Морель и госпожа Смерть (СИ) - Лео Любавин
Ришар уже поднимался на крыльцо, обдумывая как лучше изложить брату суть дела, порученного ему Госпожой.
Времени было мало, все же стоило поторопиться и воспользоваться метро, а не плестись пешком по Рю де ла Помп. Ну или порадовать Лорана эффектным перемещением.
Просторный холл встретил Ришара тишиной и сыростью. И какой-то неприятный дух… не то чтобы пахло тленом… неужели брат занимается опытами в городском доме? Мертвая тишина вместе с паутиной висела под древними сводами. Что за грязь и запустение? Странно… Лоран поборник чистоты и комфорта. С каких это пор он живет как в бесхозном склепе?
Навстречу Ришару выкатилось нечто, похожее на череп и закрутилось под ногами. Да это и был череп. Следом за ним выбежал и остальной скелет, подхватил свою часть, водрузил на место и приветственно защелкал челюстью и замахал руками.
— Ничего не понимаю! Прекрати мельтешить костями! — приказал Ришар, — Где Лоран?
Скелет радостно закивал и протянул гостю блокнот с записями разговоров. На отдельном листке там было послание от брата. Остальное какая-то невообразимая чушь не его почерком, на староанглийском. Вот они плоды просвещения скелетонов!
Ришар прочел и присвистнул.
— В Лиможе! Кто бы знал, а я сразу сюда махнул. Нельзя ли вызвать мессира Мореля сюда? Он мне очень нужен.
Скелет вновь начал усиленно жестикулировать. Ришар отрицательно покачал головой, он знал многое, а вот немой язык жестов — нет. Все когда-нибудь происходит с нами в первый раз. Придется изучить, но это со временем. Морель-старший протянул блокнот скелетону и сказал:
— Лучше напиши, будет больше толку. Идем в кабинет.
Из записки в блокноте, адресованной всем посетителям особняка в Безымянном переулке, Ришар узнал, что Йорик — управляющий, дворецкий и доверенное лицо мессира Лорана Мореля, профессора Сорбонны, ректора факультета медико-магических наук, главы Ордена Мертвой Розы, и прочая, и прочая… И что в отсутствие хозяина по всем вопросам следует обращаться к оному Йорику.
Но Ришару нужен был именно Лоран и как можно скорее! Морель-старший только собрался заявить об этом, как вновь отвлекся на странный запах, что так удивил его при входе. Чуткие аристократические ноздри Ришара затрепетали, и он, как борзая, пошел по невидимому, но осязаемому следу.
Источник запаха находился в кабинете хозяина дома. Когда Ришар туда вошел, он не только увидел, но и услышал. Даже глухой трехдневный покойник восстал бы из гроба при этих криках и женском визге.
Удивительная картина предстала взору Мореля-старшего. Люди в старинных одеяниях разыгрывали в кабинете брата странную пьесу. Принимали картинные позы и говорили все разом, из-за этого с большим трудом можно было разобрать смысл. Только отдельные слова и крепкие выражения. Ими изобиловала речь всех участников действа. А было там человек десять. Из них всего две женщины, остальные — мужчины. Двое в коронах, трое с обнаженным оружием. Самый высокий и внушительный рыцарь — в вороненых доспехах. Он опирался на двуручный меч и говорил громче всех, голос, как из бочки, доносился из шлема с опущенным забралом.
На гиганта в доспехах петухом наскакивал невысокий тучный вельможа, с золотой цепью на груди и берете со страусиным пером. Колоритный персонаж, похожий на портрет Генриха Восьмого Английского, сыпал бранью, в выражениях не стеснялся.
— Клянусь всеми гвоздями с креста Спасителя, это еще надо доказать, — вещал он. — Мои права законны, я коронован архиепископом, по праву престолонаследования.
— Не может быть такого права при живом короле, — гудел из шлема рыцарь.
— Не может! — поддакивал второй венценосец, тоже высокий и представительный, он был с рыцарем заодно.
— А чем ты можешь доказать, что жив? — ерепенился коротыш.
— Если бы я знала, что ты жив, то разве связалась бы с этим убожеством! — рвала на себе рыжие кудри худая, плоская, как жердь, женщина, что постарше.
А та что помоложе, соблазнительных форм и невинностью во взгляде, с блаженной улыбкой протягивала рыцарю в доспехах букетик вялых незабудок.
— Милорд, возьмите цветочки…
Между ними метался молодой человек приятной наружности. Он был коротко стрижен по нормандской моде и затянут в щеголеватый бархатный колет с рукавами-буфами, в прорези которых выглядывала белая рубашка. Ноги облегали черные шоссы, позволяя любоваться безупречными бедрами и икрами. Ягодицы тоже были весьма притягательны, это Ришар отметил особо.
Юноша в колете хватался за голову, за меч, снова за голову и твердил:
— От этого можно сойти с ума!
Благообразный старец ходил за юношей, воздевал руки вверх, отчего широкие рукава его эскофеля развевались подобно крыльям.
— Успокойтесь, мой принц, успокойтесь. Мы всему найдем объяснение…
Ришар в душе согласился с ним — всему можно найти объяснение. Но в тишине. Он оглянулся на скелетона Йорика, тот беспомощно развел руками. Тогда Ришар прибег к простому, но действенному способу, хлопнул в ладоши и произнес заклинание оцепенения.
Все знают эту игру — «фигура на месте замри». Простейшая магическая вязь.
Участники комедии, или, может быть, драмы, остановились каждый в той позе, в которой их застало заклинание. Теперь Ришар мог спокойно обойти всех, осмотреть, а главное — обнюхать.
Для вампира запах имел гораздо большее значения, чем вид, а Морель-старший был вампиром самых голубых кровей. Он этим гордился и сожалел, что Лоран не согласился разделить с ним Вечность именно таким способом. Конечно, некроманты тоже бессмертны, но истинный аристократизм — путь вампира. Об этом братья спорили бесконечно, если оказывались вместе, что случалось нечасто.
Белая Госпожа не любила отпускать от себя Ришара. Разве что в исключительных случаях и ненадолго.
Но что же со странными сущностями?
Очевидно, что это умертвия, но какие-то нетипичные. Ришар не улавливал ноток тлена в общем шлейфе могильного аромата. Зато что-то другое, незнакомое, присутствовало. Ох уж эти тайные эксперименты Лорана!
— Ты можешь мне объяснить, что здесь происходит? — спросил Ришар у Йорика.
Тот утвердительно затряс черепом, чуть не потерял его, но вовремя поймал и приткнул на место.
В этом доме все малахольные — с осуждением покачал головой Морель-старший.
Диалог с управляющим напоминал сцену из комедии Мольера в театре восковых фигур. Йорик и Ришар сидели за столом. Ришар задавал вопрос и получал из костлявой руки Йорика листок с начертанным ответом. Пробегал взглядом строчки, откладывал запись в сторону и снова спрашивал. Скоро на столе образовалась целая стопка листков, но Ришар так и не приблизился к пониманию происходящего. Ясно стало лишь одно: Лоран поднял всю эту ораву с целью узнать рецепт некоего снадобья, а Йорику поручил записать показания каждого участника преступления, в результате которого все присутствующие
