Татьяна Леванова - Сквозняки. Ледяной рыцарь

Показался теплый, дрожащий свет. По темному коридору, вытянув перед собой руку с факелом, шла Рыкоса Гривастая. Ее обычное платье казалось золотым, так на нем играли блики огня. Ее постоянно поджатые губы счастливо улы- ' " бались. Девочка вздохнула с облегчени- t'AffAX? и уже хотела выбежать из своего убе-вдруг ее остановило следующее — в левой руке тети она увидела цветок, и его острое лезвие было 1чкано чем-то темным. Рыкоса явно положить его в рукав. А еще, не то от неверного света, не то от блика посветлели, и но~краеным, словно яшма на Машином Девочка замерла, ожидая, пока тетя пройдет мимо. Потом осмотрела комнату — такую же спальню, как и у нее, только на коврах были вышиты другие цветы, бледно-розовые розы на зеленом фоне. Спать в своей постели показалось страшно. Маша раскрыла чужой сундук — он был пуст. Только какие-то старые, поеденные молью шерстяные шарфы лежали на дне. Девочка с трудом содрала с себя жесткое платье, которое рЭ мешало залезть в сундук, клубочком, укутавшись в шарфы, хлопнула за собой крышку, как в] день. Бусы кололи шею, портрет венцес-сы холодил кожу, перед глазами стояло? нем быть кровь? Просто голова шла кру-I ом… Маша сказала себе:

— Я все-таки чужая здесь. Надо помнить, кто я и почему оказалась в этом мире. Пусть сами разбираются в своих ' I истопородных интригах, портретах, гамозванках, беспрекословных приказаниях, прочих подлостях, я в этом не участвую. Завтра я должна покинуть

1 ромовую груду, чтобы быть свободным СКВОЗНЯКОМ, исследовать этот мир и ни от кого не зависеть…

Глава 8

МАША В СМЕРТЕЛЬНОЙ ОПАСНОСТИ

Деляной рьщарь

Утром замок наполнился криками, ржанием лошадей, скрипом саней, грохотом и скрежетом вывозимой челядью утвари, подальше от вечно воюющих рысарей, которым в радость все разбить и разломать. Этот шум проник под крышку сундука, где спала Маша, закутавшись в старые шарфы. На этот раз, проснувшись, она сразу вспомнила, что находится в другом мире, и примерно минуту лежала, напряженно прислушиваясь, =? соображая, можно ли ей вылезти из своего убежища,

Выскочив из сундука, расправив затекшие плечи и спину, первым делом девочка подбежала к узкому окну — обзор был не очень хорош, но она увидела стену с застывшим на ней стрельцом, суету людей во дворе, упирающихся коз, ведомых к воротам гладких и сытых лошадей. И только за стеной, на стыке свинцового неба и белой земли, в снежной круговерти — словно лес вырос за одну ночь. Длинный зубчатый силуэт, вчера его не было.

— Что это может быть? — удивилась девочка. Кроме шарфов, в сундуке не оказалось никакой одежды, пришлось снова втискиваться в парчовое платье.

Без посторонней помощи надеть его, как №

Jg полагается, оказалось невозможным, Q оно спадало с плеч, крошились перламутровые пуговицы, отлетали мелкие камешки, неопрятно свисали какие-то шнурки и ленты, Еще хуже обстояло дело с волосами — заплетенная вчера коса X рассыпалась на отдельные перепутан-§ кые прядки, кое-как сдерживаемые тя-§ желыми шпильками с каменными бусинами. Недолго думая, Маша задрапиро-? ЛеАмти рыцарь пилась в дырявые шарфы и поспешила наружу. На небольшом крыльце, у маленькой двери, ведущей в замок, стояла 11 ривениха и о чем-то сердито спорила со (Старшим.

— Вы отправили коз, свиней, даже кур, как рысари будут сражаться на од-I юй воде? Как мы переживем осаду?

— Некому будет ухаживать за животными, никто из челяди не желает оставаться в замке, — отвечала тетя Рыко-са. — Назначьте кашевара, пусть варит кашу, в амбарах достаточно овса, предназначенного для лошадей, а лошадей не будет…

— Никто из слуг не остается? — удивилась Маша, — Куда все бегут? И как же мы без них, замок, большой!

Старшой неприязненно покосился на девочку, что-то прошипел сквозь зубы и отошел в сторону. Глаза Рыкосы вспыхнули гневом, она втолкнула Машу обратно в дверь замка. Девочка отлетела к стене коридора, схватилась за ушибленное плечо, скорее удивленная, чем испуганная, воскликнула:

— Что вы делаете?

— Как смеешь ты появляться в таком У виде перед рысарями и челядью, да еще *? в такой момент! — чеканя каждое слово, произнесла иривениха. Тут только девочка обратила внимание, что поверх обычного платья Рыкосы сверкала, словно отполированная, стальная кираса, косы были подобраны под круглый шлем с меховой опушкой. — Ко мне не пришли служанки, мне не во что было одеться, и я не умею делать прическу…

Привениха выхватила кинжал, обкромсала свисающие ленты и завязочки, потом рванула девочку за волосы так, что шпильки рассыпались по полу. На глазах у Маши выступили слезы, но она стиснула зубы, чтобы не произнести ни звука…

— Не можешь надеть платье, иди в броне. Не можешь причесаться — иди простоволосой. Но держи себя с досто-0 инством. Не показывай слабости, стра-нЧ ха или иных чувств, помни, что ты вен-|| десса!

рД — Я не вен десса. госпожа, позвольте мне уити… — прошептала девочка. 33 Привениха неожиданно ударила ее % по лицу — не сильно, но чувствительно — и сказала:

— Вчера я принесла первую жертву? крови твоему титулу. Отныне ты венцес-са, раз и навсегда, и другой не будет. Отработай свой долг перед Громовой грудой!

— Долг? — переспросила девочка. Но Рыкоса Гривастая повернулась и вышла за дверь, оставив Машу в темноте, недоумевающую. «Может, я не венцесса, а самозванка. Может, я не вполне понимаю, какой у меня долг перед этой крепостью, но я человек, у меня тоже есть гордость, я не хочу, чтобы со мной так обращались», — решила девочка, вытерла слезы, как могла, привела себя в порядок, заплела простую косу, накрепко застегнула куртку и вышла за дверь. Молча встала рядом с теткой, не глядя на нее. Мимо, поскрипывая, визжа полозьями по неплотно покрытому снегом камню, медленно двигались сани. Маша заметила заплаканную Авдуську, прижимающую к себе пеструю курицу, укутанную в шаль, и бросилась к ней:

— Пожалуйста, возьмите меня с собой! — попросила она.

— Нельзя, Калиночка, войско Зазубрины не пропустит, убьет прямо по дороге, — шмыгнула носом молодая служанка.

83

Деляной рыцарь

— Войско? Где? За что убьет? — напрасно спрашивала Маша, от саней ее оттеснил дядька Завояка.

— Вот что, барышня, не рвите сердце людям. Их Зазубрина пропустит, а ваше чистопородие — нет. Вон они, ждут за. стенами, когда челядь вывезут, чтобы начать войну за. Громовую груду..

— Но я не… — начала Маша и оглянулась на Рыкосу. Та не сводила с нее кошачьих глаз, брови были нахмурены, лицо бледно.

— Назвался груздем, полезай в кузов, — без сожаления шепнул дядька За-вояка и отошел в сторонку.

Маше казалось, что весь мир, все люди против нее. Чтобы скрыть слезы, она взбежала на замковую стену, встала рядом со стрельцом, якобы посмотреть на войско Зазубрины. Так и есть — смутные тени выступали из тумана, в том леске,