Григорий Павленко - Империя

— Гордак, проводи её, будь добр, — Валор взглянул на своего рыцаря. Тот лишь кивнул в ответ и пошёл вслед за девушкой, а взгляд Медведя вернулся к Балору. — Даже не думай об этом, — сурово повторил Валор, видя, что его столичный друг следит за уходящей Веленой.

— Да ни о чём я не думаю, — Балор ухмыльнулся, оторвав взгляд от удаляющейся леди, а точнее, от покачивающихся при ходьбе бёдер, — ты не говорил, что твоя дочурка так подросла.

— Дети вообще-то растут. И очень быстро. Уж мог бы догадаться.

— Да неужели? — Балор приподнял бровь в притворном удивлении.

— Ну, уж куда тебе об этом знать. Сидишь в своей столице да с мужиками…

Они ещё долго разговаривали, неторопливо прогуливаясь по замковому двору. Слуги из Харенхейла помогли свите Балора расседлать коней и разобрать их багаж.

Гостей отвели в замок, где они могли бы поесть и отдохнуть с дороги. А два лорда тем временем предавались воспоминаниям о былых временах и перебрасывались едкими шуточками. Сейчас никто из них не хотел поминать тот вопрос, из-за которого Балор приехал в замок. Слишком много лет они не видели друг друга, чтобы сразу же переходить к делам.

Гордак проводил девушку до её покоев, а сам тем временем удалился по своим делам. Ему не слишком нравилось общество лорда Балора, и не было ничего удивительного в том, что без особой нужды он не хотел с ним встречаться.

Велена прекрасно понимала, что отец попросту отправил её подальше, чтобы она не сказала какую-нибудь глупость. В голове у девушки даже не возникало мыслей о том, что Валор беспокоился за её «честь», ведь она не считала себя красавицей, на которую будут западать столичные лорды. А поскольку других альтернатив не было… Судя по всему, отец просто побоялся оставлять свою неразумную дочь с таким важным гостем.

— Неужели он считает, что я могу подвести его? — негромко сказала она, глядя в окно на лорда Балора и отца, которые все так же находились во дворе. Они сидели на каком-то мешке и над чем-то громко хохотали.

— Миледи, у вас все хорошо? Вы ведь виделись сегодня с лордом Балором? Скажите, он такой, как о нём говорят? — Милли — служанка, менявшая простыни на кровати в покоях, предоставленных отцом столичному гостю, отвлеклась от своего занятия.

Она была имперкой, но, как и у многих жителей Корантара, в её роду были северяне, от которых ей досталась слишком уж крепкая фигура и светлая кожа, столь непривычная для жителей Империи. Милли было всего двадцать пять лет, но среди замковой челяди её почитали чуть ли не как королеву. Ведь она не только служила леди, хотя одного этого уже достаточно было для того, чтобы вознести её над остальными слугами. Милли целых пять лет жила в Соладаре, и за это время узнала столько всего, что у обычных служанок просто голова кругом шла.

— Не совсем, — Велена снова задумчиво посмотрела в окно, — он, конечно, красивый, обаятельный и в чём-то даже привлекательный, но я бы не назвала его первым красавцем Империи, если ты понимаешь, о чём я, — девушка спрыгнула с подоконника и уселась на кровать. — Он такой… Утончённый. Мужчина не должен быть таким.

Милли понимающие посмотрела на Велену. На севере Империи ценились совсем другие мужчины. Воины и охотники, те, в ком была настоящая сила. А утончённость оставалась девушкам, да и то не всем.

— Но было ещё что-то, — Велена на секунду замялась. Она не знала, стоит ли говорить подруге о том, что она почувствовала при встрече с Балором. То странное чувство, что охватило её, до сих пор оставалось для неё загадкой. Она никогда не ощущала ничего подобного и, честно признаться, очень надеялась, что больше не ощутит. — Когда я увидела лорда Балора… меня охватило какое-то странное чувство. Понимаешь, когда я его впервые увидела, то не почувствовала ничего такого. Он был обыкновенным человеком, каких тысячи живут в Харенхейле, ну, разве что одет богаче. Но когда он взял меня за руку…

— Ох, миледи, — Милли тяжело вздохнула и села рядом с ней. Она обеспокоенно посмотрела на Велену и почти прошептала: — Вы разве не знаете слухи, которые ходят об этом лорде?

— Слухи?

— Говорят, — служанка оглянулась по сторонам, словно боялась, что их может кто-то подслушивать, — говорят, что он колдун!

— Милли… — Велена ожидала чего-то страшного, чего-то, от чего кровь застынет в жилах. Но глупые бредни про колдунов? Колдунов, при дворе самого Императора?

— И не надо так носик воротить! Я лишь говорю вам то, что слышала, — служанка бросила взгляд в сторону окна, — поговаривают, что у него есть какая-то сила, с помощью которой он может подчинять своей воле невинных девиц.

— Милли, — уже более строго повторила Велена, — эта сила называется очарованием, харизмой и ещё как-то. Но уж точно не колдовством! Право слово, уж ты то, живя в столице, среди всех этих школ и библиотек, могла бы понять, что не существует никакой магии, — сама Велена в глубине души вполне допускала существование и магии, и колдунов, но в присутствии служанки ей хотелось выглядеть просвещенной имперской леди, а не какой-то суеверной северянкой.

— Это вам, миледи, давно пора понять, — служанка обиженно поднялась с кровати и вернулась к простыням, — не все знания мира можно записать на бумагу. Если вы чего-то не замечаете, то это не значит, что его существует.

— Я дочь лорда Империи, Милли, — Велена тоже встала с кровати и подошла к окну, чтобы посмотреть на отца и лорда Балора, — я не должна и не буду верить в сказки.

— Вы просто не хотите верить, миледи, — служанка вновь посмотрела на неё, — да вот только эти самые «сказки» не волнует, верите ли вы в них или нет. Они просто существуют.

— И тогда я откусил ему голову.

— Голову? Медведю? — Балор скептически посмотрел на своего друга. Они уже несколько часов торчали во дворе и просто разговаривали. Слуги уже давно разбежались, чтобы заняться своими ежедневными обязанностями, ворота затворили, а коней увели в стойла. Но два лорда до сих пор сидели на дырявом мешке и болтали, как обыкновенные простолюдины. — Так. Давай уточним. Ты откусил голову медведю?

— Ага, — Валор важно пригладил бороду, — можешь завидовать. Разрешаю.

— Ты откусил голову медведю? — в очередной раз повторил лорд Соладара, и на этот раз во взгляде его было ещё больше сомнений, — позволь узнать, как же тебе это удалось? У медведя голова-то побольше твоей будет!