Сергей Чехин - Пламенные Сердца. Испытание Веры

Сам перекресток давно превратился в истоптанный пятак земли, где разместился огромный рынок. Чтобы не тащиться многие версты до княжеств, купцы торговались прямо тут: продавали свой товар, закупали чужой и возвращались на родину. И чего только не было в крытых телегах и возах: вяленая рыба, ткани, зерно, вино, золотая руда и драгоценные каменья, клинки умелых северных кузнецов, порошки и мази загадочных южных алхимиков, мед и сладости западных пасечников, древесина и резная мебель восточных плотников… Да все, чего душа пожелает можно сыскать на рынке Четырех Трактиров!

— Держись поближе и не зевай, — напутствовал Андрей на подходе к воротам. — Потеряться тут проще простого.

— Господин аскет! — рявкнули стражники, стукнули древками копий по земле и опустили головы.

— Храни вас Свет, — мужчина приветствовал воинов раскрытой пятерней.

Частокол будто сдерживал все звуки, но стоило миновать его, как по ушам ударил гул, словно рядом потревожили улей пчел размером с корову. Ревели неведомые звери, разноголосо кричали купцы, сбивая цены или зазывая покупателей, в храме пел хор, по улицам бродили глашатаи и выкрикивали во все глотки приказ головы.

Глаза заслезились от мельтешения пестрых одежд, стало трудно дышать от душного вихря незнакомых запахов. Вера опрометчиво зажмурилась и тут же налетела на что-то теплое, мохнатое и скверно пахнущее. Страшное рогатое чудище, сплошь покрытое черным мехом, обнюхало девочку и облизнуло лицо.

Сирота с трудом удержалась от крика и прижалась к Андрею. Тот усмехнулся и погладил ее по голове.

— Это як. Не бойся, он смирный. На нем ездят ярландцы, ведь он очень смелый, сильный и не боится мороза. А вон тот горбатый красавец с изогнутой шеей — турский верблюд. Его лучше не злить, а то плюнет. Как думаешь, где бы нам остановиться?

Вера, недолго думая, указала пальцем на каменный трактир. Согласно кованой вывеске, он назывался «Гордость моря», но все величали его не иначе как Северный. Ибо стоял северней других и принадлежал северянам.

— Согласен, — аскет кивнул. — Тут мы будем как в крепости. А коль в городе бушует душегуб, надежные стены не помешают.

Андрей толкнул дверь из толстых дубовых брусьев и вошел в длинную мрачную залу, озаряемую лишь тусклым светом из узких окон, больше похожих на бойницы. Посреди помещения чернела глубокая канава, доверху заваленная золой — такие ямы использовали жители Ярланда вместо печей. Над ней висели пустые котлы и вертела, рядом стояли длиннющие столы и лавки.

Трактир пустовал, за исключением трех стражников и хозяина за стойкой. Двое рослых верзил в кольчугах стояли молча, а третий — низкорослый крепыш с черной бородой до пояса, мясистым носом и густыми бровями, допрашивал старика. При появлении странника он обернулся и гневно сверкнул ярко-голубыми глазами, но тут же расплылся в довольной улыбке.

— Господин аскет! — воскликнул детина, сняв кожаную перчатку и протянув круглую ладонь с короткими, но сильными пальцами. — Мои мольбы наконец-то услышаны! Вас нам сам Свет послал!

— Ну…, - мужчина скупо улыбнулся в ответ. — Скорее объявление на столбе.

Стражник хохотнул и похлопал себя по животу.

— Вот за что вас люблю — никогда не унываете! Я — Бондарь, тутошний сотник. Острогом, значится, руковожу, за порядком слежу.

— Андрей, — представился аскет.

— Тварь у нас завелась какая-то, господин Андрей! Вчера Тараса нашего задушила, а до него еще четверых. Вот свидетеля опрашиваю, так сказать. Хотите — присоединяйтесь.

— Нам бы комнаты снять. Трактир-то работает?

— Работает, работает! — махнул рукой крепыш. — Для вас что угодно, правда?

Старик, выглядящий так, будто не спал неделю, затравленно кивнул.

— А это ваша дочурка? — невзначай спросил сотник. — Ути красавица какая, повезло вам с женкой-то!

— Не дочурка, — устало ответил Андрей.

— О-о-о! — загадочно протянул стражник и закивал. — Ученицу взяли?

— Вроде того. Сколько за две комнаты?

Трактирщик замотал головой:

— Нисколько.

— Вы меня обижаете, — добродушно произнес мужчина. — Я всегда плачу по счетам, а дармоедство — грех. Так что не скромничайте.

— Серебро в сутки, — сдался хозяин.

Аскет положил на стойку две монеты и забрал тяжелые бронзовые ключи.

— Пока до утра, а там видно будет. И покушать девочке соберите: мяса, похлебки, пирожок какой. Посытнее, в общем.

— Сию минуту.

— И заодно расскажите, что вчера стряслось.

Старик достал из шкафа два толстых куска жареной говядины и положил на деревянную тарелку. Было видно, ему страсть как не хочется отвечать на этот вопрос. То ли Бондарь его уже замучил совсем, то ли по какой-то иной причине.

— Тарас явился где-то за час до полуночи, — тихо произнес трактирщик. — Попросил пива. Выпил много, целый бочонок, и ушел. Вот и все.

— Это я уже слышал! — раздраженно бросил сотник.

И тут аскет кое о чем догадался. Судя по спрятанному взгляду, дрожащим рукам и неровному голосу, старик явно не договаривал всей правды, ибо боялся быть заподозренным. Но что могло бросить на него тень?

— Погибший ругался с кем-нибудь?

— Нет, что вы, — торопливо бросил хозяин, и в этих словах не было ни капли лжи.

— А он заплатил?

Трактирщик тяжело вздохнул и в бессилье опустился на табурет.

— Послушай, как тебя зовут? — спокойно и учтиво спросил Андрей.

— Семен.

— Семен, тебе нечего бояться. Просто скажи, как все было. Без утаек и недомолвок.

— Не заплатил он. Тарас никогда не платил ни гроша, а пил и ел в три горла.

— Это на что ты намекаешь? — с вызовом бросил Бондарь.

— Говорю как есть. Простите.

— Так может это ты его завалил?! — разошелся пуще прежнего стражник. — Или нанял кого?! Сейчас мы тебя в яму-то кинем, там быстро сознаешься!

— Хватит! — повысил голос аскет. — Вам лишь бы в яму кидать всех подряд. Тело где?

— Чье?

— Погибшего.

— А…, - сотник утихомирился и почесал затылок. — Ну, с утра было в лекарне. Господин Илья всегда трупы осматривает перед погребением. А сейчас, наверное, уже на кладбище.

— Ведите.

— Куда?

Андрей глубоко вздохнул и улыбнулся:

— Сначала в лекарню. Потом на кладбище. А ты сиди тут и никуда не уходи, поняла?

Вера кивнула.

Городская больница располагалась неподалеку от рынка, и представляла собой приземистое одноэтажное здание с ровными белыми стенами и широкими сквозными окнами. Храм, похожий формой на огонек свечи, возвели совсем рядом из тех же камней и, видимо, в то же время — священники почти всегда работали вместе с целителями: укрепляли дух больных молитвами и бдениями, отгоняли порождений тьмы и отпевали усопших.