Поступь стали VII (СИ) - Тартаров Радислав

Раз за разом кровавые копья, пущенные Ватславом, били в землю. И раз за разом твари, словно чувствовавшей опасность, удавалось избегать смерти. Существо химеролога не планировало нападать на него самого. В данный момент его целью были слуги, которых уже осталось, благодаря Древням, не так уж и много, лишь пятнадцать чистокровных вампиров. Но раз за разом тварь утаскивала вампира под землю, и это несмотря на то, что Ватслав атаковал на упреждение, понимая, куда она собирается двигаться. Но Ватслав руководствовался не заботой о ближнем, а пониманием того, что скорость созданного монстра после каждого утянутого под землю и там убитого вампира, возрастает. Словно тварь, убив вампира, поедает его, становясь сильнее. А это высшему ой как не нравилось, и он был вынужден пустить в ход атаки посерьёзнее.

Сосредоточив внимание на твари, он решил всё-таки взлететь, а поднявшись на десяток метров, сформировал Столб Боли — магическую атаку, бьющую по площади, но не учел один момент. Если он выпустил из виду Джо Логрока, то это не значит, что Джо Логрок выпустил из виду его. Стоило Вампиру начать формировать заклинание, как он почувствовал болючее жжение в районе спины. А понимание того, что произошло, пришло, когда он начал падать на землю, а рядом с ним падали его обрезанные крылья.

Никакой существенной проблемы приземление на землю с десятка метров не составило бы. Вот только в том месте, куда приземлился вампир, оказался подземный монстр, решивший, что уже настало время поздороваться.

Встреча состоялась. Два магических создания решили поприветствовать друг друга, но по-особому, магическими атаки. Со стороны Ватслава было пущенное в землю, практически ослепляющее своим мрачным светом кровавое копьё огромных размеров. Столь много при создании его было вложено энергии, и алый двуручный меч, сформировавшийся в освободившейся руке, сразу же после того, как Столб Боли был отправлен в цель. А со стороны существа, которое было прямо под ним, был отправлен не менее устрашающий по силе темный, словно поглощающий свет, кол. Когда атаки столкнулись, произошёл оглушающий грохот, с последующей вспышкой белого ослепляющего света.

Ни высший вампир, ни так и не показавшийся подземный монстр, не предполагали такой реакции, что уж тут говорить о вампирах и союзниках Джо Логрока. Ярчайший белый свет и невероятная тепловая энергия достигли находящихся рядом вампиров, испепеляя их. Людей спалили Древни, вспыхнувшие как соломинки, но всё-таки поглотившие значительную часть энергии, но не всю. Марфа и Зигфрид получили страшные ожоги, а Вурдор и Марфа ослепли… Жизнь Белора, сидевшего на Древне, в данный момент я не ощущал…

Невредимым остался только я. Повезло, ибо, прикрываясь от атаки кровососа, в нужном направлении выставил Пожиратель Душ, который и заблокировал световую атаку и следующий за ним всё уничтожающий жар. Повезло, что мы находились в метрах ста от главного кровососа, ибо в самом эпицентре после взрыва образовался глубокий тридцатиметровый кратер.

Моё создание, жизнь которого я отчётливо ощущал ранее, прекратило своё существование, но Ватслав, всё-таки выжил, будучи сильно раненным и искалеченным. Медлить было нельзя, ибо понимал, если дам ему время восстановиться, нас уже ничего не спасёт…

Мысленной команды хватило, чтобы Калипсо и Баал сорвались с места. Я устремился сразу же за ними. Пробегая возле обугленных друзей, чуть было не остановился, чтобы исцелить их, столь невыносимым было для меня это зрелище, но я понимал, что каждое мгновение на счету, и если не остановить тварь сейчас, то всё, конец.

Мы почти успели, вот только в тот момент, когда пламя хаоса, пущенное в центр кратера, достигло Ватслава, высший вампир успел вновь прикрыть себя Сферой Крови — защитным заклинанием, которое в его исполнении превращалось практически в неразрушимое.

Медлить было нельзя, ибо каждая секунда шла на пользу твари. Как только тварь укрылась в сфере, я прыгнул к нему с созданным Расчленителем. В полёте, схватив меч обеими руками и наполнив его силой до предела, вонзил его в центр сферы. Вот только силы хватило лишь для того, чтобы меч вошёл на три четверти своей длины, так что пронзить Ватслава, скрывшегося за стенами защитного заклинания, точно не получилось. Но нарастающие паника и отчаяние были смыты вовремя пришедшим решением.

Расчленитель не смог полностью пронзить кровососа, но всё-таки задел и пробил лёгкое, а вырвавшийся темный огонь стал роковым для вампира. Темное пламя хаоса заполнило лёгкие твари и, не останавливаясь лишь на них, продолжало распространяться по телу, пожирая всё.

Недолгие десять ударов сердца ревел глава клана, пытаясь всеми возможными способами бороться за жизнь, но драгоценное время было упущено. Темное пламя, прорвав все магические барьеры, дорвалось до магического источника высшего вампира и, вцепившись в него, стало его пожирать, подпитывая свои и так немалые силы. А когда пал источник, недожизнь Ватслава Щевслава, главы клана, безумного глупца, который на своём пути прорывал любые преграды, была окончена.

Когда сфера распалась, мне предстало ничего… Ни вещей, ни костей, ничего, лишь темная щепотка чёрного как смола пепла, который сразу же был поднят в воздух ветром, и скрывшийся в направлении полёта стихии.

Радоваться времени не было. Сорвавшись с места, я за секунду достиг группы своих друзей, два обугленных тела не подавали признаков жизни. Обратившись в форму Ар-Атари, я применил все возможные заклинания исцеления.

Капли жизни в Марфе и Зигфриде оставались, я это отчётливо видел благодаря зрению, подаренного Темным Львом. Но я понимал, что заклинания в этот раз не смогут помочь, и пришло время использовать все доступные мне навыки и возможности, настало время творить. Ведомые моей волей, сшивались духовные каналы, подпитывался источник, восстанавливались центры сосредоточения энергии, параллельно с этим приходило в порядок тело. Такие процедуры я чередовал раз за разом. Цель была одна — стабилизировать их состояние. Ведомый интуицией, я не останавливался ни на секунду, и даже когда вернулось человеческое тело, я продолжал. Первые два часа я лишь восстанавливал духовные повреждения, а следующие три, используя все доступные резервы, войдя в раж, уже начал усиливал всё что только возможно. Марфа и Зигфрид на глазах становились другими, моложе, сильнее, выше. И это только внешние проявления, внутренние были еще значительнее.

Как только закончил с Марфой и Зигфридом, взялся за Файю и Вурдора, после смерти вампира и поглощения его ядра, мой источник словно увеличился и начал быстрее вырабатывать ману, так что я, находясь в медитации и балансируя с пребыванием и расходом маны, всё продолжал и продолжал преобразовывать своих друзей.

Десять часов я творил, творил, творил и творил. А когда возле меня лежало четверо мирно спящих воинов и воительниц, вышел из наваждения. Как объяснить то, что на меня нашло, я не мог. Влияние источника вампира или что-то ещё, не важно. Главное, что все они были живы… Вот только не все…

Белор, славный дед, благодаря которому мои друзья смогли уцелеть в битве с вампирами, пал в бою.

Древень, на котором он восседал, был слишком близко к эпицентру взрыва, и сгорел дотла вместе со своим всадником, оставив после себя лишь пепел… Простившись с Белором в последний раз, я приказал Калипсо и Баалу взять с собой моих товарищей и отправляться в замок.

В одиночестве идя к Клыку, я размышлял, что делать. А пройдя половину пути, развернулся и пошёл обратно к месту битвы… Хоть я и был морально уставший, но внутренние силы прибыли с невероятной скоростью, так что нужно было этим воспользоваться. Приободрив себя Исцелением, решил заняться тем, что нужно было сделать здесь и сейчас. А именно восстановить оборону каменной долины.

Пять сотен Ворков, оставшихся прикрывать переселенцев, ведомые моей волей, отправились стаскивать тела монстров в кучи. Пока они этим занимались, медитируя, я пытался сформулировать для себя понимание того, что я конкретно хочу получить из чумных питомников.