Леонид Кондратьев - Отыгрывать эльфа не просто!

- Так у нас даже оружия кроме ножей, твоего лука и СВТ без патронов - нет. И почему это под твоим командованием? Меня обучали, и я единственный кадровый военный среди нас, да и постарше званием может кого еще найдем.

Этим он удостоился снисходительного взгляда, пронизанного доброй отеческой хитринкой.

- Ну по поводу оружия это дело наживное, как говорят жрицы Ллос: - Будет ночь, и будут жертвы. А по поводу командования - просто у меня немного больше опыта партизанских и военных действий - поэтому моя кандидатура представляется мне более эффективной в связи с хотя бы большим жизненным опытом.

- Большой жизненный опыт? - Да не смеши меня! Ну сколько тебе, лет двадцать пять, тридцать? На больше не выглядишь и опыт партизанской деятельности - года два - причем в твоем мире, с вашей магией и драконами. А тут все серьезнее.

- Знаешь, я родился в 906 году по летосчислению долин, в подземье под долиной Шэдоудейл, в тот же год волшебница Ашаба с помощью союзных отрядов людей и эльфов вытеснила дроу из крепости Искривленная башня, захватив при этом долину. Тем самым лишила мой народ возможности осуществлять свою политику в отношении близлежащих регионов. В течении всей моей юности меня готовили как разведчика поверхности, для того, чтобы когда-нибудь вернуть долину Шадоудейл под руку Ллос. Диверсиями и партизанской войной, в составе отрядов, во главе отряда и в одиночку, я занимался с 928 года до текущего времени, пока не попал в твой мир. Так что опыта подобных мероприятий я думаю, у меня достаточно.

- Ну и сколько ты этим занимался? Какой сейчас у вас год? Года два наверно, а расхвастался на все тридцать.

- Чуть больше. Сейчас на поверхности идет 1375 год…

…

- Ну и что? Здесь вашей магии, ты сам говорил, почти нет. Так что сдуйтесь товарищ инопланетянин.

- Я рейнджер! И трупы обычно не магией делаю, а честной сталью в темноте!

- Тем более! - Много ты своими острыми железяками против автоматов и пулеметов навоюешь. И с такими темпами я от старости умру, а мы все еще воевать будем! В общем отсталые у вас там методы и нам они не годятся.

- Тогда хуманс вопрос о главенстве оставим до первой проведенной операции. И по ее итогам решим - кто из нас прав!

- И какая это операция будет, если мы каждый сам по себе действовать будем? А если мы ее вместе спланируем и выполним, то опять как решать, кто командовать должен?

- С учетом отсутствия у тебя на данный момент действующего оружия действовать буду я один, а ты будешь помогать! В меру твоих сил, хуманс. Заодно и убедишься, чего мой опыт стоит.

- Ничего, мне хотя бы патронов 20-ть раздобыть, а там я тебе покажу, как нас воевать учили…

…

Первую операцию решили не откладывать. Решено было дождаться хвоста колонны и попытаться снять охранение, которое по всем правилам должно чуть отставать от него.

Для нападения выбрали резкий поворот с замечательными зарослями, полностью перекрывающими видимость ушедшим за поворот отрядам.

Сам процесс ожидания прохождения отряда затянулся почти до полной, по человеческим меркам, темноты - приятный серебристый полумрак, затягивающий окрестности, ласковым лечебным бальзамом подействовал на мои уставшие от яркого дневного света и постоянного прищуривания глаза.

В хвосте колонны на расстоянии примерно восьмидесяти метров передвигался мотоцикл с коляской, оснащенной пулеметом. При виде такой заманчивой цели у меня руки буквально зачесались от нетерпения. Расположившись в зарослях у дороги на расстоянии 120 м до поворота, я вытащил пять стрел с листовидными наконечниками, бронежилеты на вооружение немецкой армии в 41 году, судя по прочитанной литературе, не поступали, а останавливающее действие у листовидны наконечников было в разы выше, чем у бронебойных. Под постоянный бубнеж солдата: - Ну давай! Чего ты ждешь? Уйдут ведь! Рассчитал время таким образом, чтобы хвост колонны скрылся из виду за поворотом, а мотоцикл проедет чуть мимо меня, спустил тетиву.

Проникающее ранение грудной клетки длинным твердым предметом, к которым если вы догадались относятся стрелы, обычно препятствует попыткам привлечь к себе внимание громкими криками. В случае с солдатом, находившимся в коляске и из-за непосредственного контроля пулемета, как самого опасного в плане нежелательного шума, стрела, вошедшая в правый бок под углом порядка 10 - 15 градусов и судя по всему пройдя при этом сердечную мышцу, позволила ему только клюнуть носом на ближайшей кочке. Следующая стрела попала совсем не так удачно, как хотелось. Скорее всего, как раз из-за той же кочки, в связи с тем, что мотоцикл уже проехал некоторое расстояние, угол вхождения стрелы в спину цели был далек от оптимального. Пробив спину в районе правой лопатки, она привела к довольно громкому вскрику, слава Ллос, заглушенному стрекотанием работающего двигателя. Бросив руль и попытавшись схватиться за стрелу, водитель упал с мотоцикла, который, проехав еще метров десять, заглох, уткнувшись в кустарник.

Быстро выбежав на дорогу, мы с красноармейцем метнулись к ползущему в пыли телу, все еще пытающемуся дотянуться правой рукой до древка стрелы. Пытаться что-нибудь крикнуть из-за наполняющихся кровью легких, немец уже даже не пробовал. Остановив Сергея, уже нацелившего штык своей винтовки для добивания противника, я приказал - Не здесь!

Подхватив раненого, вызвав при этом у него сильные судороги из-за рывков при переноске, мы оттащили его в придорожные кусты, где он и был оставлен вместе с Сергеем, с задачей разобраться. Метнувшись к мотоциклу, я вывел его на середину дороги и выволок из него пассажира, не вынимая из тела стрелы, во избежание следов крови.

Вернувшись, я застал Сергея, увлеченно снимающего с немца штаны. Рыкнув на него за сломанную при переворачивании на спину стрелу, я быстро помог освободить труп от амуниции и боеприпасов. Потом кивнул хумансу на второго клиента. Закончив с вещами, я перекатил труп спиной вверх и двумя узкими и глубокими разрезами тесака вынул стрелу - незачем помогать военной полиции в расследовании.

Пока Сергей с чуть брезгливым видом медленно вытягивал стрелу, подхватил из новоприобретенного имущества одну гранату, всем известного по фильмам вида, и метнулся к мотоциклу, по пути вынимая из разгрузки кусочек капроновой нити.

Положив лук на землю около мотоцикла, я снял с крепления пулемет и положил его рядом. Откинув сиденье пассажира, сунул нос в багажный отсек - судя по всему, немцы мне попались основательные. Сгрузив на дорогу два свертка и котелок, я снял деревянный ящик с инструментами, установленный на багажнике мотоцикла и присоединил его к пулемету. Проверив, две притороченные к мотоциклу канистры с бензином, решил их не брать - тяжелые как сволочи!