Елена Малиновская - Капкан для жениха

Комнату некоторое время после заполняла вязкая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в камине и шумом дождя за окном.

Я смотрела в веселый рыжий огонь и не верила, что совсем недавно он давал прохладу и мерцал ледяными искрами. Морган думал о чем-то своем, и изредка я ощущала на себе его тяжелый внимательный взгляд, но не спешила отвечать на него. А Фрей просто гладил задремавшую Мышку, которой для счастья надо было лишь присутствие хозяина рядом.

— Прошу к столу, — неожиданно нарушил затянувшееся молчание негромкий голос Миколики.

Арахния стояла у порога и со слабой улыбкой глядела на нашу компанию. Почему-то я не сомневалась, что она точно знает, какое решение мы приняли. И сердце внезапно сжала когтистая лапа дурного предчувствия. А не угодим ли мы в ловушку из-за собственного мягкосердечия и излишней чувствительности? Как говорится, муж и жена служат одному богу.

Ужин оказался выше всяческих похвал. Нежнейшее жаркое так и таяло во рту, тушенные под особым острым соусом овощи прекрасно дополняли его. В высоких хрустальных бокалах искрилось великолепнейшее вино, куда Миколика добавила умело подобранные специи. Я чувствовала вкус корицы, розмарина, гвоздики.

Хозяйка дома не стала зажигать магический шар, который давал слишком яркий свет, вместо этого ограничилась свечами. Живое пламя бликами дробилось в зеркалах, оранжевыми отблесками танцевало в капельках дождя, усеивающих снаружи окна. Было очень уютно и спокойно. Впервые за долгое время я почувствовала себя так, будто вернулась после долгого странствия домой, хотя прекрасно осознавала, что это ощущение ложно, более того — опасно.

— А откуда вы берете продукты? — неожиданно прервал затянувшееся молчание, нарушаемое лишь негромким позвякиванием столовых приборов, Морган.

Я заметила, что он почти не притронулся к своей порции. И мгновенно кусок встал мне поперек горла. Ой, а в самом деле, откуда? Или же услышанный слезоточивый рассказ был обманом, попыткой запудрить нам мозги? Но если бы в еде был какой-нибудь яд или усыпляющее вещество, то меня наверняка бы предупредил Эдриан.

— Не беспокойтесь, я не планирую с вами расправиться, — спокойно ответила Миколика, без особых проблем поняв подоплеку этого вопроса. — Скоро вы убедитесь, что подвалы этого дома воистину огромны. В них поместилась не только лаборатория моего мужа, но и хранилище, где магией поддерживается необходимая температура, которая не позволяет продуктам портиться.

«Я определенно жажду на это взглянуть! — восторженно взвыл в моей голове Эдриан. — Это же просто… Просто невероятно!»

— Ого! — ограничился кратким Морган и словно нехотя наконец-то поднес вилку ко рту.

Я заметила, что Миколика тоже почти ничего не ела. Она вяло ковырялась в тарелке, пока не превратила свою порцию в настоящую размазню, правда, к вину прикладывалась часто, поэтому Фрею, сидящему рядом, пришлось на правах представителя сильного пола несколько раз ей подливать, тогда как сам он цедил все еще первый бокал.

Я, в свою очередь, к алкоголю почти не притронулась. Что скрывать очевидное, я с огромной опаской относилась к возможности напиться в столь странном и зловещем месте.

Наконец после великолепного десерта в виде вишневого пирога Миколика встала и смерила всех нас изучающим взором.

— Если вы не против, то я провожу вас, — проговорила она, нервно комкая салфетку, прежде лежавшую на ее коленях. — Что вы решили изучить в первую очередь?

— Кабинет вашего мужа, — ответил Морган, поспешно вставая вслед за ней.

Миколика склонила голову, показывая, что услышала его. Развернулась и неспешно отправилась прочь.

Нашей компании ничего не оставалось, как поторопиться за ней. Первым шел Морган, затем я, замыкал своеобразное шествие Фрей, несущий под мышкой Мышку. Хм-м… Несколько чудно прозвучало, ну да ладно. Ульрика тоже сопровождала нас, но я ее не видела. По каким-то причинам фея предпочла стать невидимой.

Подъем на второй этаж не занял у нас много времени. По дороге я заглядывала во все открытые двери, не в силах совладать со своим любопытством. Но везде видела одну и ту же картину: мебель, накрытая от пыли белыми тряпичными чехлами, тусклый свет магических шаров, плавающих под потолком, и тишина. Казалось, будто дом вымер. Наши шаги звучали слишком громко и нагло в этом царстве вечного спокойствия. И внезапно я осознала, что стараюсь идти на цыпочках, лишь бы создавать как можно меньше шума.

Наконец Миколика остановилась около очередной ничем не примечательной двери. Потянулась к связке ключей, которая висела на ее поясе.

— Если вы не против, то я бы осталась в коридоре, — сдавленным голосом проговорила она. — Виллоби… Мне больно видеть его в таком состоянии. Я одновременно и ненавижу его, и жалею. Сама не понимаю, какие чувства я к нему испытываю. Иногда я думаю, что была бы счастлива, если бы он действительно умер. Но потом вспоминаю наши разговоры, наши ночи… Нет, пожалуй, я была бы рада, если бы он остался жить. Но я при этом находилась бы как можно дальше от него.

Если честно, я мало что поняла из сбивчивого объяснения арахнии. Что это значит? Она или любит мужа, или ненавидит. Третьего, по-моему, не дано.

«Ох, какая же ты еще все-таки маленькая и глупенькая», — тяжело вздохнул Эдриан.

Я немедленно оскорбилась. Это я-то маленькая и глупенькая? Кто бы говорил! Еще от Моргана я бы приняла это как аргумент, но Эдриан, помнится, сам погиб в весьма юном возрасте и будучи при этом девственником!

«Телесный опыт — ничто по сравнению с духовным!» — очень высокопарно и очень непонятно выразился Эдриан и замолчал. Наверное, обиделся на мое в высшей степени справедливое замечание.

Но я не обратила на это особого внимания, занятая совсем иным. Как раз в этот момент Миколика отомкнула замок и отошла в сторону, безмолвно позволяя нам войти в комнату.

Первым порог пересек Морган. За ним — Фрей. А я все медлила, почему-то страшась окунуться во тьму, плескавшуюся за порогом.

— Иди сюда! — вдруг услышала я голос Фрея. — Скажи — это твоя книга? Вроде бы та самая, но тебе виднее должно быть.

Я в последний раз покосилась на бледную Миколику, прильнувшую к стене. Зачем-то набрала полную грудь воздуха. И нырнула в сумрак позднего дождливого вечера.

Впрочем, Морган к тому моменту уже разбудил магический шар, плавающий под потолком, и мгновенно кабинет оказался залит ярким светом, заставившим меня зажмуриться. Затем я осторожно открыла один глаз, но почти сразу изумленно распахнула оба. И было чему удивляться.