Виталий Зыков - Власть силы. Том второй

Не забыла их и Мелисандра. Из нее словно выдернули какой-то стержень, и она одним махом из холодной принцессы превратилась в обычную девушку. Тихонько вскрикнув, халине подскочила к К’ирсану, прижалась к груди и, глядя в глаза, сняла с его лица маску. Чтобы затем провести кончиками пальцев по жутким шрамам, вздохнуть и… впиться поцелуем в губы.

— Ты все-таки приехал! — сказала она, оторвавшись от К’ирсана.

— А разве могло быть иначе? — криво усмехнувшись, ответил Кайфат. В ушах шумело, в крови бушевали гормоны. Простой поцелуй, а эффект как от любовного зелья. Ни с одной из его любовниц такого не было и… не могло быть!

— После того как ты меня бросил и бежал? Вполне… — В голосе Мелисандры появились нотки обиды. Появились и тут же исчезли.

— Такова наша судьба, — мягко ответил К’ирсан, сжимая женщину в объятиях. Он мог многое сказать про проклятого Тимарениса, пусть демоны пожрут его душу, про хфурговых эльфов, про друзей и врагов, но вместо этого пояснил: — Она сводит нас вместе и разделяет непреодолимыми преградами. Мы меняемся, но связавшая нас нить никуда не пропадает. Пусть безымянный раб стал королем, а принцесса — визирем, но чувства… чувства-то остались прежними.

Мелисандра замерла и принялась что-то искать у него во взгляде. Пару ударов сердца, не больше, после чего отступила на шаг и, взяв К’ирсана за руку, сказала:

— Идем!

И потянула за собой. Они стрелой промчались через симпатичную гостиную, задрапированную тканью с растительными орнаментами, затем миновали лестницу с резными перилами, проскочили длинный коридор, увешанный пейзажами, пока не ввалились в огромную спальню. К’ирсан едва успел заметить розовые стены, гобелены с изображениями цветов, гномьи напольные часы, зеркальный потолок и… гигантскую кровать. Дальше разум окончательно отключился. Он подхватил ойкнувшую женщину на руки и решительно шагнул вперед. Последнее, что отложилось в памяти, это то, как он борется с крючками на платье Мелисандры, а та безуспешно пытается стянуть с него рубашку. Затем — провал, фонтанирующий чувствами и безудержной страстью, которые можно пережить, но никак нельзя описать словами…

— Ты помнишь, как спас тогда меня и эту глупышку Лакристу? — спросила Мелисандра спустя полтора часа, когда он лежал на спине, закинув руки за голову, а она сидела рядом, скрестив ноги по-иссорски, и водила пальчиком по его груди. — От того чокнутого вампира, не боявшегося ни моих артефактов, ни моего телохранителя?

— Конечно… Но если хочешь знать, предполагал ли я, что наше знакомство перерастет в нечто большее, то нет, — усмехнулся Кайфат задумчиво.

Сейчас он испытывал двойственные чувства. С одной стороны, ему еще никогда не было так… хорошо, а с другой — опыт воина и чутье мага в голос вопили о том, какой он тупоумный шестилап, раз позволил себе послать разум в Бездну и отдаться на волю чувств. Говорить при таком настрое совсем не хотелось. И уж точно не хотелось валяться в постели, вместо того чтобы натянуть доспех и взяться за меч.

— А вот я почему-то ни капли не сомневалась, — мелодично засмеялась Мелисандра. — Сразу поняла, что рано или поздно ты будешь моим! Поэтому, когда ты в письме попросил разрешения принять тебя в моем доме в Ралайяте, ничуть не удивилась. Действительно судьба! — Тут мысли женщины перескочили на последовавшие за встречей с К’ирсаном события, она помрачнела и замолчала.

Повисла неловкая пауза, которую Кайфат решил нарушить вопросом:

— Кстати о Ралайяте… Помнится, тогда у тебя здесь была какая-то небольшая татуировка, а теперь ничего такого не наблюдаю, — спросил К’ирсан, погладив любовницу по бедру.

И с удивлением увидел, как у той стремительно краснеют щеки.

— Это была не татуировка, а магическая печать, — сказала Мелисандра куда-то в сторону. В лицо Кайфату она старалась не смотреть. — Печать Альме!

— Никогда не слышал, — пожал плечами К’ирсан. Он многое знал о магии, но с подобными вещами точно никогда не сталкивался. Хотя у своих любовниц татуировки видел не раз. — Что-то женское?

— Да, женское, — с непонятной интонацией ответила Мелисандра. — Эта печать не дает забеременеть… И еще раз да, перед нашим свиданием я ее убрала. — Сделала паузу, а потом грустно улыбнулась и на одном дыхании выдала: — У эльфиек, пусть даже квартеронок, обычно с этим сложно, но у тебя сильная кровь. В результате можно не сомневаться!

Сказала и, решительно тряхнув волосами, вскочила с кровати. На К’ирсана она по-прежнему старалась не смотреть…

Зато король-маг пялился на женщину во все глаза. Она говорит о беременности, что ли?! То есть хочет от него забеременеть?! Перед этим подставив под удар эльфов?! Кали вам всем в тещи, и как это понимать?! Удивление было так велико, что он не удержался и бухнул:

— Это что, такой способ избавиться от угрызений совести?

Пока он лихорадочно собирался с мыслями, Мелисандра успела надеть бежевые шелковые шаровары, заклинанием расчесать волосы и теперь натягивала нечто вроде застегивающегося спереди платья с высоким воротом, разрезами по бокам и множеством застежек. Вопрос заставил ее вздрогнуть и медленно повернуться к любовнику.

— Так ты все знаешь, да? — спросила она, побледнев.

— О чем? — переспросил К’ирсан. — О том, что ты меня предала? Что стала приманкой в ловушке эльфов? — Он скривился и внешне холодно, хотя внутри его раздирали противоречивые эмоции, бросил: — Да.

— Зачем тогда пришел? — сказала Мелисандра, схватив с туалетного столика небольшой жезл и прижав его к груди.

К’ирсан тут же инстинктивно уронил левую ладонь на меч, с которым он, несмотря на некоторое помрачение чувств, не расстался даже в кровати.

— Я же уже говорил: потому что не мог иначе. — Кайфат пожал плечами.

В комнате повисла тяжелая тишина. Кайфат не знал, да и не видел смысла говорить что-либо еще. Мелисандра же просто молчала, уставившись на К’ирсана. Наверное, прошла минута, прежде чем женщина пошевелилась и с едва слышным вздохом отвернулась от любовника. Провела жезлом вдоль застежек, из-за чего те вдруг ожили и начали соединяться друг с другом, превращая халине Балтусаим в одетую по последней халифатской моде даму. Затем сунула ноги в вышитые бисером туфли с загнутыми носами и… ринулась к выходу из комнаты, когда гномьи часы внезапно издали гулкое «Бом-мм!».

В дверях она вдруг остановилась и посмотрела на К’ирсана. Он к тому моменту уже встал, успел натянуть штаны и теперь возился с шнуровкой на сапогах.

— Разве ты не хочешь отомстить? — спросила Мелисандра. Голос звучал ровно, но губы… губы заметно дрожали.