Тэмра Пирс - Круг Раскрывается: Разбитое Стекло

‑ Эта конференция — из таких? ‑ спросила она.

‑ Теперь — да, ‑ ответил Нико. ‑ Во порыве магического братства и взаимной привязанности было решено, что мы все будем работать вместе над созданием величайшего компендиума провидческой магии, какой когда-либо был написан — окружающей и академической, прозрения истины, прозрения прошлого, прозрения на воде, на огне…

‑ На ветре? ‑ жадно спросила Трис. ‑ Ты напишешь о прозрении на ветре?

Она знала, что некоторые маги были способны видеть образы в ветре, проблески вещей, которых ветер касался. Сама будучи неравнодушной к ветрам, Трис думала, что обучиться способности видеть через них будет весьма полезно. Проблема была в том, что Нико, величайший провидец из всех, кого она знала, не умел этого делать сам, и не мог научить этому её.

‑ Кто из вас этим владеет? Можно мне с ней встретиться? С ним?

Нико вздохнул:

‑ У нас нету видящего в ветре. Очень не хотелось бы эту тему опускать… Полагаю, мы могли бы откопать то, что уже было когда-то написано на эту тему, хоте было бы здорово, если бы у нас был кто-то, кто может об этом писать исходя из личного опыта.

Трис тяжело осела на табурете:

‑ Ох…

‑ Прозрение на ветру — это очень трудно, Трис, ‑ мягко сказал Нико. ‑ Это как прозрение будущего. На тебя обрушиваются тысячи образов — да что там, просто фрагментов. Они сводят с ума многих из тех, кто пытается это делать.

‑ Ты научился прозревать будущее, ‑ указала Трис.

‑ И немалое число людей уведомили меня, что считают меня безумцем, ‑ очень сухим голосом ответил Нико.

‑ Нико! ‑ закричал кто-то внизу. ‑ Ты что, всю ночь будешь прятаться? Мы изнываем от голода. И Лайщилд[7] не хочет ничего обсуждать, пока мы не выберем того, кто будет составлять алфавитный указатель!

‑ Итак, началось, ‑ устало произнёс Нико, разглаживая своё одеяние. ‑ Мы можем остаться здесь на десятилетия.

Он задержался, чтобы нежно погладить Чайм.

‑ Ты всегда можешь спустить её вниз, чтобы отвлечь моих коллег, ‑ с надеждой в глазах предложил он. ‑ Ты сможешь познакомиться с некоторыми из других магов.

‑ А ещё я всегда могу оторвать мои уши от моей головы, ‑ ответила Трис. ‑ Будет так же весело. Ты же знаешь, я ненавижу вечеринки.

Нико вздохнул:

‑ Ты всегда была для меня слишком здравомыслящей. Проверь завтра этого Уордэра, ‑ напомнил он. ‑ Убедись, что у него есть наставник.

А́нтону Тинас согласился дать Кислуну место в мастерской, но оно не включало в себя жильё. Маленьких помещений по бокам мастерской едва хватало на то, чтобы разместить самого старика, его жену, их младшую дочь и её мужа. Судя по звуку перебранок, Кислун даже не был уверен, что там было место для молодой пары. И там уж точно не было места для Киса.

В конце рабочего дня Кис закрыл мастерскую. Пожелав доброй ночи А́нтону, он пошёл вниз по Улице Стекла в сторону своего дома, который находился в увеселительном округе, известном как Капик. Жильё было не из лучших, поскольку в квартале проживало немало людей, которые считали воровство видом искусства, но там было интересно — и дёшево. Ученики и молодые подмастерья, такие как Кис, могли позволить цены Капика, и получали развлечения бесплатно. Жители и гости квартала покрывали весь спектр представлений, и все были собраны под именем яскедаси: маги победнее, актёры, музыканты, акробаты, танцоры, иллюзионисты, певцы, игроки и гадалки. Другие жители и работники включали в себя самых что ни на есть преступников; слуг и поваров во множестве ресторанов, театров, постоялых дворов, кофеен и чаёвен; и клерков, которые работали во множестве лавок, продававших всё и вся: одежду, сувениры, украшения, произведения искусства, цветы и музыкальные инструменты.

Кису нравился Капик. Здесь было на что посмотреть и что поделать, каким бы поздним ни был час. Все приходили сюда рано или поздно: иностранцы, дворяне, ученики и купцы, мужчины и женщины, кочевали от одной достопримечательности к другой. Медленная речь, периодические заикания и лёгкая неуклюжесть Киса оставались незамеченными в квартале, где у нищих не хватало конечностей, а у жителей победнее — зубов. Никого не беспокоило то, что он мало говорил. Здесь ценились хорошие слушатели. И что самое лучшее — редкие грозы, проносившееся через Тариос, били своими молниями в башни. В Капике башен не было.

Сменив несколько мест жительства, Кислун осел в Квартирах Фэрузы в Горшечном Переулке. Фэруза сдавала дешёвые комнаты яскедаси и любому, у кого были деньги. Кис не мог понять, как эта старая, толстая женщина со спутанными волосами могла быть в прошлом известной яскедасу, но простыни в её доме были чистыми, и её скромных целительских навыков хватало, чтобы справляться с лёгкими травмами, которые случались даже с самими осторожными артистами. А ещё она играла в шахматы. С её помощью Кис восстанавливал свои старые навыки в этой игре.

Войдя в дом, выстроенный вокруг центрального двора подобно другим зданиям в Тариосе, Кис был удивлён стоявшей там тишиной. В этот час жители должны были просыпаться, поскольку здесь жило шесть яскедаси. Сторожевые псы Фэрузы трусцой подбежали к нему по коридору, обнюхали и вернулись к своим делам, позволив Кису войти во двор. Комнаты на всех трёх этажах открывались на этот маленький квадрат зелени, где также располагался огород Фэрузы.

Обычно в это время по верхним галереям ходили туда-сюда яскедаси, обмениваясь слухами и оскорблениями, готовясь идти работать. Сегодня же кис обнаружил трёх девушек сидящими на ступенях одной из лестниц, и ни следа хозяйки дома и живших здесь двух мужчин. Девушки всё ещё были одеты в дневную одежду — кайтэн из некрашеной шерсти. Ни на одной из них не было ни капли макияжа; все три недавно плакали. Четырёхлетняя дочка отсутствовавшей сейчас Ирали́мы свернулась калачиком на коленях у Я́ли. Чёрные кудри маленькой Гла́ки были спутаны. Её лицо было красным и опухшим от слёз, и она спала, засунув себе в рот большой палец. За́нта, жившая здесь северная танцовщица-блондинка, всё ещё плакала с припухшим лицом.

Кис посмотрел на Яли, поднявшей на него взгляд своих влажных карих глаз.

‑ Что произошло? ‑ спросил он.

Все мысли о рыжеволосой девушке и её молнии вылетели у него из головы; по коже пробежали мурашки. Ему не нужно было быть магом, чтобы догадаться, что сейчас он услышит плохие новости.

‑ Куда все делись?

‑ Фэруза и мужчины сейчас в Наске́миу Та́нас, ‑ ответила Поппи.

Её зелёные-с-коричневым глаза, обычно полные гнева, были пусты. Её коричневая кожа имела пепельный оттенок.