Диана Шипилова - Что будет, то будет

В целом, дни протекали как обычно, без особенно примечательных событий. Утром во вторник за завтраком Долиш развернул «Ежедневный Пророк» и присвистнул. Северус из любопытства придвинулся поближе. Заголовок гласил: «Бэгмена посадят в Азкабан!».

— Долиш, судя по твоей реакции, там что‑то интересное, — заметил Стеббинс. — Дай почитать!

— Я лучше вслух прочту, — ответил Долиш. И начал: — «Уимбурнские Осы, похоже, потеряют загонщика. Людо Бэгмен был недавно замечен в компании с юной особой (фото справа внизу). Возраст особы настолько мал, что это дает право обвинить его…»

— А ну дай! — воскликнула Аннабелла и, не дожидаясь разрешения, выхватила у Долиша газету. И тут же воскликнула: — Что за… это же Памела Скитер с третьего курса! Миранда, да это та самая фотография с вечеринки этого вашего клуба, она ей потом три дня хвасталась, всем показывала. Тьфу ты, да эту статью ведь ее сестрица Рита накатала. Все, неприятности Бэгмену обеспечены!

Аннабелла довольно рассмеялась. Долиш отобрал у нее свою газету и вновь погрузился в чтение.

— А, — махнул рукой Стеббинс. — Не будет у него никаких неприятностей. Это же Людо…

Все согласно кивнули. Несколько секунд длилось молчание, а потом Обри произнес:

— Да… Не хотел бы я оказаться в Азкабане.

— Никто бы не хотел, — неожиданно резко оборвал его Дерн. За слизеринским столом все поежились, некоторые опустили глаза. Никто друг на друга не смотрел. Северус усмехнулся: возможно, кое‑кто из них уже для себя решил, что им по роду деятельности не миновать тюрьмы (это в лучшем случае), но они отчаянно отказывались себе в этом признаться. Ну и как, спрашивается, можно уважать такой народ?

***

В тот же день после занятий Северус снова пошел в библиотеку. Разумеется, он мог выполнить довольно обширное домашнее задание и в гостиной, как это делало большинство учеников, но в тот день он совершенно не был расположен ни с кем общаться. К тому же многие так и норовили заглянуть ему в работу через плечо, что ужасно его раздражало.

Библиотека была практически пустой. За одним из передних столов сидели те самые две девчонки с Рэйвенкло, оживленным шепотом обсуждая какую‑то книгу. Рыжая размашисто жестикулировала руками, темноволосая тыкала в раскрытые страницы пальцем, причем вид у нее был недовольный. Северус не сразу заметил, что в углу зала над книгой склонился Регулус Блэк. На мгновение тот поднял голову и, встретившись с ним взглядом, опять торопливо уткнулся в книгу. Усмехнувшись, Северус сел за свободный стол и принялся за работу.

Через сорок минут, когда он покончил с заданием профессора Декстры, рэйвенкловки поднялись и ушли. Он рассеянно проводил их взглядом до двери и увидел, что в библиотеку вошла Нарцисса Блэк.

— Я так и думала, что найду тебя здесь, Северус.

Он пробурчал что‑то неразборчивое.

— Как ты провел лето? — неуверенно спросила Нарцисса, все еще стоя рядом с его столом.

Северус приподнял бровь.

— А что, теперь в обязанности старост школы входит и знание того, как студенты проводят каникулы?

— Ах, Северус, колкий как всегда! — воскликнула Нарцисса, отводя со лба прядь светлых волос. — Иногда ты бываешь просто невыносим. Я присяду здесь?

Не дожидаясь разрешения, она села на соседний стул и уставилась на собственные колени. Северус, несколько изумленный — он сам никогда не сел бы с человеком, которого только что назвал невыносимым — открыл сборник заклинаний и попытался вновь сосредоточиться на работе.

— Послушай… — осторожно начала Нарцисса. — Можно отвлечь тебя на минутку?

Северус со вздохом отложил книгу, повернулся к ней.

— Удивительно — неужели на седьмом курсе задают меньше, чем на пятом? — поинтересовался он. — Нам преподаватели все уши прожужжали о важности С. О. В., а тебя, похоже, ничуть не волнует, как ты сдашь Ж. А. Б. А?

— Нет, учеба меня в данный момент волнует меньше всего, — пожала плечами Нарцисса, — так как я… выхожу замуж.

Северус не смог сдержать презрительной полуусмешки. Эти девчонки думают, что весь Хогвартс интересуется их любовными делами! Интересно, какой реакции от него она ждет? Не думает же она, что он с горящими глазами будет выпытывать у нее сенсационные подробности?

— Поздравляю, — сказал Северус, решив, что эта фраза достаточно нейтральна, чтобы что‑нибудь выразить. Он вновь вернулся к сборнику заклинаний, надеясь, что Нарцисса поймет намек.

Ничего подобного. С полминуты она просидела молча, а потом тусклым голосом сказала:

— Вообще‑то это родители за меня решили. Знаешь, мне кажется, что семнадцать — это все‑таки слишком рано, но они говорят, что нельзя упускать такую блестящую партию…

— Ну, раз уж она такая блестящая, то конечно, — протянул Северус, переворачивая страницу, но Нарцисса, похоже, не заметила издевки. Судя по всему, ей хотелось сказать еще что‑то, но она никак не могла найти нужных слов. Наконец она прошептала:

— Я, наверное, не стала бы так торопиться… Но родители… ты же знаешь… Мой жених — Люциус Малфой, очень благородный, чистокровный волшебник, и они…

Северуса мгновенно захлестнула волна ярости, как и всякий раз, когда подчеркивали, что он‑то на самом деле полукровка. Он не позволит ей отпускать сомнительные намеки, пусть она хоть староста школы! Вскочив на ноги — Нарцисса инстинктивно отшатнулась, приподняв руку, — Северус рявкнул:

— Замолчи! Хватит приставать ко мне со всякими глупостями! — Перепуганная Нарцисса открыла рот, явно собираясь что‑то сказать, но он не дал ей этого сделать. — Общайся со своим чистокровным Малфоем!

— Что это вы себе позволяете?! — возмущенно закричала мадам Пинс, неведомо как оказавшаяся рядом. — Не ожидала от вас такого, Снейп! Немедленно покиньте территорию библиотеки!

Все еще кипя от злости, Северус собрал вещи, в последний раз неприязненно глянул на Нарциссу и быстрым шагом направился к выходу. Регулус Блэк проводил его настороженным взглядом со своего места. А Нарцисса оторопело смотрела на него с очень странным выражением лица. По пути в слизеринское подземелье Северус пытался понять, что же его так удивило. Нарцисса совершенно не выглядела обиженной, в ее лице причудливым образом перемешались отчаяние и… радость. Не показалось ли ему? Нет, он отчетливо различил радостный блеск в ее глазах, тем более странный, что от всей ее фигуры веяло безысходностью.

Он вошел в гостиную, в этот час почти пустую, зажег в камине огонь и принялся выкладывать на стол у кресла учебники, тетради и чернильницу.

«И чего это она так на меня уставилась? — думал он, уже несколько успокоившись. — Теперь из‑за нее придется доделывать домашнее задание здесь. Невозможно понять этих девчонок».