Мария Чурсина - Императрица и смерть

Но не знала как. Или не хотела.

Когда набрался уже приличный букет, Орлана протянула нож Луксору.

- Я пойду в Храм. - Она помолчала, сбрасывая с носка сапога прилипший листок. - Надеюсь, он меня пустит. Подождёшь?

Луксор кивнул, пряча нож в складках мантии, чтобы не ловить на себе взглядов. Орлана ушла быстро - через портал, чтобы не идти к Храму по площади, по жухлой опавшей листве, а он остался в саду, в очередной раз перебирая в голове все аргументы против.

С неба ему на ладонь упала крупная капля - начинался дождь. Погода плакала вместе с Альмарейном. Луксор знал, что Орлане приходится невыносимо тяжело, и пустоту внутри она пробует хоть как-то заполнить. Но если она пойдёт против всех, станет ещё хуже. Совет не захочет понимать стремления маленькой императрицы восстановить справедливость.

Дождь бил по листьям, по нежным цветам. Мантия намокла. Луксор напряжённо всматривался в громаду Храма за садовой изгородью. Там, среди тёмных стволов вечноосенних деревьев, должна была появиться такая же чёрная фигурка его жены.

Орлана вышла, когда дождь лил как из прохудившейся трубы. Она прошла несколько метров по площади, как будто забыла, что может ставить порталы, потом очнулась. В следующую секунду она оказалась рядом с ним. Луксор увидел, как она неловко тёрла ребром ладони щёку. Ткань маски сморщилась и едва не сползла с лица.

- Орлана...

Она уткнулась ему в грудь. Вода текла с её волос по непривычно обнажённой шее.

- Любимая.

Орлана потёрлась об него лбом и судорожно вздохнула, потом выпрямилась. Сказала:

- Пойдём, - уже привычно твёрдым тоном.

Тогда Луксор понял, что не скажет больше ни слова против расследования. Она сама вольна решать, что делать со своей потерей.

А весь Совет не стоит и одной её слезинки.

Они вернулись, когда уже стемнело, когда на аллеях сада только-только начали зажигаться огненные шары. До ужина было ещё далеко, но уже распускались фиолетовые цветы хаоса - с тихим шорохом раскрывались тугие бутоны. Луксор скрывался с книжкой и чашкой чая в углу гостиной, в кресле.

Послышался звук закрывшегося портала, и в комнату вошла Орлана. Она задержалась ровно на столько, чтобы поцеловать Луксора в щёку и пробормотать что-то вместо приветствия. Он снова уткнулся в книжку и даже не сразу заметил, что в комнате кроме него ещё кто-то есть.

Возле окна стоял император. Он тяжело вздохнул, провёл рукой по стеклу, будто собирался прикоснуться к веткам дерева.

- Защищай её, - не глядя на Луксора, произнёс Зорг. - Она сильная, но ты всё равно... защищай.

- Созывайте... - Орлана вошла в кабинет своего секретаря и застала только распахнутое в дождливые сумерки окно. Лёгкая штора металась от порывов ветра. Уходя, бывший владелец кабинета забыл закрыть окно.

А Орлана забыла, что созывать Совет ей придётся самой.

Она опустилась на чужое кресло, уронила на стол кристалл связи. Суеверия суевериями, но искать нового секретаря нужно срочно.

Ей не хватало властности отца или хотя бы ораторского искусства Ордена, чтобы просто заставить слушать себя. Чтобы не выдыхаться, как спущенное колесо, после каждого мало-мальски серьёзного разговора.

Теперь у неё, похоже, начались проблемы. Наивно было полагать, что после смерти императора его злопыхатели не накинутся на его маленькую глупую дочь. Несколько минут назад на разговор её вызвал лорд Ольвэ.

- При всём моём уважении, ваше величество, - сладко проговорил он, - я обдумал ваши слова и принял решение. Тарамн выйдет из состава империи, если вы не снизите торговые пошлины. Знаете, мне бы понравилась треть от нынешней суммы.

- И вы правда думаете, что я соглашусь на это? - Орлана едва смогла сохранить спокойствие в голосе.

- Не имею привычки пытаться угадать, ваше величество. Давайте отложим решение этого вопроса на сутки? Сообщите мне завтра... - Он притворно вздохнул. - Но, смею вас уведомить, что республика Маар уже выразила мне свою поддержку.

- Передавайте им мои искренние поздравления, - едва ли не зарычала Орлана.

Слава Вселенскому Разуму, он догадался распрощаться именно на этой ноте, потому что её терпение подходило к концу, и с понятиями о дипломатии это никак не вязалось. Теперь оставалось только созывать Совет, а сил на разговоры уже не было.

Но Ольвэ снова внёс свои поправки в её планы - кристалл засветился сам. В квартале целителей искренне недоумевал лорд Линкей.

- Моя императрица, я получил вызов от лорда Ольвэ. Он рассказывает такие вещи... Послушайте, когда вы будете созывать Совет? Я готов прибыть немедленно.

...Поминая всех демонов, Орлана вошла в зал советов почти последней - в оставшиеся минуты она лихорадочно умывалась, но как только натянула маску, кожа под ней начала зудеть как ни в чём ни бывало. Все уже были в сборе. Позже явились только Эрвин и Ишханди, не преминувшая надеть чёрную вуаль.

За огромными окнами сгущались сумерки, только светились далеко внизу белые искорки - огненные шары. Орлана прошла к своему месту во главе стола. Не так давно она до дрожи в коленках боялась этих взглядов, обращённых только на неё, но сейчас ей вдруг стало всё равно.

- Я вызвала вас так поздно... Но, наверное, нужно сказать спасибо лорду Ольвэ, вы уже знаете. Разговор будет неофициальным, потому что Ольвэ пока что не предпринял никаких действий, кроме... хм, словесного предупреждения.

Ишханди смотрела на неё, не отрываясь, длинные ногти выстукивали дробь по тонкой паутинной поверхности стола. Полупрозрачные рукава платья спадали до кончиков пальцев.

- Но, чтобы избежать недоразумений, я всё-таки повторюсь. Этим вечером лорд Ольвэ, поставленный наместник Тарамна, сообщил мне, что собирается объявить о независимости своей страны.

Ишханди чуть склонила голову, будто слушала занимательную сказку. Орлана постаралась не придавать этому значения.

- В качестве шантажа он потребовал снизить торговую пошлину до одной трети от сегодняшней суммы. - Орлана окинула взглядом всех собравшихся: Линкей в спешке забыл драгоценную брошь для мантии, и она сиротливо лежала у него на плечах, сколотая обычной застёжкой. Демонолог Аграэль впервые за много советов не витал в своих мыслях, его брови сурово сходились на переносице. Эрвин, подперев лоб рукой, не мигая уставился в поверхность стола, а Конрад - так же не мигая - на него. И только Герольд щурил глаза на Орлану, словно только и ожидал того, чтобы взять слово.

Но его опередила Ишханди.

- При мне он высказался не таким образом.

Она или уличила императрицу в обмане, или просто высказалась - по холодному тону не понять.