Ольга Хрипина-Головня - Колыбельная для эльфа

— Слухи о чем? — не выдержала Амарисуна. — Я начинаю бояться!

— Прошу прощения, Ларна, Амарисуна… — из комнаты впереди выступила Андагриэль, и Ларна с Амарисуной поспешили сплести пальцы в знаке уважения, — если все эти недомолвки напугали вас. Однако ситуация такова, что мы находимся в растерянности и нам нужна помощь опытных Целительниц. Прошу вас, проходите.

Ларна и Чиэлань вслед за тиа шагнули в комнату, Суна же помедлила в нерешительности. Откуда-то снизу живота поднялась волна холода, разлилась по телу и сковала пальцы, будто эльфийка долго, очень долго мерзла на улице. Это было непривычно и неприятно. И девушке очень не хотелось шагать за порог. Потому что казалось, что за ним — вечные пустота, и сияние ледяного ветра.

— Амарисуна, — позвала ее Ларна. Голос наставницы сломался на последнем слоге и ушел в шепот. Суна провела ладонью по лбу и зашла в комнату.

Судя по обстановке это была комната для гостей — широкая кровать, окно с приоткрытыми ставнями, сундук для платья, стол со свечами и письменными принадлежностями, мутное зеркало над прикроватным столиком, на котором были расставлены пузырьки с благовониями и необходимыми травами и ширма в углу, скрывающая уголок для проведения туалета.

У кровати стояли тиа Миаринна и тиа Ондор, а на цветном одеяле лежал эльф, в испачканной землей одежде; русые волосы прилипли ко лбу, глаза — широко распахнуты.

Пальцы эльфа были скрючены в судороге, а губы — искривлены.

Амарисуна замерла посередине комнаты, не в силах пошевелиться, хотя больше всего на свете ей хотелось убежать.

Эльфа приподняло над кроватью в судороге, согнулись и распрямились пальцы, хрустнув суставами, из груди вырвался хриплый, клокочущий стон.

— Тиа Ондор нашел его день назад, — негромко сказала Андагриэль. — Недалеко от хранилища летописей… раненого.

— Что?! — хором ахнули Суна и ее наставница.

Со стороны кровати раздался тихий, страшный смех и за ним — глубокий, надрывный кашель.

— Раненого, — повторила Андагриэль. — Несильно, мы сами перевязали рану. В его руке был меч. И кровь на лезвии.

— Но это нарушение Закона, — растерялась Ларна. — Такого не может быть!

Святилище…

— Мы не стали отправлять шэт'та членам Совета, — вступила Миаринна. — Потому, что не уверены, что этого эльфа можно в чем-то обвинить.

— Но как же так? — удивилась Ларна. — Кровь, меч… Совет обязан рассмотреть нарушение Закона и вынести приговор, если тиа не желают выносить приговор сами… Это всем известно.

Амарисуна никогда не видела свою наставницу такой растерянной.

— Посмотри его, Целительница, — мягко попросила Андагриэль.

Ларна прикусила губу, глубоко вздохнула, встала на колени и взяла эльфа за руку.

— Не понимаю, — растеряно протянула она, поворачивая к тиа через некоторое время. — Я ничего не чувствую. Будто бы тело здесь, а дух кем-то схвачен? Не знаю, как выразиться понятнее.

В этот момент эльфа изогнуло дугой, и он впился ногтями Ларне в кисть. Целительница вскрикнула и отдернула руку. Эльф дернулся и снова замер. Миаринна закрыла лицо руками.

— Мы не можем отдать его Совету, — глухо сказал Ондор. На лежащего эльфа он не смотрел. — Потому, что мы не знаем, что с ним. И Совет не сможет вынести правильное решение. Мне нужно, чтобы он рассказал, откуда на его мече кровь, что с ним произошло, и кто его ранил. Он второй день — и за это время мы ничего не смогли сделать. Сначала он был в беспамятстве, а затем — пришел в себя, но лучше от этого не стало.

Мы надеялись разрешить эту непростую непонятную нам ситуацию своими силами — но не справились.

Суна прижала руку к горлу, стараясь вздохнуть поглубже, и успокоить бешено колотящееся сердце.

— Он открыл глаза, и я испугалась, — продолжила Миаринна тихо, — я поняла, что это не просто болезнь. Такое впечатление, что он не принадлежит сам себе. А когда прилетел шэт'та с сообщением о смерти тиа Алэмсуаэль, мы и вовсе растерялись, как будто одно к другому.

Жуткий смех, раздавшийся с кровати, заставил всех вздрогнуть. Эльф приподнялся на локте. Обвел всех взглядом черных, будто застывшая ночь, безумных глаз и откинулся на спину.

— Тиа Алэмсуаэль? — недоуменно переспросила Ларна и Амарисуна заставила себя прислушаться к разговору.

Андагриэль потерла виски пальцами.

— Я надеюсь, вы понимаете, что пока что эти сведения не должны стать известны другим, — сказала она тихо. — Несколько дней назад к нам прилетел вестник с сообщением, что тиа была найдена мертвой на границе своей земли. Причиной смерти стало ранение. Пока что предполагается, что тиа встретила дикого зверя…

— Будь на месте тиа человек, сельтен или кто еще — я бы поверила, — резко возразила Ларна. Суна понимала, что ее наставница крайне взволнована и смущена и потому — перестает контролировать свой тон.

— Но тиа! А на нашей земле — эльф с мечом в крови. И кто знает, где он был несколько дней назад. Да, я понимаю твои сомнения, тиа Андагриэль. Понимаю, хотя так же как и ты — отказываюсь им верить.

— Вряд ли он бы несколько дней шел с невытертым мечом, — пробормотала Амарисуна тихо, но никто ее не услышал.

Целительница сдавила тонкий пузырек пальцами; звук разбившегося стекла вывел Суну из оцепенения, и она заставила себя подойти к кровати.

Раненых и привезли под покровом беззвездной ночи потому, что их била судорога. Их выкручивало так, что страшно было смотреть на искажающиеся лица. А когда они распахивали бездумные, безумные глаза, в них не было ничего, кроме темноты. Такого всепоглощающего мрака, что становилось страшно до крика.

— Он скоро умрет, — сказала Амарисуна, отворачиваясь от эльфа. — Умрет, так и не вспомнив, кто он. Ненавидя все и всех и не понимая причин своей ненависти.

— О чем ты? — повернулась к ней Ларна.

— Он скоро умрет. В прошлый раз… — девушка осеклась. Ларна, смотрела на нее в упор, прищурившись.

— Говори все, что знаешь, — приказал Однор, — разве ты не видишь, что не время и не место играть в тайны, девочка?

Суна посмотрела в глаза Правителю.

— Я была Целителем в другой земле, до того, как Ларна взяла меня в ученицы. Я видела такое… однажды. Я ничем не смогла помочь. Это все, что мне известно.

— В моих землях т а к не умирают, — неожиданно жестким тоном перебила ее тиа.

— Но даже я не могу помочь ему! — Амарисуне казалось, что она имела полное право на это нахальное "даже", но Андагриэль гневно сверкнула глазами.

— Несколько дней назад меня разбудила отчаянно рыдающая эльфийка, Терейна, которая умоляла меня сказать ей, что с ее любимым мужем, не вернувшимся из Вендориана, все в порядке и его не съели по дороге, не ограбили. Он не поехал в объезд и его не убили лихие кочевые кланы. Ты хочешь, чтобы я сказала ей, что ее муж умер у меня на глазах, прокорчившись в этой постели несколько дней? У меня, тиа этой земли, наследницы древнейшего и могущественного рода?!