Нетрадиционная медицина (СИ) - Нельсон Ирина

Служанка послушно поставила его и вышла. Я поплотнее занавесил окно, для вида намочил местное мыло, достал свои принадлежности и, впервые оставшись в одиночестве за эти бесконечные дни, позорно расплакался.

От беспомощности хотелось выть. Вместе с привычной устроенной жизнью в тартарары отправился и контроль. Я был один, совершенно один в этом чертовом мире и не мог ровным счетом ничего. Даже слезы – и те мне не подчинялись.

Я согнулся над бочкой, вцепился в её края до побелевших костяшек. Соленые капли текли по лицу и падали в горячую воду, пуская круги. Беспорядочные всхлипы рвались из груди, сбивая дыхание. С темной смутной поверхности на меня тоскливыми глазами смотрел не уверенный в себе Тихон Викторович, высококлассный специалист двух стран, а маленькая испуганная девочка Лим Тэхон, абсолютно потерянная и не имевшая ни малейшего понятия о своей дальнейшей судьбе.

- Тряпка! – зло прошипел я своему заплаканному отражению. – Разнюнился по кремам и маникюру. Так вошел в девчачью роль, что сам стал девчонкой? Твой русский прадед Европу освобождал, из окружения вырвался, на себе вынес двух солдат, руку потерял, домой вернулся и ни вши, ни грязь, ни голод, ни морозы - ничего ему не помешало. А ты? Ты потомок русских героев, корейских хваранов и самых успешных ильпхэ. Ты жив, здоров, сыт, нашел неплохой приют и стол. Ты выживешь и вернешься чего бы это ни стоило! Соберись!

Через час я уже был спокоен, свеж, замаскирован и точил карандаш для глаз его же колпачком с маленькой точилкой, которую откопал в недрах чемодана. Тот не переставал меня поражать. Видимо, как всякая женская сумка он хранил в себе множество вещей… стоило только хорошенько поискать. Так, дырка в подкладке в одном из внешних карманов явила мне несколько невидимок, парочку выцветших чеков, резинку для волос и баночку пудры. Я поклялся Регине, что по возвращении подарю веер Дана Втораковича ей. За забывчивость и незашитый карман, который подобно черной дыре засосал в себя такие полезные вещи и выдал их мне. Жаль только, что антисептик и многофункциональный ножик чемодан не поглотил.

Но что есть, то есть. Я напудрил лицо, подвел глаза, расчесался – и когда ко мне постучала служанка, её встретила неизменно спокойная Лим Тэхон, очаровательная и вежливая. У меня был план, у меня была цель, у меня была роль, и до нужного момента я должен играть её так, чтобы сам Станиславский плакал бы и рукоплескал!

*   *   *

Лим Тэхон. Всё в ней было другим - от лица до манер. Милое создание в струящихся одеждах таило внутри своего маленького нежного тела железную волю и спокойствие, которое, казалось, не могло поколебать ничто на свете. Она с одинаковой невозмутимостью отвернулась от казни, смотрела, как служители ели хлеб из порченой муки, и приводила Дана Втораковича к Равновесию. Она могла спокойно отказаться от того, что считала неприемлемым, и подчинить своей воле безо всякого знания языка. Арант в свои двадцать пять не чувствовал себя так уверенно, как эта девушка. А он руководил людьми не первый год, в отличие от Лим Тэхон.

Арант был сразу очарован этой глубиной черного взгляда, плавностью движений, мягким голосом, который щебетал на птичьем языке. Так очарован, что не сразу вспомнил о порядках. Но когда вспомнил – насторожился.

Дивная заморская красота притягивала своей инакостью, манила спрятанной в уголках губ улыбкой, загадкой. Арант был падок на красивых девушек. Он не стеснялся дарить цветы, воровать поцелуи и показывать молодецкую удаль. Но с Лим Тэхон, красивой и хрупкой, всё было иначе. Что-то подсказывало: эту девушку не восхитят его обычные уловки. За всё это время её взгляд ни разу не остановился на мощных плечах полуобнаженных мужчин в мечтательном любовании. В её повадках не было кокетливости, присущей всем молоденьким девушкам. Она смотрела на всех с холодом бесплотной русалки. Да и сам Арант впервые в жизни любовался девичьей красотой без извечного желания прикоснуться и совершить безумство. Тяга к ней была совсем другого рода. Незнакомого. Странного. В самом деле, что могло быть занимательного в мыслях женщины? Арант смотрел на неё… и терялся. Он не знал, как привлечь её внимание. Это пугало. Не одна ли из хаоситских ведьм попалась им на пути? Не заворожила ли?

Однако она не оказывала никакого сопротивления и послушно шла вместе с ними, не пытаясь сбежать. Её тело оказалось чистым. Если и владела какой-то ворожбой, то влияние на его Равновесие еще нужно было определить.

«Она опасна!»

Эта истина пронзила его в саду Дана Втораковича, когда она одним пинком поставила его на колено, а затем бесстрашно и гневно посмотрела прямо ему в глаза – сосредоточие свирепости. И его сердце дрогнуло – не в любви, нет. В желании подчиниться этой воле вопреки всякому разуму. Он даже обрадовался, когда купец заинтересовался ею и попросил руки. С глаз долой – из сердца вон. Но за Лим Тэхон заступились другие служители, напомнив, что она еще не созрела для замужества.

И вот – эта заморская птица в Кроме Порядка. Арант при желании мог с ней не пересекаться годами, но странная тяга к её тайне с каждым днем становилась лишь сильнее. Какие чувства прятались под этой невозмутимостью? Что она думала? О чем тревожилась? Что он мог сделать для неё?

- Я боюсь, что она нарушила моё Равновесие, отче, - сказал Арант после доклада и покаянно опустил голову.

Глава Крома Порядка, Ведунец Руслан, долго смотрел на него, приглаживал длинную бородку и барабанил пальцами по столу. За время отсутствия Аранта его болезнь пошла на убыль и сейчас напоминала о себе лишь небольшим кашлем да бледностью. Руслан похудел, но уже снова мыслил остро и твердо держал власть.

- Что ты, твоё Равновесие не нарушено, - улыбнулся он как-то жалеючи. – Всё очень просто: ты по роду своему землепашец и воитель. По твоей природе вести в атаку или в поле, а ей – решать, будет война или мир. Она госпожа, Арант. Просто госпожа. 

Арант вскинулся, но не нашел возражений. А Руслан переплел пальцы и устремил взгляд на гостевую башню. 

- Приведи мне её. Я еще не видел ни одну заморскую госпожу. Хочу оценить, вправду ли она так тянет за собой, как ты говоришь.

Глава 5.

Начальство в Кроме Порядка, Светоче Равновесия и просто врачебном центре было интересное.

- Ведунец Руслан Станиславич, - представил мне Арант болезненного вида светловолосого мужчину с длинной прямой бородкой странного, какого-то белесого цвета.

Бородка скрадывала черты. Изможденные светлые глаза смотрели цепко и пристально. Под глазами красовались синяки – свидетели недосыпа. Время от времени он кашлял, и тогда его худая грудь под фиолетово-золотыми одеждами ходила ходуном. Фиолетовый цвет шел бы к его льняным волосам и белой коже, но сейчас только подчеркивал синяки и общий нездоровый вид. Если Арант со своей растительностью тянул лет на двадцать пять от силы, то данному субъекту можно было с равным успехом дать как тридцать, так и все пятьдесят.

- Лим Тэхон, - сказал Руслан медленно.

Голос у него был тихим. Таким тихим, что приходилось прислушиваться. Кашель был сухой, слышалась одышка.

Я как истинный пессимист предположил, что у него туберкулез, и с поклоном нежно пропел:

- Приветствую.

А в голове завертел цифрами калькулятор, высчитывая время с ревакцинации. Так, БЦЖ мне делали по графику. Вакцина длительного действия, значит, всё нормально. Если палочка Коха ко мне попала, то иммунитет её прибьет. Если, конечно, распознает альтернативную версию бактерии этого мира.

От последней мысли я похолодел. Воображаемый учитель ОБЖ панически заорал, требуя сейчас же пробиваться в местную лабораторию и быстро-быстро изобретать антибиотики и вакцины от местного туберкулеза, бешенства, коклюша, кори, столбняка, менингококка, энцефалита, полиомелита… Твою мать, здесь же еще холера своя наверняка есть! И оспа! И чума! И еще что-нибудь неизвестное, к которому местные адаптировались, вроде семейства герпесвирусов, но я-то не местный! И привели меня не куда-нибудь, а в самое сосредоточие этих инфекций!