Mesmer Mariarti - Хранительница реликвии

На улицах наступило законное темное владение миром. Время, когда очевидное, незамеченное днем, громко заявляет о себе в ночи. Время, когда свидетелей этого спича меньше и за сохранность какой-либо тайны можно не беспокоиться.

Они вышли к небольшому парку и посадили Катю на лавочку.

— Как вы себя чувствуете? — взволновано спросил Нэльс.

Он — фонарщик, единственный из присутствующих кто понимал, чем может обернуться для мира потеря первого хранителя.

— Такое ощущение, что я умираю, — ответила Катя.

— По крайней мере, ты так выглядишь, — заявил Марк.

Фонарщик одернул рыжего книгочея и погрозил кулаком.

— А что? — удивился тот. — Что ты собираешься делать? Может сообщить об этом в магистериум?

Нэльс как скала вырос перед книгочеем. — Давай, попробуй, — тряся Марка за воротник, пригрозил он. — И Аштарот покажется тебе милой бабушкой. В магистериуме ведь ни верят в эту чушь. Как ты думаешь, что они делают с еретиками?

— Возможно, мне никто и не поверит. А ты что, правда, думаешь, что это был Аштарот?

Фонарщик промолчал, лишь глаза его красноречиво сверкали.

— Ладно, ладно. Что с этой, то делать будем?

— Может отвезти ее в больницу? — снова предложила блондинка.

Нэльс мотнул головой. — Там знают, что делать с ядом неупокоенной души?

Ольга пожала плечами.

Нэльс решительно встал, — Хотя вы, можете делать, что угодно. Живите, как жили раньше. Все остальное моя забота.

Фонарщик взял под руку хранителя и поспешил увести ее в более безопасное место. Но и сам не предполагал, каким именно оно может быть.

Марк действительно удивился. Юноша всю свою жизнь учился. Что такое друзья или даже приятели он мог знать лишь из книг, которые в процессе его однообразной работы были прочитаны им. Он не знал о существовании магии, и никогда не сталкивался с ней. Но так надеялся, что однажды с ним произойдет нечто удивительное.

— Фонарщик? — окликнул Нэльса книгочей. — Ты действительно такой наивный, если думаешь, что ты у короля будешь раньше, чем я в магистериуме.

— На том единственном пути, который ты мог знать, мы возвели стену. В ближайшие дни ее не снесут.

— А ты знаешь другой путь?

— С фонарем в руках любые дороги осветить можно. Ступайте.

— Но у тебя больше нет фонаря.

Нэльс обернулся, в этой суматохе он и забыл, что собственноручно разбил светоч короля.

— Кстати, мы друзей в беде не бросаем! Так ведь? — бодро произнес Марк.

Ольга неожиданно сама для себя кивнула.

— Но мы не друзья, — возразил Нэльс.

Книгочей поправил желтый шейный платок. — Разве? После случившегося? — риторически произнес он, подбежал к Нэльсу и подхватил хранителя под вторую руку. — Тебе помощь не помешает.

— Глупость, — по-доброму улыбнулся Нэльс. — Это вам помощь не помешает. Аштарот не любит свидетелей. Но я не хочу отвечать и за ваши жизни.

— Лично я, за свою книголюбительскую душонку, буду отвечать сам.

— Ты не знаешь, во что ввязываешься…

— Конечно, не знаю, я же не прорицатель. Зато очень любопытен!

На мгновение Ольге почувствовала себя чужой в этой "дружной компании".

— А куда сейчас? В нашем, нормальном мире, что нет никого, кто мог бы Катьке помочь? — спросила она, целесообразно не забыв упомянуть о важной для остальных персоне. — Я кстати тоже, не хочу стать жертвой этого монстра. Поэтому я иду с вами.

Книгочей и фонарщик переглянулись.

Нэльс тут же вспомнил об одной волшебной гостинице — месте, где после полуночи становится на несколько сотен номеров больше.

— Пятьдесят пятая, — предложил он. — Там и спрятаться можно и найти какого-нибудь, хоть и замшелого лекаря. Нам только такси поймать надо.

— Что тоже волшебное? — переспросила Ольга.

— Да нет, обычное, ваше.

Блондинка дернула бровями, поразившись лихачеству книгочея: Марк в мгновение ока выбежал на дорогу и, свистнув, что есть мочи, остановил аж две машины. Выбрав потрепанную "волгу" наши герои отправились в гостиницу.

— Вроде как эту гостиницу построил один из старейшин? — вспомнил книгочей.

— Ты противоречишь сам себе, — Нэльс бережно отстранил от себя голову первого хранителя. — Если ты не веришь в сказки, то почему знаком с таким количеством сказочных фактов?

Марк подозрительно насупил брови. — По совету профессора де Троя я выбрал специализацию "Магические субкультуры". Ну, вроде, книгочеев-сказочников берут с руками и ногами, потому что их мало. Так оно и вышло.

— Урфин де Трой?

— Ты его знаешь?

Фонарщик облегченно выдохнул.

— Знаю… это наш человек.

— В смысле наш?

Нэльс улыбнулся.

— Профессор Урфин отбирает книгочеев в свиту хранителям.

Книгочей нервно содрогнулся.

— Что? Как… Хочешь сказать, что я в свите?

— Как и я, — согласился фонарщик.

— Чистая случайность, что я оказался с вами.

— Ты должен был читать сказание о сотворении мира. Помнишь, как там написано. "Судьба сама предоставляет нам пути. Вопрос один: готов ли ты, по ним идти?"

Книгочей отвернулся в окно и попытался вспомнить, все, что знает о свите хранителей.

Водитель краем своего волосатого уха определил некое напряжение в салоне и решил уточнить.

— Что с подружкой то вашей? — неоднозначно ухмыльнулся он. — Смотрю, прямо чернеет на глазах.

— У Катерины всегда были проблемы с хорошим цветом кожи, — поспешила ответить Ольга.

— Эх, эх, такая молодая, а уже проблемы с кожей, — запричитал мужик неприятной наружности.

Марк заботливо прикоснулся ко лбу хранителя и прошептал:

— Она ледяная. Послушай Нэльс, мне конечно сложно во все это поверить, но если это на самом деле Аштарот, то абы кто с его ядом не справится.

— Да знаю я, — почти огрызнулся фонарщик. — Нам сейчас останавливаться нельзя, ни в коем случаи.

Времени никогда не бывает много, а сейчас каждая минута была на счету. Нэльс попросил прибавить газу, а водитель чаевых. Каким-то окольными путями, через старые дома и гаражи, они подъехали к трехэтажной гостинице.

— У вас деньги есть? — Помогая выйти из машины хранителю, спросил Нэльс у блондинки. — За такси не заплатите?

У Ольги глаза на лоб полезли, до сегодняшнего дня ни один парень не осмеливался, и спросить о ее материальном положении. Хотя, что спрашивать, все и так догадывались, что дочь мэра просто не может ни в чем нуждаться. А этот, одетый скорее, как бомж фонарщик просит заплатить за него, ещё и за его дружков. Какое хамство!

— Предлагаю, пусть каждый платит сам за себя, — обиженно произнесла Ольга.