Валерий Афанасьев - Игра вслепую

Я подготовился как мог. Если рассчитал все правильно, у меня будет около четырех минут на то, чтобы поговорить с лейтенантом. Ну а потом придется срочно уносить ноги. Сонъер уже должен был поставить мачту и парус. Нам надо не более пары минут, чтобы выкатить буер из ангара и набрать приличную скорость.

Гвардейцы спешились и подошли к дому, когда я окликнул их. Они удивленно обернулись.

— Виконт Вик? — Лейтенант расплылся в самодовольной улыбке.

Представляю, что он себе вообразил.

— К вашим услугам, не знаю, как вас там…

— Лейтенант Щапс, — представился гвардеец. — Виконт, что вы там делаете?

Вслед за лейтенантом рассмеялись и гвардейцы. Уж не вообразили ли они, что я таким образом решил укрыться от них.

— Наблюдаю за рекой. Отсюда, знаете ли, открывается замечательный вид.

Вид и правда был замечательный: на реку, на прорубь, на водяное колесо, вращающееся и приводящее в действие водяной насос. На тонкий трос, медленно наматывающийся на вал привода насоса. Трос хорошо идет, больше половины уже намоталось.

Насос был самый простейший — поршневой. Водяное колесо вращало кривошип и обеспечивало поступательное движение поршня в цилиндре. Тот подавал воду в трубы через простейший обратный клапан. Финалом путешествия воды из реки была водонапорная башня — большая бочка объемом около семи кубометров, поставленная на три опоры. К одной из этих опор и был привязан второй конец троса. Того самого, который в данный момент продолжал натягиваться.

— Хватит шутить, виконт. Слезайте.

— Шутить? Я пока еще и не начинал. Чем обязан?

— Вам придется поехать с нами.

— Куда? Зачем?

— В столицу.

Я сделал вид, что задумался.

— Признаться, у меня пока нет таких планов. Возможно, позже…

— У меня приказ в случае неповиновения применить оружие, — начал кипятиться лейтенант.

— Чей приказ? Лефлера? Император в курсе того разбоя, что вы творите на дорогах?

— Какого разбоя?

— Ваш отряд напал на наш караван! Я хочу знать: чей это был приказ?!

— Я не обязан отчитываться! — выкрикнул лейтенант.

— Тогда поднимайся сюда. Вместе полюбуемся на реку.

Я взглянул на трос, осталось не больше минуты.

— Тебе все равно не уйти! — бросил лейтенант.

— Много слов, лейтенант! Твой отряд напал на наш обоз?

— Я поднимаюсь! — крикнул Щапс вместо ответа. — Коня!

Один из гвардейцев бросился выполнять приказ. Лейтенант вскочил в седло, затем стал на него ногами и запрыгнул на крышу навеса, где я находился.

Крытая просмоленной доской крыша была довольно пологой. Стоять на ней было чуть неудобно, но и только.

— Так это был твой отряд? — Я холодно посмотрел в глаза лейтенанту. Не люблю, когда нападают на близких мне людей.

— Это был отряд лейтенанта Турье. Но сейчас здесь я, — ответил гвардеец, отводя глаза в сторону.

— Турье сегодня повезло.

— Ты все еще не хочешь идти с нами? — спросил упрямец.

— Извини, в другой раз. Что-то мы разболтались.

Трос перестал наматываться вхолостую. Он натянулся, загудел. Секундой позже ослабленные крепления опоры не выдержали, и она упала. Бочка накренилась. Увы, мне некогда было устраивать поединок с лейтенантом. Он обернулся, с удивлением глядя на падающую водонапорную башню, и я столкнул его вниз к его гвардейцам.

Не спортивно? Может быть. Но я ничего ему не обещал. Да и десять его друзей, ожидавших внизу, не собирались меня отпускать в том случае, если я выиграю поединок. С их стороны это не спортивно вдвойне. На войне как на войне. Да и не убил я его, собственно. Всего лишь обеспечил Щапсу холодный душ плюс падение с трехметровой высоты. Неприятно, но не смертельно.

— Привет Турье!

Семь кубометров воды хлынули на замерших в изумлении гвардейцев. Почему они не отбежали? Во-первых, на это была лишь пара секунд. И во-вторых, чтобы быстро среагировать, надо хотя бы предполагать нечто подобное. Нет у них подобных рефлексов.

Гвардейцев смыло! Нехорошо смеяться над бедой ближнего своего, но я невольно улыбнулся, увидев, как они катятся к реке в потоке воды. Настоящий аквапарк. Надо будет непременно устроить что-нибудь подобное для себя и гномов, только… Не зимой, конечно!

Ничего, замерзнуть не успеют, мой дом рядом. Зато какие незабываемые впечатления! Берусь поспорить, им не доводилось испытать ничего подобного. Но они не торопились сказать мне спасибо. Какие неблагодарные люди. С криками и руганью гвардейцы поднимались к навесу, скользя на сыром склоне.

А подниматься им не было никакой необходимости, поскольку я в это самое время уже спрыгнул с навеса и бежал к реке несколько левее того места, где съехали гвардейцы, вот только видеть меня они не могли. Через минуту имперцам удалось прийти в себя и окружить навес. Странные люди! Они что же, думали, что я их буду там ждать? Одного из гвардейцев подсадили его товарищи, и он сверху оповестил их криками о том, что виконт Вик исчез.

Остающиеся у ворот конные гвардейцы услышали крики и поспешили на помощь своим товарищам. К чести Кулана надо сказать, что поступил он очень достойно. Сдвинув щиты, наши силы правопорядка встали плотной стеной на пути конницы. Разумеется, долго они продержаться не могли. Под ударами кавалеристов им пришлось отступить, но минута, которую они выиграли, была для меня спасительной. Но обо всем этом я узнал уже гораздо позже.

Как только конница прорвалась за ворота, Кулан со своими людьми начал отходить вдоль волока к северу. Конница преследовать их не стала, кавалерия хлынула к дому и рассыпалась по ближайшим окрестностям.

Конечно же они нас нашли. Когда сани выехали на реку, их трудно было не заметить. Сгоряча несколько кавалеристов пустили коней на лед, который не замедлил провалиться. Количество искупавшихся увеличилось еще на несколько человек.

На берегу возникло столпотворение, но продолжалось оно недолго. Увидев, что наши сани не проваливаются, гвардейцы пришли к логичному решению — спешившись, два десятка человек побежали к нам по льду.

— Мастер Вик, бегут! — встревожился Сонъер.

— Вижу. Давай поднажмем.

Мы соскочили с саней и стали их толкать, помогая набирать ход. Лед предательски трещал под ногами. Еще немного!

Сани разогнались. Пора. Я запрыгнул на место рулевого.

— Сонъер, скорее!

— Сейчас! — отозвался охотник.

— Прыгай, говорю! Провалишься!

По льду пошла трещина. Сонъер не стал дальше рисковать и запрыгнул на второе сиденье, позволяющее управлять парусом.

Сани набрали ход, но и гвардейцы приближались.