Наталия Ларионова - Где ни был бы ты

До весенней ярмарки жизнь бежала практически по накатанной колее. Небольшие эксперименты по созданию компонентов для изготовления философского камня перемежались выполнением заданий графа, которому требовалось, чтобы та или иная грамота была состарена на сто или более лет, а тот или иной указ выглядел не менее подлинным, чем настоящий. Алхимик даже не задумывался, для каких целей графу требовались эти бумаги, как и не вникал в их содержание.

После весенней ярмарки произошли события, внесшие разнообразие в течение жизни алхимика. На ярмарке оказался торговец алхимическими снадобьями, привлеченный в городок слухами о живущем здесь алхимике самого короля Рудольфа.

Сам же алхимик, обрадованный оказией пополнить свои запасы необходимых ингредиентов, скупил чуть ли не все, что предлагал торговец.

Вечером, разложив все купленное на столе в лаборатории, он перебирал покупки, по привычке называя вслух каждый из ингредиентов. Когда же он дошел до пузырька с драконьей кровью, то неожиданно услышал голос:

— И это называется драконьей кровью? Шарлатаны! Кстати, а зачем она тебе вообще потребовалась?

— Для создания философского камня, — несколько растерянно ответил алхимик, все еще никого не видя в лаборатории и не понимая, с кем говорит.

— Философский камень из этих ингредиентов? — в голосе слышался неприкрытый сарказм. — Да любой булыжник из мостовой будет более действенным, чем созданный из этого камень!

В дальнем углу лаборатории что-то зашевелилось, и из него вышел Василиск.

— Не может быть, — сказал Алхимик сам себе, — судя по описаниям — это существо, похожее на Василиска.

Василиск подозрительно осмотрел себя.

— Конечно, Василиск, — согласился он, — вот только не надо обзывать меня существом похожим. Я есть то, что я есть.

— Но великий Ар-Рази, описывая василисков, утверждал, что обитать они могут только в месте слияния девяти сфер мироздания, в городе девяти врат.

— Относительно того, что только лишь здесь, сей ученый муж, конечно, переврал, хотя и не очень далеко ушел от истины.

— Так неужели это и есть легендарный город девяти врат!? — воскликнул алхимик.

— И это называется ученый муж? — с пафосом сказал Василиск, — за все время, что он провел здесь, у него не хватило времени обойти город вокруг и сосчитать врата. М-да… - задумчиво протянул он.

— Но это означает, — продолжил алхимик, похоже, не слышавший скептических высказываний Василиска, — перестают действовать законы нашего мира и открываются безграничные возможности для трансмутаций…

— Эк тебя занесло, — перебил его Василиск, — ты хоть представляешь себе, как происходит это слияние сфер мироздания?

— Ну, только теоретически, — несколько смутившись, ответил алхимик, — но все это было описано в книге Ар-Рази.

— Что ты мне заладил про Ар-Рази, или как он еще себя называл, Разес — на редкость нетерпеливый графоман. Ему, бывало, объясняешь, объясняешь, а он, не дослушав, вскакивает и кидается писать. Так мало того, что не дослушает, он еще и переврет то, что услышал.

Алхимик нервно заходил по лаборатории, а Василиск тем временем расположился в кресле и молча наблюдал за ним. Внезапно алхимик остановился.

— Но если это так… - начал он.

— Именно так, а не иначе, — вставил свое слово Василиск.

— …то мне придется самостоятельно изучать все свойства этого места.

— Браво! — воскликнул Василиск, — Хотя какой смысл изучать-то, если их нужно использовать, — добавил он.

С этого момента алхимик, забросив все свои опыты по созданию философского камня, углубился в изучение свойств места слияния девяти сфер мироздания.

Встречи с Василиском были хотя и не ежедневными, но довольно частыми. Тот появлялся в лаборатории и с видимым удовольствием обсуждал все заключения алхимика, не отказывая себе в удовольствии поиздеваться над ложными выводами.

Один из таких визитов пришелся на время, когда алхимик изготавливал очередную грамоту по заказу графа.

— Позволь полюбопытствовать, чем это ты занят? — спросил Василиск, устраиваясь в кресле, — сдается мне, что это не имеет ни малейшего отношения к свойствам девяти сфер.

— Минутку, — алхимик обрызгал лежащий перед ним свиток раствором из колбы, — видишь ли, это та часть моего соглашения с хозяином замка, которая позволяет мне посвящать достаточно времени своим занятиям.

— Хозяин замка, — задумчиво сказал Василиск, — благодарение покровителям этого места, что этот пройдоха не может путешествовать по всем девяти сферам. Насколько я знаю, ни в одной из них большего мошенника не существовало.

— Может быть, и так, — согласился алхимик, — только более благоприятных условий для работы у меня не существовало.

— Вот только потом бы не пришлось расплачиваться за свою наивность, — все также задумчиво продолжил Василиск.

— Однако заказ я выполнил, — сказал алхимик, помахав в воздухе свитком и положил его на просушку, — и мы можем вернуться к нашим опытам.

Больше они к этому разговору не возвращались, и все шло своим чередом, пока не появился молодой монах.

Все началось с того, что настоятель монастыря по рекомендации графа заказал алхимику изготовление нескольких грамот.

По просьбе настоятеля, не желавшего, чтобы хоть кто-нибудь в городе видел его посещающим дом алхимика, он сам отнес готовые листы в монастырь. Уже выходя из кельи настоятеля, он столкнулся с молодым монахом. При виде алхимика он перекрестился и как ошпаренный кинулся к настоятелю.

Не придав этому значения, алхимик возвратился домой и вернулся к своим занятиям. Однако на следующий день его вызвали в замок.

Граф принял его весьма дружелюбно.

— Мой дорогой ученый, я прошу тебя внести некоторые коррективы в распорядок занятий и выделить время для посещения одного монаха, который будет читать молитвы в твоей лаборатории.

— А нельзя ли без этого как-нибудь обойтись?

— Было бы крайне нежелательно, чтобы по городу поползли слухи о твоих контактах с нечистой силой.

— Ну, что ж, — без особой радости согласился алхимик, — если это необходимо, то пусть приходит.

Уже на следующий день молодой монах пришел в дом алхимика. Войдя с обреченным видом, как если бы он входил в преддверья ада, он на протяжении часа читал молитвы, а затем с явным облегчением покинул этот дом. С этого момента визиты монаха стали регулярными. Он приходил, читал молитвы и уходил. С каждым разом посещения эти давались ему все легче и легче. Во время чтения молитв ничего не происходило. Да и его бормотание не очень отвлекало алхимика от составления своих трудов.