Макс Мах - Сумеречный клинок

Итак, меч, выпад которого парировал ди Крей, принадлежал крупному и умелому в обращении с оружием мужчине, окутанному аурой опасности, жестокости и звериной безрассудности. Пах он тоже словно зверь, но Виктору было не до психологии и физиологии противника. Достаточно и того, что тот опасен, а значит, может и должен быть убит. Справа от них лихо рубилась сразу с двумя противниками дама-наставница Ада аллер’Рипп. Левее, меж двух костров, танцевал смертельный танец «мальчик» Раф, а в глубине грота отбивался от наседающих врагов мэтр Керст. Следует заметить, шпагой он владел совсем недурно, но чего-то в этом роде ди Крей от него и ожидал. Не удивила его и Ада. Было в ней что-то эдакое, что подсказывало: не для красоты носит она на бедре кошкодер, подвешенный, кстати сказать, по всем правилам, то есть горизонтально. Но вот «мальчик»…

Девчонка наверняка пошла за линию костров по малой нужде…

«Или по большой…» Он не стал затягивать игру, это ведь бой, а не соревнование, и в два удара закончил дело, вогнав клинок в грудь своего визави не меньше чем на три дюйма.

«Есть! А девчонка…»

Она или полная дура, или бесстрашная оторва… или просто приспичило. Пошла и наткнулась на этих вот, подняв тревогу за мгновение до того, как стало бы поздно кричать «караул!». Сейчас она отчаянно резалась на ножах, и это зрелище было достойно запоминания и обдумывания. «Мальчик» не суетился и не делал резких движений, он танцевал. И да, это был настоящий «танец» из тех, что умеют танцевать бандиты в Ханке или Деревянном городке. В обеих руках мальчика поблескивали в свете пламени костров длинные ножи, и даже вооруженный кинжалом противник не чувствовал себя в этой ситуации достаточно уверенно, чтобы перейти в атаку. Он медлил, кружил…

«Покойник», — понял Виктор и не ошибся.

Девушка упала вдруг к самой земле, скользнула вперед и снизу вверх распорола мужику с косматой бородой живот от паха до солнечного сплетения. Резко, споро и абсолютно смертельно. Короткий вскрик, долгий хрип, но ди Крей уже не смотрел на умирающего. Следовало помочь остальным. И хотя оба два — и Ада, и Сандер — сражались вполне уверенно, помощь лишней не оказалась ни одной, ни другому. Еще минута кошачьей свалки, хриплых выкриков, звона стали о сталь, всполохов огня и мельтешения теней — и все кончилось. Шесть трупов, и некто седьмой, спешно удирающий через лес.

«Ремт! — вспомнил ди Крей, обходя поле брани. — Где тебя черти носят, сукин ты сын! Ты же обещал!»

Но обещал ли? Отматывая время и события вспять, Виктор не мог теперь с уверенностью сказать, что они с Сюртуком поняли друг друга так, как следовало. Он знал, что имел в виду, говоря те или иные слова, но разделял ли с ним это знание Ремт? А сам Сюртук, что означали его слова и жесты?

«Ладно, — решил ди Крей, обдумав ситуацию. — Вернется, выясним, но только как урок на будущее. Прошлое тревожить — что угли голой задницей ворошить…»

«Вот те раз! — от волнения Сандер Керст перестал следить за своей речью, даже если это была всего лишь внутренняя речь. — Они что, специально документы перепутали? Какая же она „наследница“, с такими-то замашками?»

Тина Ферен удивила его не на шутку, озадачила, ошеломила. Тихая приютская девочка, некрасивая и, кажется, неумная в общепринятом смысле слова…

«Или прав был Доббер, полагавший, что говорить мы учимся у людей, а молчать у богов?»[6]

Но с другой стороны, не в простоте сказано, что молчание — наряд умного и маска глупого. Как узнать, о чем она молчит?

Сандер помог проводнику, тому, которого звали на дворянский манер ди Креем, обыскать и перетащить куда подальше трупы разбойников — а в природе этих татей никто уже и не сомневался — и в изнеможении опустился на камень около костра. Ночной бой, оказавшийся нешуточной схваткой, оставил по себе усталость и нервную дрожь. Все-таки одно дело — учиться фехтовать, предполагая, что когда-нибудь это умение может тебе пригодиться, и совсем другое — драться за свою жизнь, находясь в ночном лесу, в милях и милях от ближайшего жилья, людей, закона и порядка, безопасности, которую дарит цивилизация. Что ж, он выдержал испытание боем, и этим следовало гордиться. Не пыжиться, разумеется, — для похвальбы не было причин, да и обстоятельства не благоприятствовали, — но, во всяком случае, можно было не без гордости признать, что он достоин имени своих предков, да и урок, что называется, пошел впрок.

— А где ваш приятель, господин ди Крей? — спросил он через пару минут, переведя дух и раскурив трубку.

— А он здесь! — Рыжий увалень появился из ночной тьмы и разулыбался, словно было чему. — Вот он я!

— А по шапке? — беззлобно осведомился ди Крей. — По котелку?

— А за что? — сразу же построжал лицом Ремт Сюртук.

— А за то! Где тебя черти носили?

— Я к реке ходил… Бивуак разбойников нашел…

— Ну да, ну да! — вклинилась в беседу дама Ада, голос которой звучал столь безмятежно, что впору усомниться, правда ли, что и четверти часа не прошло с тех пор, как она рубилась — азартно и не без изящества — с напавшими на них бандитами. — Вы нашли их, а они пока, суд да дело, нашли нас…

— Упс! — сказал рыжий. — В самом деле? И где же оне все?

— Да тут, метров двадцать на восток…

— Что, в самом деле? И сколько?

— Шестеро! — не без ликования в душе сообщил Сандер. Голос его не дрогнул, ведь интонация не лжет…

— Мало выходит, — задумчиво откликнулся Ремт и пошевелил пальцами, затянутыми в черную кожу, словно собирался пересчитывать усопших.

— Что значит мало? — нарушила молчание девочка, притворяющаяся мальчиком.

— А то и значит, что в лагере девять спальных мест…

Улыбался ли Ремт? Нет, он был серьезен, но глаза…

«А что глаза? — спохватился Сандер. — Ночь на дворе, всполохи огня… И вообще, кто сказал, что глаза — зеркало души?»

— Значит, девять… — Ди Крей пыхнул трубкой и легонько кивнул. — Надеюсь, ты их убил…

Не вопрос. Предположение.

— За кого вы меня принимаете, сударь?! — вскинулся мастер Сюртук.

— Даже и не знаю…

«О чем они говорят?» — задался не праздным вопросом Сандер.

— Ну, так и не говорите о том, чего не знаете! — кажется, Ремт был искренне оскорблен.

— Что же произошло с этими людьми? — тихо, почти шепотом спросила Тина.

— Сожалею, юноша, — потупился Ремт. — Они погибли… все трое… То есть двое и еще один, но чуть позже…

— Значит, вы их все-таки убили, — кивнула Ада.

— Я?! — в непритворном ужасе вскричал Ремт. — Когда? Где?

— Тогда кто? — спросил отчаявшийся что-нибудь понять Сандер.