Анна Рассохина - Пламя для Снеженики (СИ)

В окнах на половине Теры горел свет, а на моей - светилось только одно-единственное оконце. Внезапно передо мной на дорожку из-за широкого ствола древнего дуба-великана шагнула высокая плечистая фигура.

Я остановилась и непроизвольно сплела нужное заклинание. Мгновение и мужчина, витиевато ругаясь себе под нос, причем почему-то на языке жителей Подземья, отлетел в грязь на обочине. Лекарственные травы на этой грядке я уже успела выкопать.

- Госпожа Колючкина, - раздался знакомый до зубовного скрежета голос главы Ведического Совета, - вас не научили создавать магических светляков?

- Н-научили...- почувствовала себя нерадивой ученицей.

Эферон поднялся на ноги:

- А фонари установить вы не пробовали?

- Зачем? Мы ведьмы...

- Я заметил, - процедил он в ответ.

Смущенно отвела взор, а вокруг зажглись целых семь светлячков. На их свет вышел...Да! Я заметила, что он быстро сумел очистить испачканную одежду, а слегка заляпанное грязью лицо лишь добавляло Дарову мужественности.

- Вы меня искали? - удивленно поинтересовалась я. - Хочу сообщить, что мне удалось обо всем договориться с Райтом Ладовым.

- Хорошо, что вы упомянули об этом, но вообще-то я здесь живу и сейчас прогуливался перед сном, а вас встретил совершенно случайно, - желчно оповестил меня мужчина.

- Живете? Как это живете? - растерялась я.

- Очень просто! Я ваш сосед!

- А-а-а...

- Квартирант госпожи Коровкиной, - отрапортовал Эферон.

И вот только теперь я вспомнила, что еще летом Тера говорила мне о том, что пустила к себе на постой ведьмака, а я почему-то об этом позабыла.

- И как только мы с вами раньше не повстречались? - подозрительно осведомилась я.

- Вероятно, это случилось потому, что и вы, и я частенько ночуем вне стен этого дома, - из его уст эта фраза прозвучала как-то двусмысленно, и мне отчего-то захотелось оправдаться, но я на корню подавила подобный порыв и проговорила:

- Что же, теперь я знаю, что вы мой сосед.

- Угу! Удобно, не так ли, Снеженика? - полюбопытствовал мужчина с кривой ухмылкой, которая, впрочем, придавала его лицу дополнительный шарм.

- На мой взгляд, это плохо! - поджала я губы.

- Почему?

- А если лиходеи узнают о нашей связи...

- Связи? - насмешливо переспросил Эферон.

- Связи! - ничуть не смутилась я. - Мы же с вами связаны общим делом! - пояснила строго, дабы оставил свои шутки и намеки.

- Вы совсем не умеете расслабляться, госпожа Колючкина, - изрек глава Ведического Совета.

'Умею! - подумала я. - Только не в вашем присутствии!'

Его губы тронула издевательская усмешка, как будто Даров сумел прочесть мои мысли.

- Раз мы все обсудили, то я, пожалуй, пойду, - попыталась обойти мужчину.

Он не отошел с моего пути, глядя черными бездонными очами прямо в мои глаза, заставляя мое сердце затрепетать, словно пойманная в клетку птица. С губ моих сорвался невольный вздох, потому как такое случилось со мной в первый раз. Почему-то одно присутствие этого мужчины вызывало во мне неведомые доселе чувства, будто я была несмышленой молодой девицей, а не здравомыслящей опытной ведьмой. Эферон не сводил с меня пристального взгляда, словно пробуждал от долгого сна, дразнил, сводил с ума, вызывал на поединок между мужчиной и женщиной. И моя женская душа откликнулась на этот молчаливый призыв, потянулась, будто игривая кошка, улыбнулась в предвкушении феерического действа.

- Я пойду, - прошептала я, ибо в горле пересохло, и голос куда-то пропал.

Глава Совета сделал шаг в сторону, а я с трудом подавила в себе позорное желание просто убежать прочь. Никогда еще я не заставляла себя идти столь медленно, распрямив плечи и глядя только перед собой.

- Ты станешь моей слабостью, Снежа...- порыв осеннего ветра донес до меня хриплый шепот.

- Что? - я все же повернулась. - Вы что-то сказали, господин Даров?

- Мне повторить? - насмешливо осведомился он.

Прищурилась:

- Сделайте милость! - я ему не девочка, чтобы играть в игры.

- Я рассуждал о мужских слабостях. Мысли вслух, знаете ли...

- Тогда не стану мешать!

- Разве вы не желаете подискутировать со мной на эту тему? - глава Ведического Совета все еще не отпускал меня, поэтому пришлось твердо и немного грубовато ответить:

- Господин Даров, мне эта тема совершенно неинтересна, а если я и надумаю обсудить ее когда-нибудь, то уж явно не с вами!

- Отчего же? - бархатный голос очаровывал, проникая в самые потаенные уголки души и тревожа, казалось бы, давно спрятанные чувства.

- И это я тоже не стану обсуждать с вами! - резко развернулась и быстрыми шагами направилась к крыльцу.

На кухне при свете ночника сидела Веснушка, склоняясь над книгой. При моем появлении сестра оживилась:

- Ты уже видела ЕГО? Своего соседа?

- И даже разговаривала!

- О-о-о! Правда, он неотразимый, точно правитель магов? И даже не скажешь, что это ведьмак!

- В Исторе тоже невозможно узнать ведьмака! - с негодованием отозвалась я, в тайне соглашаясь со словами Ани.

- Тебе не нравится новый глава Совета, а вот моей матушке...

- Я уже обсуждала сегодня Дарова с твоей родительницей! А сейчас беги, тебя ждет Талис!

Кузина скривилась так, будто отведала клюквы.

- Не заставляй парня долго ждать, это невежливо! - назидательно произнесла я.

- Его никто не заставляет меня ждать! - буркнула в ответ Веснушка, и мне пришлось выразительно посмотреть на нее.

Страдальчески возведя очи к потолку, сестра поинтересовалась:

- Можно я возьму эту книгу, - она указала на сборник заклятий, собранных нашей бабушкой.

- Возьми, только никому из приятельниц не показывай, - предупредив, позволила я.

- Шутишь? - фыркнула ведьмочка.

Проводив ее до ворот и убедившись, что Рон покинул сад, я вернулась в дом. Поцеловала пухлую щечку спящей дочки и отправилась в тайную комнату колдовать. Мне необходимо было с помощью кое-каких старинных способов узнать хоть что-нибудь о загадочном человеке с именем Эферон Даров.

Глава 3

О маленьких девочках

Бусы-камешки цветные,

огоньки переливные.

Я люблю их надевать,

Надевать и танцевать.

(Детский стишок)

Разделась, оставшись только в длинной тонкой сорочке, волосы распустила - пусть свободно струятся по спине и плечам. Зашла в маленькую комнатушку без окон. Здесь зажгла свечу, накрыла ее стеклянным колпаком, дабы огонь не вырвался из-под моего контроля, и расставила вокруг нее чаши: в первую - насыпала золотистые зерна пшеницы, в другую - налила прозрачную родниковую воду, в третью - поместила порошок из лебяжьих костей, в четвертую - бросила сухие лепестки роз, а в пятую - положила небольшой кусочек бересты. Взяла в руки серебряный кинжал с прямым обоюдоострым клинком и аметистом в основании рукояти. Смело полоснула им по своей ладони, и из пореза заструилась кровь, а я зашептала слова: