Децема (СИ) - Мари Явь

Ага, если бы я был вполовину так милосерден, как он думает, не позволил бы с ним случиться подобному.

— Вам понравилось, босс? Я оправдал ваши ожидания? — Ей богу, он выглядел в тот момент как ребенок, ждущий похвалы.

— Это был лучший бой, который я когда-либо видел.

— Правда? Вы говорите честно, босс?

Конечно, я говорю честно. Какой идиот захочет наказывать его, тем более — выгонять, после такой демонстрации талантов? Он не ест хлеб даром, это точно. С такой обороной клану не грозит уничтожение.

Чего не скажешь о главе этого клана.

Глава 8

Меня напрягало сидеть за обеденным столом с этими ребятами, за столом переговоров я не хотел оказаться с ними тем более. Но совещательный зал — дипломатическая зона, самое безопасное место в особняке, где запрещены любые боевые действия. Это важно, если у Диса и Бартла дело доходит до драки.

Нас было восемь в этом круглом кабинете, и, что сказать, я не чувствовал себя королём Артуром.

Десница сидел справа от меня. Выглядел парень совсем не так, как должен выглядеть человек, прошедший через мясорубку "Тартар". Напоминал о недавней потасовке лишь висевший бесполезным грузом изломанный протез левой руки.

Бартл сидел рядом с доком, может, поэтому он восстанавливался так поразительно быстро? С его лица сошли синяки, затянулись раны. Док же казался совершенно непричастным к этому. Он зевал и тёр воспалённые глаза. Фаза наивысший активности у Кея наступала ночью, жаворонков он презирал и потому теперь мрачно оглядывал присутствующих.

Здесь же присутствовала Анна, подтачивающая ногти пилочкой. Улыбающийся аки Будда Олафер. Нервничающий Раск. Он же был тем, кто нарушил неловкое молчание.

— Ладно, всем ясно, что сейчас будет! Чего тянуть! Да, я облажался! — взмахнул он руками, поднимаясь со своего места. — Хреновый из меня разведчик, можете делать со мной, что хотите. Убьете? Заслужил.

Все молчали, глядя на меня, и я понял, что обращался Раск не столько к собранию, сколько к нам с Эльзой. И даже Дис, при очевидном желании объяснить парню разницу между "лажей" и "катастрофой", промолчал.

— Убей, Алекс, — выдала Эльза, скрещивая руки на груди.

Вот это да. Похоже, из-за того, что её лишили статуса босса Децемы, она решила

стать боссом босса Децемы. Её злость, конечно, была понятна. Её злость нравилась мне больше её отчаянья. Но это уже чересчур не только для Эльзы, но и для Элы.

— Чего?! Уб… Ты это серьёзно?

— Меня убили просто так. Почему нет?

— Никто никого убивать не будет, — проворчал я. Боже. — Мы просто что-нибудь придумаем сейчас все вместе. Да? Например, проведём ту же процедуру без вреда для тебя. Док, это ведь возможно?

— А? — Он потер небритый подбородок. — Ее тело уничтожено, поэтому я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду под безвредностью.

— Вырастить новое человеческое тело? — предположил я, пока ещё понятия не имея, насколько развиты технологии этого мира.

— Да, это было бы здорово, — посмеялся док, выуживая из кармана портсигар. Что-то новенькое. — Но если бы я мог создавать такую сложную систему, как организм человека, с нуля, зачем бы я тогда корпел над протезом для твоего обожаемого заместителя? Я бы просто вырастил ему новую руку. — Закурив, он еще долго сидел молча. — Если бы это было возможно, вопрос с бессмертием был бы окончательно решен.

— О бессмертии речи не идёт. Всё намного проще, да?

Кей задумался.

— Нам нужно извлечь чужеродную душу из вашего настоящего тела, не повредив первую и последнее. Опять же все упирается в "разделитель". Только эта машина способна работать с такой тонкой материей. Я должен буду перестроить ДППИР, чтобы он при пересадке души не уничтожал тело, как это случилось с вашей подругой. Но на это уйдут годы. Это первая проблема. Вторая: допустим, что мне это удастся, куда вы поместите вынутую душу?

— В её настоящее тело.

Док махнул рукой, в которой держал тлеющую сигарету. Дым постепенно подбирался ко мне.

— Ну да, это был бы идеальный вариант, но мы не сможем его достать. Мы же ничего о ней не знаем. Кем она была раньше, как выглядит, причину ее заключения, срок. Даже то, какой именно "разделитель" отправил ее на Землю.

— Но где-то же можно достать эти данные? — не сдавался я. — Кто-то следит за этим всем, делает какие-то записи. Мы знаем дату ее рождения на Земле, так? Дальше идет элементарная математика: мы должны вычислить, какому промежутку времени здесь соответствует день ее рождения. Это может быть несколько недель или даже месяцев, но мы уже сузим границы поиска: просто надо будет проверить по записям, кого подвергали экзекуции в эти дни. К тому же, мы знаем, что искать нужно в Эндакапее.

Док рассмеялся.

— Синедрион не допустит кого попало копаться в своих архивах. С этими ребятами лучше не связываться. Но это только полбеды. Предположим, что мы нашли, что искали. Подняли всю документацию, обнаружили что в эти дни по всему Эндакапею было пропущено через "разделитель" свыше десяти тысяч преступников. И в каком направлении будем действовать дальше? Отделять мужчин от женщин? Мы только сегодня выяснили, что это — не вариант.

— Я — точно женщина, — заявила раздраженно Эльза.

— Да как скажешь, — отозвался док, затягиваясь. — Это все равно ничего нам не дает.

— Получается… — Я закашлялся, вытаскивая из кармана ингалятор. Все замерли,

следя за тем, как я провожу все эти жизненно необходимые мне манипуляции. — Это

просто из-за дыма. Я… я в порядке.

— Твою-то мать, — пробормотал Кей, туша сигарету. — Что это еще за?.. — Ну, астма,

фигня такая. — Впервые о таком слышу.

Он еще долго смотрел на меня опасливо, словно ожидал от моего здоровья очередного фокуса, но я продолжил:

— То есть, в принципе, если Эльза что-нибудь вспомнит, есть вероятность отыскать ее настоящее тело?

— Да. Программа может дать осечку, и Эльза «что-то вспомнит». Увидит что-то знакомое, заговорит с тем, кого раньше знала… — согласился Кей. — Но я же сказал:

Синедрион не позволит нам и дальше лезть в их дела. Возможно, они еще спустят с рук то, что мы притащили сюда постороннего человека, но украсть у них тело преступника и прежде срока его оживить — это самый натуральный побег.

Наступила тишина.

— А как тогда называется то, что сделали вы? — спросил я, оглядывая старейшин. — По идее, вы тоже помогли мне сбежать, разве нет?

— Да, но на это у нас было разрешение, — заговорил Дис, и я прикусил язык. — Иногда они закрывают глаза на подобную самодеятельность.

— Я не совсем понимаю. Разрешение? Как ваша уголовная система может быть такой… лояльной?

— Дело не в лояльности. Ты постоянно забываешь, о чем идет речь. Ты — не типичный преступник, а глава одного из самых влиятельных кланов Эндакапея. И на Землю тебе отправили не за убийство, а за попытку государственного переворота. — Боже, неужели они говорят про меня?! — Раньше вся власть в Эндакапее была сосредоточена в руках одного клана — Нойран, которым управлял твой отчим. Государство, которым он руководил, было поделено на несколько районов. За каждый из этих районов отвечала отдельная группировка, которая в свою очередь подчинялась тому, кто сидел в столице.

Хозяину Тавроса. Сфера влияния клана Иберии стремительно ширилась и в итоге достигла и нас. Долгое время Децема отстаивала свою независимость, но в итоге наш предыдущий босс — Паймон капитулировал. Когда Паймон умер, на его место Иберия поставил тебя.

Дис умолк. Воспоминания, похоже, не из лучших.

— И в итоге я выступил против Иберии, своего отчима? — ещё раз уточнил я.

— Да.

— Выходит, что именно Иберия настоял на моем заключении. А теперь, когда он

мертв, надобность в наказании отпала?

— Синедрион — это не только исполнение закона в обычном понимании, — заговорил Раск. — Это тоже своего рода группировка, которой, однако, чужды наши разборки и постоянная грызня за территории. Они вроде непредвзятых свидетелей, к которым обращаются главы кланов, когда не могут решить какой-то щекотливый вопрос при