Кристина Уоррен - Каменное сердце (ЛП)

От поддразнивающего тона Би у Эллы почти сдали нервы. Она знала, что со стороны ее босса это было не более, чем дружеское подтрунивание, но быть прижатой к боку Кеса, как холодный компресс, не казалось ей смешным. Это показалось ей... очень волнующим.

Взгляд, которым Би смотрела на Кеса, говорил, что маскировка гаргульи оставалась безупречной. Никто, глядя на него, не подумал бы, что он нечто иное, нежели просто лакомый кусочек, такой же, как другие красавчики, словно сошедшие с киноэкранов, прогуливающиеся по улицам Ванкувера.

Но Элла знала, что под этой загорелой кожей и мускулистым телом скрывается существо с рогами, крыльями и клыками, вроде тех, что снятся в кошмарах.

Так почему же она почувствовала покалывание на коже, когда он коснулся ее? И почему участилось сердцебиение, как будто объект ее подростковой влюбленности только что передал ей записку в классе?

Элла попыталась взять себя в руки и послала Би унылую улыбку.

– Это должно было сказать тебе, что он мужчина, и что у него сегодня утром были дела в нашем районе. Правда, Кес?

Его рука сжалась на ее плече, когда Элла попыталась выскользнуть из-под нее, а под дружелюбной улыбкой Кеса скрывалось и предупреждение не делать этого, и веселье от ее отчаянных попыток.

– Ты же знаешь, я никогда не могу спорить с тобой, малышка.

Удивленный, задушенный смешок Эллы, вероятно, навел Би на мысль, что она наблюдает за шутливой перебранкой любовников.

Элла же имела в виду перечисление тех семи тысяч вопросов, по поводу которых они спорили за последние восемь часов, начиная с того, намеревается ли он убить ее, до того, что она не имела желания оставлять его на ночь в своей квартире, и заканчивая тем, что он не должен был попадаться никому на глаза, пока она на работе, и ждать вечера, когда Элла достанет информацию относительно адреса его бывшего места обитания.

Пока единственным пунктом, по которому она выиграла, был вопрос о том, чтобы оставить ее в живых, и это было лишь потому, что ее убийство никогда не было его приоритетом. Технически, он позволил ей выиграть.

Би переводила взгляд с одного на другого, лучась от удовольствия. Она долгие месяцы изводила Эллу насчет большего количества свиданий и потенциальной встречи с прекрасным мужчиной. Было очевидно, что Кес завоевал ее расположение лишь самим фактом своего существования.

По крайней мере, пока он остается в таком виде. Конечно, даже расположение не смогло подавить материнский инстинкт Беатрис.

– Дела, – повторила Би, снова фиксируя взгляд на гаргулье в человеческом обличье. – С чем связан ваш бизнес, Кес? Если вы не против моего вопроса.

Сталь в ее тоне подразумевала, что ее на самом деле не волнует, если он имеет что-то против.

Элла напряглась, но Кес, казалось, легко воспринял вопрос. Он оставался все таким же дружелюбным и расслабленным, когда ответил.

– Вовсе нет. Я работаю в частной охране.

Би приподняла брови.

– Итак, вы телохранитель? Звучит интересно. Вы защищаете знаменитых людей от сумасшедших поклонников?

– Что-то в этом роде, по крайней мере, частично. Не то, чтобы я работал со знаменитостями или чем-то интересным. На самом деле, в моей работе больше стояния рядом и ожидания, чем думает большинство людей.

Желание размахнуться и пнуть огромного монстра по лодыжке почти одолело Эллу. Он так спокойно и просто отвечал на вопросы Би, как будто делал это уже тысячу раз.

Ни колебаний, ни правдоподобных прикрытий, даже никакой чудовищной лжи. Кес действительно работал в частной охране, если таковым можно считать поддержание мира в безопасности от демонов и защите людей от абсолютного зла, и даже Элле пришлось признать это.

Даже его комментарий о том, что ему приходится ждать много времени, был правдой. Он был абсолютно честен.

И это сводило Эллу с ума.

Но, может быть, она просто чувствовала себя немного напряженной.

Би кивнула и посмотрела через плечо на людей, слоняющихся перед зданием музея. Казалось, толпа не уменьшается, но теперь среди них появились люди в униформе, и Элла смогла увидеть Доктора Лефевра, который стоял на верхней ступеньке около двери и разговаривал с высоким мужчиной в спортивной куртке.

– Что ж, не буду отрывать Вас от дел, Кес, – сказала помощница куратора, снова повернувшись к ним лицом и улыбнувшись. Элла подумала, что улыбка вышла вынужденной. – Элла и я должны поговорить с полицией и нашим директором. Каждый, кто работает в музее, должен быть опрошен, и это, вероятно, займет некоторое время. На самом деле, я не удивлюсь, если было принято решение закрыть музей на день, так что я даже не могу предложить вам осмотреть экспонаты, чтобы отвлечь вас, пока вам не удастся умыкнуть Эллу на романтический обед.

Кес вежливо кивнул, показывая, что он услышал слова Би, но Элла видела, как он пристально следил за людьми на ступенях. Когда его глаза сузились, она заметила быстрое движение внутри за открытой дверью и увидела Патрика Стэнли, скрывающегося в тени, как крыса. Или как стервятник. Какое-то подлое и яростное создание, падальщик.

Она выругалась себе под нос.

– Что такое? – спросила Би.

Элла указала.

На этот раз выругалась Би. На французском.

– То, что нужно, чтобы сделать сложную ситуацию невыносимой.

Увидев, как женщина зашагала прочь, Элла вывернулась из-под руки Кеса.

– Ты должен идти. Полицейские захотят поговорить со мной, и неизвестно, сколько времени это займет. – Она порылась в сумочке, достала свой сотовый телефон и передала его Кесу. – Вот. Возьми это. Я постараюсь найти способ получить файлы как можно быстрее, и позвоню, когда узнаю что-нибудь или, когда меня выгонят. Или упекут в тюрьму.

Развернувшись, она последовала за Би к музею. Она успела сделать пару шагов, прежде чем обзавелась большой мужской тенью. Взгляды, которые она посылала в его сторону, не оказывали вообще никакого влияния. Они подошли к группе людей, собравшихся у дверей, прежде чем она успела ему сказать, чтобы он убирался.

– Элла! – Доктор Лефевр приветствовал ее в своей обычной серьезной манере, но она не нашла в его голосе намека на осуждение. Может быть, у Стэнли не было времени, чтобы достаточно приукрасить свой рассказ о последней ночи. – Как вы сегодня?

– Все хорошо, сэр. Спасибо. А вы?

Он, конечно, не был похож на очень счастливого человека. Морис Лефевр был мужчиной со светлой кожей, примерно шестидесяти лет, с большой копной седых волос, в толстых черных очках, и имел бочкообразную фигуру человека, привыкшего к изысканной пище и французским винам.