George Martin - Танец с драконами
– В Волантисе чеканят монету с короной на аверсе и черепом на реверсе. Но монета одна и та же. Короновать её – все равно, что убить. Дорн может и поддержит Мирцеллу, но одного Дорна недостаточно. Если ты умён, как утверждали наши друзья, ты это и сам понимаешь.
Тирион взглянул на толстяка по-новому.
«Он прав в обоих случаях. Короновать её – все равно, что убить. И я это понимаю».
– Всё, что мне осталось – это пустые угрозы. Эта, по крайней мере, заставит мою сестренку залиться горючими слезами.
Магистр Иллирио вытер сливки со рта тыльной стороной толстой ладони.
– Путь к Кастерли Рок лежит не через Дорн, мой маленький друг. И не вьется у Стены. Но я утверждаю, что такой путь существует.
– Я же признанный предатель, цареубийца и убийца родичей.
Эти разговоры про пути-дороги его разозлили.
«Он думает, это все игра?»
– То, что сделал один король, другой может отменить. У нас в Пентосе есть принц, мой друг. Он устраивает балы, пиры и разъезжает по городу в паланкине из слоновой кости и золота. Перед ним всегда шествуют три герольда – один с золотыми торговыми весами, второй – с железным мечом войны, а третий – с серебряным кнутом правосудия. В первый день каждого года он должен лишить девственности одну деву полей и одну деву морей, – Иллирио подался вперед, положив локти на стол. – Но стоит посевам пропасть или случится проиграть войну, мы перережем ему глотку, дабы умилостивить богов, и изберем себе нового принца из числа сорока семейств.
– Напомни мне никогда не пытаться стать принцем Пентоса.
– А разве в Семи Королевствах по-другому? В Вестеросе нет ни мира, ни правосудия, ни веры… а скоро не будет хватать и еды. Когда люди дохнут от голода или дрожат от страха, они ищут спасителя.
– Может и ищут, но если они найдут спасителя в Станнисе…
– Нет. Это не Станнис. И не Мирцелла. Другой.
Желтая улыбка стала шире.
– Другой! Сильнее Томмена, умнее Станниса, и с лучшими правами на трон, чем у Мирцеллы. Спаситель явится из-за моря, чтобы перевязать кровоточащие раны Вестероса.
– Прекрасные слова, – но Тириона они не впечатлили. – Слова – это ветер. И кто же он, этот проклятый спаситель?
– Дракон, – торговец сыром увидел его выражение лица, и рассмеялся: – Дракон с тремя головами.
Глава 2. Дейенерис
Она слышала приближение мертвеца. Ему предшествовали медленные, размеренные звуки шагов, поднимающиеся с лестницы и эхом отражающиеся от мраморных колонн. Дейенерис Таргариен ждала на скамье из черного дерева, которую сделала своим троном. Веки были тяжёлыми от сна, серебристо-золотые волосы взъерошены.
– Ваше величество, – сказал Барристан Селми, капитан ее Королевской Гвардии, – вам не обязательно это видеть.
Дени плотнее завернулась в львиную шкуру.
– Обязательно, он умер за меня.
Под мантией на ней была только белая льняная туника, доходившая лишь до бёдер. Ей снился дом с красной дверью, когда её разбудила Миссандея. Одеваться было некогда.
– Кхалиси, – прошептала Ирри, – вы не должны прикасаться к мертвецу. Это приносит несчастье.
– Только если вы сами не убили его, – Чхику была крупнее Ирри, с широкой костью и большой грудью. – Это известно.
– Известно, – согласилась Ирри.
Дени не обратила на них внимания. Дотракийцы очень хорошо понимают в лошадях, но во всём остальном сущие дети. «К тому же, обе еще девчонки». Служанки были её ровесницами. И хотя выглядели как взрослые женщины – с чёрными волосами, бронзовой кожей и миндалевидными глазами, они всё равно оставались детьми. Их ей подарили на свадьбу с кхалом Дрого. И это Дрого подарил ей шкуру и голову храккара, белого льва Дотракийкого моря. Она была велика ей и пахла плесенью, но создавала ощущение, будто её Солнце и Звезды по-прежнему рядом.
Серый Червь появился наверху первым, поднявшись по ступням с факелом в руке. Его шлем был украшен тремя пиками. За ним следовали четверо Безупречных, неся на плечах мёртвое тело. Их лица под бронзовыми шлемами с единственным острием были настолько маловыразительны, что казались тоже отлитыми из бронзы.
Они положили тело к её ногам. Сир Барристан поднял окровавленное покрывало. Серый Червь поднёс факел поближе, чтобы она могла рассмотреть мертвеца.
Его лицо было гладким и безволосым, а щеки разрезаны от уха до уха. Он был высоким, светлокожим, с голубыми глазами. «Уроженец Лисса или Волантиса, похищенный пиратами и проданный в рабство в красный Астапор». Глаза были широко распахнуты, но из ран сочилась кровь. Им не было числа.
– Ваше величество, – сказал сир Барристан, – в переулке, где его нашли, была нарисована гарпия...
– ... его собственной кровью, – Дейенерис уже догадалась, что произошло. Дети Гарпии по ночам устраивали резню и повсюду оставляли подобный знак возле своих жертв. – Серый Червь, почему он оказался один? У него не было напарника? – По её приказу Безупречные ночью патрулировали город всегда парами.
– Моя королева, – ответил капитан, – ваш слуга Храбрый Щит прошлой ночью был не на дежурстве. Он шёл... в одно место... выпить... в компании.
– Место? Что за место?
– Дом наслаждения, ваше величество.
«Бордель».
Половина освобожденных ею людей были из Юнкая, мудрые господа которого славились своими постельными рабами. «Путь семи знаков». Не удивительно, что бордели появлялись в Миэрине как грибы после дождя. «Это было единственное, что они умели, и им приходилось бороться за жизнь». Цены на продукты росли каждый день, а плотские утехи дешевели. Она знала, что в самых бедных кварталах между ступенчатыми пирамидами миэринской аристократии были бордели на любой вкус.
«И даже если так...»
– Не понимаю, что евнух делал в борделе?
– Даже тот, кому недостает мужских частей, в душе остаётся мужчиной, – ответил Серый Червь. – Вашему слуге сказали, что Храбрый Щит иногда платил женщинам из борделя, чтобы они возлежали с ним и держали его в объятьях.
«Кровь дракона не плачет».
– Храбрый Щит, – повторила она. – Так его звали?
– Если так угодно вашему величеству.
– Это хорошее имя. – Добрые господа Астапора не позволяли своим рабам-солдатам иметь даже имена. Некоторые из её Безупречных вернули себе имена, данные им при рождении, а остальные придумали новые.– Известно, сколько человек напали на Храброго Щита?
– Ваш слуга не знает... много.
– Шесть или больше, – сказал сир Барристан. – Судя по ранам, на него напали со всех сторон. Его нашли с пустыми ножнами. Возможно, он успел кого-то ранить.
Дени про себя молилась, чтобы кто-то из убийц умирал прямо сейчас, корчась от боли и вцепившись в живот.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});