Александр Розов - Дао Кенгуру

…Старший японский полицейский офицер поднялся на палубу по трапу вслед за двумя бойцами антитеррористического спецназа, вооруженными и экипированными, как для борьбы с вооруженным бандформированием. На вид будто самураи в черных доспехах, только (вот анахронизм) с десантными автоматами вместо мечей – катана. А старший офицер был одет в обычную униформу.

– Я майор Тахакаси Нобуо, – сообщил он, глядя на капитана яхты, загорелого крепкого европеоида лет 35, очень спокойного и доброжелательного на вид.

– Я Джон Саммерс, – ответил тот, – чем обязан чести видеть вас на борту, Нобуо-сан?

– Мистер Саммерс, наверное, я буду задавать вопросы, – сказал майор Тахакаси, – меня интересует ваше полное официальное имя, гражданство, а также полные официальные имена и гражданство всех иных персон, находящихся на борту.

– Мое имя Джон Саммерс, как я уже сказал. Я гражданин автономного острова Косраэ, Восточные Каролинские острова, Конфедерация Меганезия. На борту имеется экипаж: Эрлкег Саммерс, Лирлав Саммерс и Ригдис Саммерс, гражданство такое же.

– Это ваши родственники, мистер Саммерс?

– Нет, это три девушки, которые работают в моей фирме «Kraken-Drakkar».

– А почему у них ваша фамилия?

– Просто, так получилось, что у нас одинаковые фамилии.

– Допустим… – произнес японский майор, – …А я могу их увидеть?

– Да. Экипаж собрался в кают-компании, чтобы не мешать полиции проводить обыск.

– А откуда вы знаете, что мы намерены провести обыск?

– Логика, Нобуо-сан. Обычно полиция поднимается на борт яхты именно для этого.

Майор Тахакаси огляделся, во-первых, чтобы убедиться, что его сотрудники занялись работой (в смысле – обыском), а во-вторых, чтобы лучше уяснить параметры яхты. По второму пункту он сделал интересный вывод и задал Джону Саммерсу вопрос:

– А почему ваша яхта так похожа на минный тральщик?

– Потому, – ответил тот, – что в прошлой жизни она была минным тральщиком.

– Хм… Что за странная фантазия переделывать минный тральщик в парусную яхту?

– Нобуо-сан, это не фантазия, а инженерно-экономический расчет. Если вам интересны подробности, то я приглашаю вас в кают-компанию на чашку кофе. Как я уже говорил, экипаж уже собрался там, и вы сможете поговорить с ними тоже.

– Хорошо, – японский полицейский офицер кивнул, – идемте в кают-компанию.

Интерьер кают-компании был выдержан в строгом военном стиле: будто «Матаатуа» продолжала оставаться минным тральщиком. Майору Тахакаси было с чем сравнивать, поскольку по службе он бывал на борту больших яхт. Такие яхты – предметы роскоши, ценой десять миллионов долларов, или больше. И не вложить еще несколько сот тысяч долларов на роскошный интерьер – странно. В чем тогда смысл покупки яхты?

Экипаж выглядел не менее странно, чем яхта. То, что капитан Саммерс одет в простую рубашку-гавайку и короткие штаны-бриджи можно было объяснить его персональным капризом (есть богачи, специально одевающиеся в рваные джинсы). Но то, что все три девушки (составлявшие экипаж) были одеты точно так же… Это уже очень серьезная странность. Вообще, эти три фигурантки выглядели (с точки зрения майора Тахакаси) фантастически одинаково не только по одежде, но и по телосложению, и по характеру движений, и по голосу. Он мог различить их только по цвету волос и глаз.

Эрлкег Саммерс – волосы цвета спелой кукурузы. Глаза фиалковые.

Лирлав Саммерс – волосы цвета темной бронзы. Глаза ярко-зеленые.

Ригдис Саммерс – волосы, как шерсть кошки-альбиноса. Глаза цвета льда.

Возраст у них был где-то между 20 и 25 лет.

Для больших яхт типичны девушки именно этого возраста, как правило, с внешностью фотомоделей. Но эти фигурантки выглядели скорее как участницы команды по какому-нибудь спорту вроде водного поло. Не то, чтобы образцы культуризма, но уж никак не фотомодели. В общем, мутно все. И ультра-яхта, и капитан, и этот женский экипаж.

В таких обстоятельствах японский майор решил вести себя предельно аккуратно.

– Мистер Саммерс, вы сказали, что эта яхта была тральщиком.

– Так точно. Вы можете посмотреть эскизную схему, и для вас это будет очевидно. Вы служили на военном флоте, как мне кажется.

– В морских силах самообороны Японии, мы это так называем, – поправил Тахакаси.

– Да, я знаю, – капитан яхты кивнул, и положил на середину стола тонкую подшивку из обычных канцелярских листов, – вот, посмотрите, вам, кстати, при обыске пригодится.

– Благодарю за сотрудничество, мистер Саммерс, – ответил Тахакаси и начал листать.

Типовая конфигурация минного тральщика неизменна со Второй мировой войны. Эти корабли имеют примерно 50 метров в длину, 10 в ширину, и 5 по высоте бортов, а их водоизмещение составляет от 400 до 900 тонн при осадке до 3 метров. Они относятся к наиболее массовым судам ВМФ: их производят сериями по нескольку десятков, потом списывают примерно через четверть века службы, и заменяют следующей серией. Для списанного тральщика обычная судьба – буксировка в морской отстойник, и дальше (в порядке очереди) разделка на металлолом. Но (как заключил майор Тахакаси) данному экземпляру, повезло: он попал в руки изобретательных людей и стал ультра-яхтой.

Модернизация (как опять же заключил японский майор) выполнялась примерно так:

Из корабля выбросили старую машину и тяжелое оборудование, сохранив планировку помещений для экипажа. Осталась относительно легкая скорлупка: тонн полтораста.

Затем сверху приварили мощную мачту с ротором-ветряком, а снизу – мощный киль с балластной емкостью, видимо, для обеспечения устойчивости при боковом ветре. Из описания следовало, что исходное водоизмещение тральщика было 800 тонн, значит сохранение осадки потребовало балласта более 600 тонн...

– Интересная у вас яхта, – произнес Тахакаси, – четыре пятых в ней, это балласт.

– Такая инновационная концепция, – невозмутимо ответил Джон Саммерс.

– Какой балласт? – напрямик спросил японский майор, понимая, что при такой простой планировке яхты, контрабанду негде прятать, кроме как в балластной емкости киля.

– Железная дробь, – все так же невозмутимо сообщил капитан яхты «Матаатуа».

– Проверим, – лаконично предупредил майор.

– Проверяйте, – так же лаконично согласился Саммерс.

Майор Тахакаси внимательно посмотрел на капитана яхты, потом на трех его молодых компаньонок, потом снова на распечатку эскизного чертежа, и пришел к неприятному выводу: НИЧЕГО ТАМ НЕТ. В смысле, там обычный балласт – железная дробь. Годы службы в специальном департаменте по контрабанде формируют интуицию, и сейчас интуиция подсказывала, что случай тут – хуже некуда. Кто-то из другого департамента «вбросил» сообщение от «надежного агентурного источника», что на яхте «Матаатуа» перевозится гигантский груз кокаина – 80 тонн (на сумму 10 миллиардов долларов), и теперь майору Тахакаси со своей командой придется потрошить балласт в бесплодных поисках этого кокаина, спрятанного где-то среди железной дроби. А, когда кокаина не окажется – разгребать скандал, ведь «Матаатуа» с ее роторно-лопастным парусом была специально приглашена как одна из диковинок для раскрутки открывающегося сезона морских развлечений. Вот, на берегу уже все готово, вице-мэр приехал, и еще какая-то компания, PR– бизнесмены из Токио, или из Иокогамы, черт побери…