Джо Аберкромби - Последний довод королей

И он не понимал, кем теперь должен считать и чувствовать себя, проведя столько времени вдалеке. Все настоящие офицеры находились в Инглии, с армией. При желании Джезаль мог бы разыскать лорд-маршала Варуза, но он слишком хорошо узнал, что такое опасность, и не хотел снова нарываться на нее. Он исполнит свой долг, если от него этого потребуют. Но сначала пусть его найдут.

А пока у него найдется другое занятие. Сама мысль об этом пугала и одновременно интриговала. Сунув палец под воротник, он дернул его, стараясь ослабить давление на горло. Не помогло. Все же, как любил говорить Логен Девятипалый, лучше сделать дело, чем жить в страхе перед ним. Джезаль взял свой офицерский меч, поглядел минуту на нелепый латунный орнамент на рукоятке, бросил оружие на пол и, толкнув ногой, зашвырнул под кровать. Как-то он жалко смотрится, сказал бы Логен. Джезаль достал послуживший ему во время путешествия длинный клинок и прикрепил его к ремню. Потом глубоко вздохнул и направился к выходу.

Ничего опасного на улице не наблюдалось. Это была тихая часть города, здесь не было ни суетливой торговли, ни шумного, вечно грохочущего производства. На соседней улице какой-то точильщик ножей во все горло предлагал свои услуги. Под кровлями скромных на вид домов застенчиво ворковали голуби. Послышались и быстро затихли звуки цокающих копыт и скрипящих колес повозки. И снова все замерло.

Джезаль прошелся туда-сюда мимо дома и больше не решался повторять это, боясь, что Арди заметит его в окно, узнает и спросит, какого черта он сюда явился. Он описывал круги в дальнем конце улицы, подыскивая слова, которые надо сказать, когда она покажется на пороге.

«Я вернулся к тебе». Нет, нет, слишком напыщенно.

«Привет, как дела?» Нет, несерьезно.

«Это я, Луфар». Слишком холодно.

«Арди, я соскучился по тебе». Слишком сентиментально.

Тут он заметил мужчину, хмуро наблюдавшего за ним из окна верхнего этажа, закашлялся и поспешил к дому, бормоча себе под нос снова и снова:

— Лучше сделать дело, лучше сделать дело, лучше сделать дело…

Джезаль постучал кулаком в деревянную дверь. Он стоял и ждал, сердце бешено колотилось в груди. Щеколда отодвинулась, и он изобразил самую очаровательную улыбку, на какую был способен. Дверь открылась, и низенькая, круглолицая, крайне непривлекательная девица уставилась на него через порог. Несомненно, это никак не могла быть Арди, сколь бы ни была изменчива жизнь.

— Да?

— Э-э…

Служанка. Глупо было думать, что Арди сама пойдет открывать входную дверь. Она простолюдинка, но не нищенка. Джезаль кашлянул, прочищая горло.

— Я вернулся… То есть я хочу сказать… Арди Вест живет здесь?

— Да.

Служанка распахнула дверь шире, чтобы Джезаль смог пройти в тускло освещенный коридор.

— Как мне доложить, кто спрашивает?

— Капитан Луфар.

Ее голова неожиданно резко вздернулась и повернулась, словно к ней была привязана невидимая ниточка, и Джезаль непроизвольно дернул за нее.

— Капитан… Джезаль дан Луфар?

— Да, — проговорил он негромко, весьма озадаченный.

Неужели Арди обсуждала его со служанкой?

— О… Если вы подождете…

Девушка указала ему на вход в комнату и поспешно удалилась. Глаза у нее были раскрыты так широко, словно к ней явился сам император Гуркхула, никак не меньше.

Мрачная, полутемная гостиная производила такое впечатление, будто ее обставлял очень богатый и очень безвкусный человек, которому не хватило места для воплощения всех его намерений. Тут стояли несколько кресел, обитых яркой, кричащей тканью, невероятных размеров шкаф, облепленный вульгарными украшениями, на стене висела картина столь внушительных размеров, что будь она хоть чуть больше, комнату пришлось бы расширять за счет соседних помещений. Два блеклых луча света, пробившихся сквозь плотные занавески, освещали полированную поверхность старинного стола, правда, слегка шатающегося. Каждая вещь могла бы неплохо смотреться сама по себе, но вместе они создавали душную атмосферу. Однако, убеждал себя Джезаль, невеселым взглядом осматриваясь вокруг, он пришел сюда ради Арди, а не ради ее мебели.

Это даже забавно. От волнения он чувствовал слабость в коленях, во рту пересохло. Он то и дело оборачивался на дверь, и с каждым мгновением ожидания его состояние ухудшалось. Такого страха Джезаль не ощущал даже в Аулкусе, когда на него с ревом набросилась целая толпа шанка. Он нервно прохаживался по комнате, сжимая и разжимая кулаки. Из-за шторы поглядывал на тихую улицу. Перегнувшись через стул, пытался рассмотреть картину на стене. На полотне крепкого телосложения король в огромной короне восседал на троне, а знатные вельможи в отороченных мехом одеждах теснились у его ног, кланяясь. Гарод Великий, догадался Джезаль, однако это открытие доставило ему не много радости. Эта была излюбленная и одна из самых утомительных тем Байяза — описание достижений этого монарха. Что бы там ни происходило с великим королем, какое Джезалю до него дело? Шел бы Гарод Великий…

— Так-так…

Арди стояла на пороге, на темных волосах, на подоле белого платья играли отблески яркого света из коридора. Она склонила голову набок, едва заметная улыбка сияла на едва различимом в сумраке лице. Похоже, она совсем не изменилась. В жизни часто случается так: то, чего ждешь с особым нетерпением, оборачивается глубоким разочарованием. Но снова увидеть Арди после долгой разлуки — это было что-то невероятное. Все тщательно подготовленные фразы испарились из памяти, в голове было пусто — как в тот раз, когда он впервые увидел ее.

— Значит, вы живы, — негромко проговорила она.

— Да… э-э… вроде того.

Он попытался улыбнуться, но получилось плохо.

— Вы думали, что я мертв?

— Надеялась, что так.

От ее слов он разом перестал улыбаться.

— За столь долгое время я не получила от вас ни строчки. Я думала, вы позабыли обо мне.

Джезаль поморщился.

— Простите, что не писал. Я виноват, очень виноват. Я хотел…

Арди захлопнула дверь и прислонилась к ней, сложив руки за спиной. Ее взгляд, устремленный на него, становился все мрачнее.

— Не было дня, чтобы меня не обуревало желание сделать это. Но я взял на себя обязательство, и у меня не было возможности рассказать кому-либо о происходившем. Даже моей семье… Я был… Я был очень далеко на западе.

— Я знаю. Весь город только и твердит об этом, вот и я услышала.

— Вы слышали?

Арди кивнула в сторону коридора.

— Узнала от горничной.

— От горничной?

Какого черта и откуда кто-то в Адуе мог знать о его злоключениях? А тем более — горничная Арди Вест. В его воображении появилось множество неприятных мыслей и картин. Толпы слуг хихикают над тем, как он лежит с разбитым изуродованным лицом. Из уст в уста передаются слухи о том, какой глупый вид был у капитана Луфара, когда какой-то грубый северянин, покрытый шрамами, кормил его с ложечки. Джезаль почувствовал, как у него загорелись уши.