Павел Буркин - Сила Мира

Много ли надо, чтобы пробежать навстречу друг другу сорок шагов? Несколько мгновений — и стылый воздух наполняется лязгом и грохотом стали, криками и стонами. Две стены щитов сшибаются посреди деревенской улочки.

Подполковник вырывает из чьих-то мертвых рук арбалет и стреляет, метя чуть выше стены щитов. Во вражеском строю кто-то падает: как и командиру взвода, болт бьет в забрало. Перезаряжать некогда, Толлардо швыряет арбалет во врагов, с негромким звоном вылетает из ножен меч, тускло сверкает в неярком свете ненастного утра полтора локтя отточенной стали…

Рукопашная — это знакомо и понятно. Даже хорошо, что они бросились в контратаку. Теперь, по крайней мере, замолчат вражеские пушки, да и арбалетчики. В свалке выцелить врага невозможно, поровну достанется и своим, и чужим. Если прорвать строй, стрелять будет еще труднее.

Отточенное, гладкое острие (таким удобно ударить и тут же выдернуть из раны) прянуло, метя в живот, точно атакующая змея. Франко уклоняется от удара, с глухим посвистом рассекает меч стылый воздух. Толстое дерево перерубить не так уж просто, но ствангарские мечи недаром считаются лучшими на Мирфэйне после кешерских. Наконечник и кусок косо срубленного древка падают под ноги. Еще удар — и второе, вонзившееся-таки в грудь соседу копье разделяет участь первого. Толлардо, не теряя ни мгновения, прыгает в образовавшуюся брешь, обе ноги бьют в низ щита.

Повезло: противник не удержался на ногах, отлетает вглубь строя, валит еще кого-то… Толлардо оказывется сверху, меч успевает ударить оказавшегося рядом «черноплащника» острием в пах. А вокруг рубиятся, материятся, хрипят древние враги. Все как тогда, в молодости. Разве что противник серьезнее, чем пуладжийские бандиты или норты…

«Черноплащник» под ним сдаваться не собирается: умудряется вырвать из ножен длинный нож, садануть Толлардо в бок. Нож распарывает плащ, со скрежетом скользит по кольчуге, не причинив вреда. Повезло: клинок бьет косо, лезвие соскальзывает по добротной ствангарской стали. Второго удара «черноплащник» нанести не успевает: Толлардо перехватывает и выворачивает руку, бьет трофейным ножом в щель между забралом и кирасой. Короткий хрип — и у державы Атаргов одним воином меньше.

Бывший командир баталии вскакивает, осматривая маленькое поле боя и оценивая ситуацию. Оказывается, все куда лучше, чем он боялся. Вражеская стена щитов лопнула, как мыльный пузырь, ствангарцы смешались с южанами, бой разбился на несколько отдельных схваток, где уже невозможно различить своих и чужих. Конечно, сдаваться «черноплащники» не собираются — но если они не отступят, их участь будет решена, а пушки сейчас бесполезны. «Мы все-таки справились!..»

Но не дурак и командир вражеской роты: в глубине села гнусаво воет рог, солдаты Атаргов быстро отходят.

— Окружай опорные пункты! — кричит бывший подполковник. Пусть уцелевшие уходят. Если ствангарцы опередят захватчиков, победа им обеспечена.

Бойцы неудержимо бросаются вглубь села, отрезая маленькие «форты». Оттуда, увы, продолжают лететь меткие стрелы. Взвод потерял человек десять только убитыми, но сзади через ограду лезут все новые бойцы. На глаз, в огороде уже человек шестьдесят — два полных взвода, а потом, наконец, соображают, что надо делать, артиллеристы. Бахнуло одно из орудий на холме — разлетаются обломки камней, пыль и грязь, в ограде появляется здоровенная дыра. «Если бы это сделали до штурма, половина погибших была бы жива, — думает Толлардо. — Неужели нам удастся?..» Взводы почти беспрепятственно минуют огород и уже выходят на поперечную улочку, ведущую от моря к реке…

Ответ следует незамедлительно. Похоже, Левдаст дожидался, чтобы в ловушке оказалось побольше атакующих. И когда дождался…

Сначала одновременно гавкают обе до сих пор молчавшие пушки, выплевывая по десять фунтов щебня в бок третьему взводу. На таком расстоянии камни даже из одной пушки летят столь плотно, что скашивают всех стоящих, идущих или бегущих — им без разницы. Словно сама смерть взмахивает косой — в какие-то доли мгновения от взвода остается всего несколько человек. Им повезло оказаться впереди каменного облака. Следом, закрепляя победу, в бой бросаются «черноплащники», прыгая через брустверы. Минута — и стена щитов «черноплащников» вдоль пролома восстановлена. Два полных взвода оказываются в кольце.

На окруженных обрушивается настоящий шквал. Стреляют все, кто может. Одновременно бахает третья пушка, стоявшая где-то в глубине поселка и не замеченная разведкой, на отряд, окруженный на одной из улочек, обрушивается смертоносный шквал железа и камня. Визжащая смерть легко пронзает щиты и доспехи, щебень разрывает живую плоть. Впрочем, ничего бы не изменилось, если бы щиты не пробивало: стрелы и камни летят со всех сторон, спрятаться негде.

В доли мгновения полегло человек пятнадцать. В строю образуются прорехи, из-за домов кидаются, стремясь рассечь строй на части, «черноплащники». Их не так уж много — человек, наверное, пятьдесят. Но ствангарцев уцелело куда меньше…

— Отходим! — кричит Толлардо, перекрывая грохот схватки.

— А приказ? — спрашивает седоусый сержант — оба лейтенанта, командовавших взводами, и командир роты уже лежат в кровавой грязи: «черноплащники» в первую очередь отстреливают офицеров.

— Нас расстреляют, и все! — отзывается Толлардо, отбивая наскок здоровяка-«черноплащника». Отклонив клинок в сторону, Франко ловко наносит удар кинжалом в бок, лезвие со скрежетом пропарывает кольчугу. Южанин валится на землю, пуская ртом кровавые пузыри, следом падает сержант. Из живота торчит болт — он пробил латы и вошел по оперение…

Больше вопросов нет. Кое-как перестроившись, поместив в центре маленького каре раненых, остатки окруженных пробиваются к своим. Уцелевшие арбалетчики стараются изо всех сил, опустошают колчаны. Толлардо рубится, проламываясь через вражеский строй: он вновь на острие клина. Тяжелее всех приходится замыкающим: они отбиваются от наседающих врагов без поддержки стрелков, расчищаюших путь отхода.

Потом Франко Толлардо не смог бы вспомнить, сколько времени продолжалась бойня сначала на улице, а потом посреди вытоптанных огородов. Гремит железо, грохочут пушки, валятся свои, валятся чужие. Своих, увы, гибнет гораздо больше. Отряд тает, как льдина под струей кипятка, быстро и неотвратимо. Единственное, в чем повезло окруженным — Толлардо считается одним из лучших мечников Ствангара. Меч в правой руке, нож в левой, кажутся живыми. Они безжалостно разят каждого, допустившего малейшую ошибку. При этом Франко не упускает случая ударить тех, кто схватывается с соседями.