилось? Кто сделал это с несчастной? И что же дальше? Что, если она теперь окажется под властью Сущности, превратившись в кровожадного монстра, жадного до людской плоти?

И тогда её придётся упокаивать. Теми средствами, коими так хорошо владел он, Фесс.

Некроманта передёрнуло. Вместе с Аэсоннэ они отступали всё дальше, не зная, что делать.

…В огромном зале все враз замолчали, когда троица выбралась из узкого прохода.

– Говорил же я вам, – раздался сердитый голос отца-экзекутора. – Нет, не верили, только бранились…

Драконы замерли, не сводя глаз с неупокоенной. И только Сфайрат шагнул вперёд.

– Признаю свою ошибку, инквизитор, – голос Хранителя срывался. – Она была жива. Вернее, пребывала в не-жизни. Никогда не думал, что такое возможно…

– Почему она… как она… – кажется, это вырвалось у рыжей Менгли.

– Заклятье, – прогудел Чаргос. – Было сотворено поистине могущественное заклинание, причём равного не помнит даже моя кровь. Ничего не почувствовал, некромант?

Фесс только потряс головой. Аэсоннэ по-прежнему прижималась к нему, никого не стесняясь.

– Мне следовало сказать тебе сразу, – Чаргос досадливо потряс головой. – Я уловил отзвук свершённой волшбы, едва лишь наш полёт закончился. Не спрашивай меня, кто, где или как сотворил её. Эти чары нацелены были на эльфов, и…

– Вейде, – глаза некроманта сузились. – Королева Вейде.

Всё вставало на места. В том числе и удивительное создание, лесной голем с двумя мечами, помогавший Эйтери и Северу вытащить его с лобного места в Аркине.

– Королева Вейде? – удивился Чаргос.

– Это она. Я уверен. – Фесс не мог оторвать взгляда от мерно шагающего тела. Мёртвого тела, кто бы что ни говорил и как бы оно ни двигалось.

– Она… не кажется опасной, – осторожно заметил Сфайрат. – Я бы не мешал ей, пусть уходит. К тому же и Спаситель, это тоже могло…

– Гном и орк остались, как были, – отрезал некромант. – Вейде. Её работа. Больше некому.

Все молчали, растерянно переглядываясь.

– Ты скажи, некромант, цто делать-то? – осведомился Север, на всякий случай берясь за фальчион. – Пластовать, ци не пластовать?

– Нет! – услыхал Фесс собственный голос; и тихое, но явственно-злое шипение Аэсоннэ.

– Она мертва. – Драконица заглянула некроманту в глаза, почему-то забыв назвать его «папа». – Мертва, совсем мертва, даже больше, чем просто мертва! – Последние слова она почти выкрикивала.

– Аэ, милая моя, – спасибо Эйтери, оказалась рядом, обняла готовую вот-вот расплакаться драконицу за плечи, увлекла в сторону. – Ну, конечно, она мертва. Уж в этом ты можешь мне поверить, я таких… – Голос гномы упал до шёпота.

– Что станем делать, некромант? Неупокоенная уходит, – прогремел Чаргос.

– Н-ничего, – выдохнул Фесс и вновь удивился: эти слова словно произнёс за него кто-то другой. – Ничего не станем делать.

Одумайся, некромант, вопило в нём что-то. Она не жива, но и не тронута тлением. Неужели ты не возьмёшься вернуть обратно её душу?! Тем более помня о деревянном создании?! В конце концов, зря ты учился у Даэнура?

…Но мудрый дуотт никогда не говорил, как объединить душу с телом.

Значит, ты сам найдёшь путь!

Этого никто никогда не делал.

Значит, ты сделаешь первым!

Я понятия не имею, как…

Ты любил её или нет?!

Безмолвный диалог прервался.

Любил ли я Рысь? Та единственная ночь, что случилась у нас, – пустота ли за ней, судорожный поиск теплоты, или нечто большее, столь усердно воспеваемое трубадурами?

Не знаю. Правильный и честный ответ – не знаю.

Мне было хорошо с ней. Без неё – стало плохо. Не пусто, не тоскливо – просто неполно, словно сгинула половина моего собственного «я».

Значит, ты её любил?

Почему это «любил»? Любишь и сейчас!

Кого?! Эту неупокоенную?! Мерно шагающий труп, оживлённый неведомым, но, несомненно, злым чародейством? Или всё-таки память о ней, настоящей Рыси?

– Папа, – Аэсоннэ, вытянувшаяся в струнку, лицо – белое-белое, ни кровинки. – Ей нельзя дать уйти!

Он знал это. Знал, что каждый бродячий мертвяк, неважно, насколько хорошим человеком – или полуэльфом – он был при жизни, сейчас просто злобное и голодное чудовище.

Ей. Нельзя. Дать. Уйти.

Упокоить, загнать обратно, а сверху придавить каменной плитой потяжелее; за этим у Сфайрата дело не станет.

Но это же Рысь!

Нет. Ты давно потерял её. В безумном хороводе эгестского боя.

Рысь-неупокоенная тем временем безмолвно шагала к выходу из подземного зала; драконы расступились перед ней, нехотя попятился и Север, не выпуская фальчиона.