Александр Башибузук - Хроники Горана. Прознатчик

Прошел пару шагов по узкому, круто спускающемуся вниз ходу, и когда солнечный свет стал пропадать, вытащил из сумы маленькую черную скляницу.

— Колдуй, баба, колдуй, дед… — неожиданно вспомнилась забавная детская поговорка из моего прошлого. Я чуть не рассмеялся, и вытащил плотно притертую пробку. Тут же из узкого горлышка вылетел прозрачный, очень яркий — как будто сотканный из солнечного света — шарик и взмыл под потолок. Я даже прикрыл на время глаза — таким ярким показался свет в могильной темноте пещеры.

— Вот теперь нормально… — Спуск просматривался на добрый десяток метров вперед. Сделал пару шагов и облегченно вздохнул — шарик как привязанный следовал за мной.

Вниз вели вытесанные прямо в камне широкие ступени. Стены и потолок, оказались сплошь покрыты какими-то непонятными письменами.

— Клинопись? — в памяти нашелся аналог из прошлого. Провел рукой по шероховатому камню и вздрогнул от видения, подобно хлысту резанувшего сознание.

Жертвенники, много жертвенников… непонятные черные фигуры в глухих плащах с капюшонами, скрывающими лица, без устали работают кривыми ножами, вспарывая человеческую плоть. Потоки крови, трепещущие исходящие паром сердца, горы трупов и бесчисленные ряды рабов на коленях, покорно ожидающих своей участи. Видение было настолько ясным и острым, что я наяву почувствовал тошнотворный запах крови и хруст вспарываемой плоти.

Прерывая видение, я резко оторвал руку от надписи и с трудом удержался, чтобы не сесть на каменные ступени. Казалось, видение высосало из меня все силы и уже стало подбираться к разуму. Сразу расхотелось идти внутрь. Вот расхотелось — и все… Появилось такое ощущение, что кто-то выталкивает меня на поверхность. Мягко, но настойчиво.

— Ну нет!.. — пересиливая себя, я сделал несколько шагов, а потом, как будто прорвав невидимую завесу, сбежал вниз.

Коридор окончился идеально круглой комнатой со сводчатым потолком. Посередине стоял прямоугольный каменный стол с мощной толстой столешницей, испещренной в центре неглубокими сколами и рытвинами. Я присмотрелся и увидел, что от центра стола к его углам идут желобки, оканчивающиеся небольшими сливами, а сколы в центре больше всего похожи… на следы от ударов клинка. Жертвенник… и очень старый; впрочем, как и все здесь.

— Сколько же на тебе принесли в жертву людей? — я хотел прикоснуться к столу, но вовремя удержался. Повторять видение не хотелось.

В надежде найти ту загадочную вещь, которую я должен забрать из каирна, прошелся по комнате — и ничего не нашел. Вообще ничего — кроме старого жертвенного стола и толстого слоя пыли с паутиной. Стол, при всем своем желании, я точно унести не смогу, а мусор как бы и не нужен. Значит…

Подошел к черной металлической двухстворчатой двери, украшенной грубыми узорами. Как ни странно, она легко поддалась, я сделал пару шагов вперед и вздрогнул от глухого стука за спиной. Оборачиваться не стал: и так ясно — дороги назад у меня теперь нет. Во всяком случае, пока нет.

Светлячок сорвался с места и взлетел вверх, осветив большой круглый зал…

По его периметру стояли такие же идолы, что и перед входом, только здесь они простирали над залом свои руки, соединенные каким-то странным колесом. В стенах неизвестные строители расположили много ниш, больших и маленьких, из которых торчали… ссохшиеся ступни в обрывках бурых покровов.

Вокруг возвышения посередине зала стояли составленные кольцами столы с множеством разной посуды. Создавалось такое впечатление, что когда-то, очень давно, здесь неожиданно прервался пир, а сами гости исчезли. Даже еда сохранилась в своем первозданном состоянии. Вот запеченные целиком бараны, вот окорока, большие круги сыра — все кажется свежим, только покрыто паутиной и пылью.

А в самом центре… В самом центре расположился большой каменный трон. Спинкой ко мне.

— Очень интересно. Только не надо мне говорить, что на нем кто-то сидит… — Я на всякий случай взял наизготовку рогатину и, стараясь не отрывать взгляд от возвышения, стал обходить зал.

Десяток шагов — и стал виден краешек стола перед троном…

Еще немного — и показались подлокотники трона, украшенные мордами непонятных рогатых животных…

Еще пару метров — и…

И внезапно погас светлячок…

Все мгновенно погрузилось в кромешную, в буквальном смысле могильную темноту. Я на мгновение замер, а потом, перехватив рогатину, передвинул суму на живот. Рука нащупала склянку, как вдруг из центра зала донеслось скрежетание. Зловещее такое скрежетание, очень похожее на…

Светляк взлетел над залом, я сделал несколько быстрых шагов…

— Старшие Сестры!!! — невольно воскликнул я… перед троном стоял закованный в доспех человек с длинным мечом в руках…

Глава 5

«Кикимора вид имеет вельми мерзкий и не здравый, образом всегда женский, облаченный в ряднину из тины и водорослей. Обиталище оной — в глухих топях болотных, всегда подали от людства, однако ж, встречаются сии монструмы и поблизости от жилищ людских. Станом кикиморы тонки, руками и пальцами вельми длинны, чем отличны от шишиг и мокриц. Подтверждаю свидетельства обладания оными некой природной силой наводить весьма сильный морок, но отрицаю наделение кикимор способностью к человеческой речи. Мнение о наличии у оной жабер, подобных рыбьим, також отрицаю, ибо кикиморы никакого сходства с навами и мокрицами не имеют».

(Преподобный Эдельберт Великоградский. «Бестиарий и описание рас Мира Упорядоченного»)

Звериные острова. Остров Быка. Черный хребет. Каирн Черной Луны.

13 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Вечер

Неподвижная фигура возле трона когда-то очень давно была человеком, а сейчас превратилась в высохшую мумию. Но живую мумию — как бы странно это ни звучало. В провалах глазниц светились красные огоньки, а заросшая длинной грязно-серой бородой челюсть мерно шевелилась, исторгая монотонное зловещее бурчание.

Сказать, что я испугался этого древнего воителя, нельзя. Страха, в прямом понятии этого слова, не было. Меня не тянуло убегать, не хотелось кричать от ужаса, но тело все равно налилось ледяным оцепенением. Я себя почувствовал мышкой, загипнотизированной удавом.

— Тебя, что ли, я должен принести? — сам того не ожидая, поинтересовался у него. А потом добавил: — Может, сам пойдешь? — и сделал шаг в сторону, ожидая, что ноги откажутся выполнять приказ.

Но, к счастью, не отказались. К счастью — так как древний воин, лязгая доспехом, двинулся вперед. Немного неловкими, деревянными шагами, но довольно быстро.