Культивация рунного мастера 4 - Сергей Полев
— Ну, в таком случае твое сердце видимо не так уж и небезразлично к нему.
Девушка начинала влюбляться в него. Но сейчас Джино не планировал заводить отношения, поэтому задрал цену повыше. В десять раз, чтобы она наверняка отказалась от своей затеи. Убедившись, что Дося ошеломленно застыла, он ухмыльнулся и снова развернулся к двери, собравшись уходить…
Как в этот момент до него донеслось.
— Я заплачу!
Черт! Надо было сказать сто заслуг. Или тысяча. Да, тысяча определенно звучало бы лучше…
Эх, даже если он сейчас не начертит ей эти руны, она все-равно достанет их из общей партии. Тяжело вздохнув, Джино вернулся к столу и взялся за кисть.
Глава 82
«Это он,» — подумал человек, увидев медленно бредущую навстречу пару людей в коридоре внутри городской стены. В небольшом отдалении перед ним шли бойцы из отряда Фарш, и в тусклом эфирном освещении угадывалось, что ими были Джино и Горшок.
Пока его не заметили человек отошел чуть назад, в один из поворотов коридора и спрятался за выступом в тени. Как только эта пара людей прошла мимо, человек бесшумно пошел за ними. Он медленно преследовал их.
Джино брел по коридору. Мысли роились в голове, не давая покоя. Сквозняк трепал его черные как смоль волосы, бросая пряди в лицо. Каждый шаг отдавался тупой болью во всем теле, словно кто-то втыкал раскаленные иглы в его меридианы. Но он не обращал внимания на эту боль. Разве может физическая боль сравниться с той болью, которую он чувствовал в сердце? Целители Дома Грейс излечили его, но незарастающая дыра в нем по-прежнему осталась и постоянно напоминала о себе саднящей болью. Напоминала и усиливалась, когда Джино не был ничем занят. Так же как сейчас.
И сейчас с этой фоновой болью его разум был поглощен мыслями о призраке отца. Почему появился этот призрак?
Отец был гением культивации, видимо он нашел способ разговаривать с ним даже из другого мира. Как никак существование человеческой души было подтвержденным фактом, и Джино сам убедился в этом, перенесясь после смерти с Земли в мир Муэрто.
Но даже если так, то волновало его совсем другое. Отец говорил, что после того, что Джино сделал… после того, как убил его… отец все равно ждет его. Он ждет его, где то там за ордами химер, но… заслуживает ли сам Джино того, чтобы встретиться с ним? Заслуживает ли он обретения этого семейного счастья?
Джино глухо взвыл, ударив по стене кулаком. Звук удара разнесся по коридору, а старая штукатурка осыпалась на пол. Джино отчаянно хотелось увидеть Гилберта еще раз, но имел ли он право на это?
Горшок безмолвно следовал рядом, бросая на Джино встревоженные взгляды, но промолчал, уважая желание командира остаться наедине с мыслями. Вскоре ему пришлось свернуть в одном из пролетов, ведущих наверх, чтобы сменить дозорного на стене. Джино кивнул ему на прощание и продолжил путь в одиночестве.
Джино двинулся дальше по коридору, углубляясь в более темный отрезок. Освещение здесь заметно ухудшалось. Надо будет упомянуть отделу снабжения о необходимости установить эфирные лампы поярче. Едва эта мысль промелькнула в голове, как сбоку обрушился удар. Плечо пронзила резкая боль, растекшаяся по всей руке. Но инстинкты сработали молниеносно — он увернулся от следующего выпада, пригнувшись.
Несмотря на стремительные движения противника, Джино был начеку. Он отключил руны зрения на платке и перешел на сверхчувствительность. Каким бы темным ни был коридор, он видел очертания ударов и отражал их один за другим. Эти атаки были настолько быстрыми, что воздух натужно пел, а времени применить эфирные техники не было. Приноровившись к темпу загадочного соперника, он попытался рассмотреть нападавшего в полумраке коридора.
Обтягивающая одежда обрисовывала тонкий силуэт. Слишком изящный для мужчины — это определенно была девушка. На лице у нее красовалась… совиная маска? Неужели Алисия?
Ошеломленный догадкой, Джино на миг замешкался и пропустил удар. Девушка ловко прошла сквозь его защиту и мощным ударом ноги отбросила Джино к стене. От столкновения на секунду потемнело в глазах. Но это было лишь мимолетное головокружение.
Опираясь о пол и стену, Джино принял полусидящее положение, поднял голову и слегка растянул ауру в направлении девушки. Это и вправду была Алисия. Ее роскошные локоны развевались, а соблазнительные изгибы тела облегала плотная кожаная одежда. От этого вида Джино даже забыл, что она только что напала на него.
Девушка сняла маску, являя совершенное лицо с открытыми шрамами, из которых сочилась темная кровь, и пошла к нему неспешной походкой. Ее бедра грациозно покачивались. На ходу она вытащила изящный нож с тройным лезвием, тот самый нож, который когда-то принадлежал Джино.
Остановившись прямо перед Джино, она присела на одно колено. Аромат ее приторно-сладких духов тут же проник в его ноздри, а клинок больно кольнул его в грудь.
— Ну здравствуйте, сладкий!
— Как ты меня нашла? — с удивлением спросил Джино.
— Милый, этот нож вот-вот проткнет твое сердце, а тебя интересует как я тебя нашла? — губы Алисии изогнулись в обольстительной улыбке. Настолько обольстительной улыбке, что она выглядела маниакальной. — Сейчас не ты задаешь вопросы.
— … — Джино приподнял брови.
— Скажи, считаешь ли ты меня красивой? — приблизила Алисия свое лицо к его лицу.
— Почему тебя это волнует? Ты ведь никогда раньше не волновалась о внешности.
— Но-но, сладкий, я тебе уже сказала, сейчас не ты задаешь вопросы, — зацокала Алисия языком, помахав пальчиком. Она усилила нажим ножа, отчего на рубашке Джино проступило красное пятно. — Повторю еще раз. Скажи, считаешь ли ты меня красивой?
Джино по-прежнему сидел неподвижно. Пятно крови на груди расплывалось все больше, но ни один мускул не дрогнул на его лице. Он молча разглядывал уродливые шрамы Алисии, кривящие идеальные черты ее лица. В памяти всплыли воспоминания, как он причинил ей боль, отвергнув тогда в библиотеке. И эти воспоминания ему самому причинили боль. Боль по ощущениям большую, чем этот нож в его груди.
— Да, — ровным тоном ответил он после паузы. — Ты красивая.
Девушка вздрогнула, ошеломленная его ответом. Джино уловил мимолетное смятение, исказившее ее черты, прежде чем лицо девушки вновь обрело притворно-обольстительное выражение.
— Ты лжешь. Ты такой же лицемер как и остальные мужчины.
— Если считаешь, что лгу, то чего же ты ждешь? — Джино развел руки в стороны,
