Марина Колесова - Дневник эльфийки

Такси тронулось и быстро скрылось в потоке мчащихся машин, и только тут я увидела, что на обочине осталась лежать маленькая книжечка, которую здесь называют паспортом.

Я подошла, подняла ее и раскрыла. На фотографии я увидела брюнетку с большим ртом и длинными волосами. Я догадалась, что фотографировалась девушка еще до того как подстриглась. "Лидия Глебовна Гусева" — гласила надпись в паспорте: "место рождения город Комсомольск-на-Амуре".

Пока я разглядывала паспорт, в голову мне пришла мысль, как я смогу использовать этот документ столь неожиданным образом попавший ко мне в руки. Восторженно прищелкнув языком, я быстро спрятала его в карман брюк и поспешила домой.

Дома я первым делом вернула ключи от сейфа в стол Виктора Алексеевича, после чего завернула дубликат ключей в бумагу, чтоб не звенели, и припрятала у себя в комнате в коробочке из-под духов, которые мне подарила Ника. Коробочка стояла на самом видном месте, но я надеялась, что никому и в голову не придет, что там у меня может лежать.

В это время вернулся Дэн и прямо с порога закричал мне:

— Лия, быстренько собирайся, мы идем на вечеринку. И учти, никакие отговорки не принимаются, твое присутствие обязательно, и выглядеть ты должна великолепно!

— Дэн, а что за вечеринка? — я выглянула в коридор.

— Катерина устраивает прощальный вечер. Она нашла спонсора, отправляющего ее в Лондон и по этому случаю собирает всех знакомых, чтоб напоследок рисонуться.

— Дэн, а ты уверен, что мое присутствие на этом вечере будет уместным?

— Даже более чем, — уверенно проговорил он и, шагнув ко мне, потрепал по плечу, — не пугайся, у нас с Катериной больше ничего не может быть.

— Я нужна тебе для того, чтобы доказать это самому себе? — я испытующе посмотрела ему прямо в глаза.

— Ну что ты! Ты мне нужна, потому что ты — моя девчонка. И я это ни от кого не намерен скрывать.

Дэн говорил очень убедительно, но я почувствовала, что он врет.

Идти мне не хотелось, но деваться было некуда. Я быстренько оделась, причесалась и накрасилась.

— У, ты классно выглядишь, — Дэн заглянул ко мне в комнату, — Ты уже готова?

— Да, — кивнула я, — и мне приятно, что тебе нравится, как я выгляжу.

Мы вошли в большой зал ресторана. Дэн, обнимая меня за плечи, небрежно кивнул стоящей недалеко от входа очень красивой высокой девушке: " Привет, Кать", и тут же потащил меня к тусующейся в углу группе его друзей, которых я уже знала.

— О, Эльфиечка, привет, — услышала я, — Как там поживает прекрасная Галадриэль? Все ли спокойно в Лориэне?

Я уже знала о произведениях Толкиена, и вопросы были для меня не в диковинку, поэтому, приложила палец к губам и сделала заговорщицкое лицо:

— Это страшная тайна, но вам по секрету скажу, что в Лориэне все спокойно и прекрасная Галадриэль все так же прекрасна. Только вы о том никому ни слова. Клянитесь, а то заколдую вас всех!

Первым заливисто рассмеялся Дэн, крепче обнимая меня и при всех, открыто целуя, со словами: "Нет, она у меня просто чудо. Клянитесь ей ребята, а то и правда заколдует. Меня уже заколдовала".

Весь вечер он не отходил от меня ни на шаг. Смеялся, шутил, за столом сказал хороший и длинный тост Кате, пожелав творческой самореализации, успехов и выгодных контрактов, но при этом все время держал меня за плечо, будто боялся остаться один в этом зале полным гостей… один на один с ней…

А она и правда была красива. Шикарные каштановые волнистые волосы, прям как у Ники, зеленые с поволокой глаза, роскошная фигура. И держалась она с достоинством. Будто королева, снисходя до общения. Только я видела, что и ей несладко. Вид Дэна, обнимающего меня, был ей явно малоприятен, хоть она и старалась это не показать.

В конце вечера она не выдержала, подошла к нам и громко на весь зал заявила:

— Не думала, Дениска, что у тебя столь испорченный вкус и примитивный интеллект, что тебя привлекает общение с подобными убожествами. Но, наверное, каждый рубит сук по себе.

— Конечно по себе, — весело откликнулся Дэн, — одни выбирают сучки с большим кошельком или красивые на вид, другие на внутреннее так сказать нравственное содержание поглядывают, но в любом случае важно убедиться, что рубишь не тот сук на котором сидишь… А то падение обычно бывает достаточно болезненным.

— И чем же тебя подобное убожество привлекло никак большим кошельком? — презрительно оглядев меня, усмехнулась Катерина.

— Тебе-то зачем знать? Я ж не спрашиваю тебя, чем ты расплачиваешься за спонсорские услуги. Вот и ты оставь нас в покое. Будь счастлива и не мешай счастью других.

— Ты счастлив рядом с таким ничтожеством? — Катя брезгливо скривилась.

— Сударыня, Вы перешли все допустимые границы, — Дэн крепче прижал меня к себе. — Я понимаю, Вас раздражает, что отвергнутый Вами Ваш поклонник может быть счастлив с кем-то кроме Вас, но, несмотря на это, я не могу позволить Вам оскорблять мою невесту. Поэтому мы вынуждены покинуть это место, раз его хозяйка ведет себя столь неподобающим культурному и интеллигентному человеку образом.

— Невесту? — Катя указала на меня рукой, — Ты хочешь сказать, что собираешься жениться на этой уродине?

— Екатерина Григорьевна, выбирайте выражения. Мне плевать, что Вы думаете про мою невесту, но оскорблять ее я Вам не позволю! Для меня она самая прелестная девушка мира. И засуньте Вше мнение о ней себе куда подальше, — Дэн подхватил меня на руки и вынес на улицу, оставив растерянно стоящую Катю посреди гробовой тишины, повисшей в зале.

Мы подошли к машине, Дэн усадил меня, сам сел за руль, и его Феррари, взвизгнув шинами, сорвалась с места.

Когда мы доехали, Дэн некоторое время сидел молча, не двигаясь, а затем тихо произнес:

— Ты извини, что так получилось.

— Тебе не за что извиняться, — я усмехнулась, — если только за то, что солгал, что счастлив со мной и назвал меня невестой… а в остальном ты был безупречен.

— Почему ты считаешь, что я солгал? — он обернулся ко мне.

— А разве нет?

— Нет! — Дэн резко притянул меня к себе и поцеловал в губы. Поцеловал страстно, чувственно. Поцеловал так, что у меня по всему телу вначале пробежали мурашки, а потом меня бросило в жар.

После этого я уже плохо соображала что происходит. Как он так быстро разложил сиденья в машине и как сумел в таком небольшом салоне стащить с себя и с меня почти всю одежду, ничего не порвав, для меня так и осталось загадкой.

Вынырнув из сладкого плена его объятий, я заглянула ему в глаза и с ужасом поняла, что не вижу в них ничего… ничего из того, что я так страстно желала в них увидеть. Дэн пытался доказать что-то сам себе… пытался и не смог… и не более того.