Мари Польская - После вторжения

   - Господин Степан, спасибо вам большое! Вы не представляете, что вы сделали. Он бегает даже быстрее, чем раньше. Можете жить у меня, сколько вам потребуется, - он вздохнул, - все равно комнаты пустые.

   - А почему пустые, - поинтересовалась Катя.

   - Не едут к нам туристы. Неспокойно в столице.

   - Почему неспокойно?

   На лице Кати было написано, видимо, искренне непонимание и хозяин Клар пустился объяснять:

   - Не все жители разделяют политику президента Демиана. Он ведь войну начал. За другую планету. Все деньги идут туда, а мы, зоринцы, вынуждены кормить всех магов и вояк. Про вас, Степан, ничего плохого сказать не могу. Вы - хороший парень. Но кто ведь идет воевать? А?

   - Кто? - не поняла Катя.

   - Вот и я говорю, кто станет чужую кровь проливать и жизнь забирать?

   - Вы не боитесь выражать такие спорные мысли? - спросила Катя.

   - Нет, не боюсь! - гордо сказал хозяин Клар. - Я свое уже отжил. Мне сто тридцать и я не боюсь ничего!

   - Ух ты - сто тридцать! - поразилась Катя.

   Старик понял ее по-своему:

   - Что молодо выгляжу?

   - Очень молодо, - не кривила душой Катя, лет шестьдесят я бы вам дала, но не больше!

   Хозяин Клар был доволен.

   - Слушай, господин Степан, а кушать-то ты хочешь?

   Катя кивнула. Хозяин отвел ее в столовую, усадил за столик и уставил его разными блюдами. Катя подозрительно осмотрела содержимое тарелок, но потом решилась и попробовала. Ей очень понравилось и она уплела все за обе щеки. Она еще заметила, что хозяин с каждой съеденной ложкой будто добреет.

   - Скажите, хозяин Клар, а где достать фильтр?

   - О! - воскликнул хозяин гостиницы, куда-то метнулся и скоро вернулся с "прищепкой". - Вот! Совсем забыл, ее для вас мой друг Рион оставил! Вы хотите прогуляться?

   - Да, очень хотелось бы, - призналась Катя, - только не знаю, что лучше посмотреть.

   Зря она это сказала. Следующие полчаса хозяин Клар описывал все возможные туристические маршруты. Поэтому вырвалась она от него уже вечером.

   - Вы на улицу сегодня не ходите! - предупредил хозяин гостиницы. - Вы здесь все осмотрите. Вам на это хватит вечера. А в десять часов не забудьте про свет! Он выключится! И лучше вам до этого времени быть дома!

   - Спасибо за предупреждение!

   - И еще, ты бы переоделась, дочка, - Катя просто остолбенела, - думаешь, я старый больной дед? Может быть... Но уж девушку от парня отличу.

   Кате стало стыдно и за ложь и за сам факт обмана такого милого старичка. А он взял ее за руку и привел в какую-то маленькую комнатку.

   - Вот, это платья моей дочки, - сказал он, распахивая шкаф, - пока она еще молодой была, да у меня тут жила. А теперь она уж в них, даже если захочет, не залезет. Можешь выбрать чего себе. А военную форму у нас недолюбливают.

   Катя просто не знала, как благодарить хозяина Клара, она просто посмотрела на него сияющими глазами и чмокнула в щечку.

   - Спасибо вам, я и не знаю, что делала бы без вашей помощи.

   - Уж не знаю, что у тебя случилось, почему ты под мужским именем прячешься, но не переживай, тут твоей тайны никто не узнает.

   Катя выбрала два наряда, поднялась к себе и переоделась. Хозяин Клар даже всплакнул, все поминал дочку и схожесть Кати с нею.

   А Катя отправилась бродить по улицам внутреннего города. Она побывала на площади с фонтанами, посмотрела представление бродячего цирка. Она рассмотрела внутренним зрением и само здание, и ауры людей и магов. Здесь чувствовалась какая-то свобода, она будто парила, пила энергию и от нее у Кати кружилась голова. Ей нравилось здесь все, а особенно люди. Они были настолько добродушно настроены друг к другу, что совершенно делалось непонятно, как такая страна может вести войну.

   За невысокой оградой какого-то особнячка в полном одиночестве в инвалидном кресле дремал мужчина лет тридцати. Катя увидела его в тот миг, когда книга, которую он читал, видимо, до тех пор, пока его сморил сон, вдруг выскользнула у него из рук и с гулким стуком упала на плитку пола. Что-то в загоревшем лице мужчины ей показалось и страшным, и интересным одновременно. Он источал силу, что не вязалось с инвалидным креслом, его лоб то хмурился во сне, то прояснялся, в его тонких длинных пальцах чувствовалась недюжинная сила. Судя по ауре, это был маг.

   Катя вздрогнула, когда человек открыл глаза. Они напоминали грозовое небо. Такого цвета девушке еще никогда не приходилось видеть. Было в них вдосталь и черноты, и синевы и всполохов молний.

   - У вас тоже странные глаза, - сказал он вдруг. - Хотя на солнце они, наверное, не такие темные. Они будут, - он подумал, - цвета весенней зелени!

   - Вы читаете мысли? - ужаснулась Катя.

   - А что в твоих мыслях такого страшного, что ты так боишься того, что их прочитают? - вопросом на вопрос ответил мужчина.

   Теперь, когда его лицо ожило, оно стало еще притягательнее. И Катя поймала себя на мысли, что ей хочется до него дотронуться. Она вздрогнула, извинилась и, сославшись на поздний час, убежала.

   Она боролась с собой весь следующий день. Она заставляла себя не думать о незнакомце. Она бродила уже по улице Зорина, рассматривала дома, заходила в них и находила такие же города под крышей. Больше всего ее расстраивало, что она просто не знала, что делать. Там, на Земле остались друзья и им, наверняка не сладко, а она здесь думает о мужчине. Мало того - о маге!

   Она пыталась отогнать наваждение, но едва закрывала глаза, перед ней вставало лицо незнакомца. Она смотрела в его глаза и тонула в них, она прикасалась взглядом к тонкому носу, она тормошила его длинные черные волосы. Она открывала глаза, когда мысли доходили до губ. Смотреть на них никаких сил не было, хотелось измерить их мягкость своими. Кате становилось все неуютнее. Она уже даже о еде думать не могла. Просто считала минуты: еще десять и будут ровно сутки с тех пор, как она увидела его. Она сидела в своей комнате, твердо решив, что никуда сегодня не пойдет. Потом девушка все-таки не выдержала.

   До того особняка она летела как на крыльях. В ограде было пусто, только стояло одинокое инвалидное кресло. Она замерла. Собственно, с чего она взяла, что он инвалид. Мало ли, может, временно нельзя было шевелиться. А если все-таки... А может он умер? От этой мысли что-то зажгло в душе, будто вспыхнул огонь. Она опустила глаза, резко развернулась, чтобы вернуться в гостиницу, и попала в крепкие мужские объятья.

   - Извините... - начала было Катя, пытаясь обойти преграду.

   - А вот и не извиню! - весело ответил ей вчерашний пробирающий до мурашек голос. - Я ждал вас весь день. Уже собирался уходить...