Летописи Ванильного некроманта. Том первый (СИ) - Тулинова Лена
— Ну да, подскажут они, — буркнул огорчённо Теренций. — Они же небось подумают, что мы себе этот их камень заберём!
— Убедить их — уже наша забота, — ласково и задумчиво сказала Мать Некромантов.
Она уже думала, кто же из детей сумеет быстренько найти этих странных жрецов и узнать у них всё необходимое.
— А какие у них боги? — спросила она у мужа
Первый Некромант ответил не сразу. Но ответил:
— Боги у них самые обыкновенные — выглядят как люди, только они давно уже не являются своим жрецам. Но вот среди их демонов или чудовищ есть кто-то огромный, чёрный и крылатый. Я ещё подумал — ну вылитый Бессвет по описанию. Я однажды был в их храмовой библиотеке, — Первый Некромант хмыкнул. — На картинке в книге демон вполне похож на человека-ворону.
— Да, но Бессвет небось пока и с кровати встать не может! — вздохнул Теренций.
Он уже десять раз раскаялся в том, что устроил этот проклятый полёт! Настал одиннадцатый — и он был, наверное, всего хуже. Ведь тут, получается, страдал не он сам, страдал раненый Бессвет и впридачу — неизвестно где скрывающийся Омегыч…
* * *
В святилище Свободных на закате дня Бескрайних Крыльев собирались старшие и младшие жрецы. Прихожане храма поднимались по многочисленным ступенькам, одетые в праздничные наряды, и каждый зажигал фитилёк в одной из маленьких плошек на бесконечно длинной лестнице.
Под звуки бубнов в пылающем небе и в самом деле внезапно появились крылья: сотни и сотни пар чёрных крыльев. Грачи, галки, вороны летели огромной стаей. И, что самое страшное, птицы молчали.
Они сбились в чёрный ковёр, посреди которого неподвижно стояла женщина в мантии из белых, чёрных и серых перьев. Мантия ниспадала до пят, билась за спиной, и лёгкие пёрышки из неё, слетая с неба, падали на головы прихожан, словно снег. Лицо женщины, покрытое красной краской, было очень сурово.
Это летела Анда, но не та, которую все знали, как заботливую старшую сестру, это была, если так можно выразиться, тёмная сторона Анды.
— Это Пожирательница Солнца! — вскричал старший жрец в малиновой мантии.
Бритоголовые младшие жрецы в долгополых одеждах цвета заката пали ниц. Ахнув, поклонились женщине в мантии прихожане. От дыхания ветра заморгали и погасли огоньки в плошках, и струйки дыма потянулись к небу.
Свободные оробели при виде Пожирательницы Солнца. Затмение грозило им бедами, а зачем ещё ей приходить в их мир, как не затем, чтобы устроить его?
— Буду с главным жрецом говорить, — сходя с летающего ковра из птиц, молвила Анда. — Где главный?
Жрецы, ей едва ли по пояс ростом, начали кланяться чаще и ниже, но главного не выдавали, пряча за спинами. Он выбрался из толпы сам, правда, держа перед собой священный бубен, словно щит. На бубне знак — солнце и крылья. Шесть крыльев. Одно солнце. С одним глазом. Неприятный, страшноватый знак!
— Главный ты? — спросила Анда, спускаясь ниже на покрывале из птиц.
Сделала шаг вниз, и вороны, сороки и галки расселись по ступеням лестницы.
Жрец дрогнул, когда крылья ворон коснулись его, но не отступил. Анду разобрал смех — таким испуганным выглядел главный жрец, стоящий на две ступени выше её.
Она решила, что не стоит сдерживаться. Что может напугать Свободных сильнее этого низкого, грудного смеха?
— Исчезающий камень нужен мне. Как найти? — спросила она, отсмеявшись.
Верховный жрец Свободных икнул от ужаса и упал на четвереньки.
— Ис-ик-чез! — сказал он тоненько.
Очень смешно. Тем более, что Анда и так понимала, что камень исчез.
— Найду, если скажешь, по каким приметам искать его, — кивнула она. — И даже в храм верну. При одном условии…
— Всё, что хочешь, Тёмная Повелительница! Только не глотай солнце! Мало его нам осталось, ночь, долгая ночь впереди! — закричали жрецы. И прихожане вторили им десятками голосов.
Анда, которая и думать не собиралась глотать солнце (а как бы у неё это получилось?) по-звериному зевнула и лязгнула зубами, вогнав всю паству в священный трепет.
— А камень ты найдёшь, если возьмёшь тающий ключ, — сказал верховный жрец. — Вот он, в шкатулке! Мы делаем такие ключи всю зиму, и только в шкатулках они не тают… пока рядом не будет камня.
— Что-то у вас что ни камень, то исчезающий, что ни ключ, то тающий, — проворчала Анда, не сдержавшись.
— Это оттого, что ничто не вечно, — скорбно сказал жрец и поджал губы. — Так вот, чем ближе ты, госпожа, будешь к исчезающему камню и к тому, кто его украл — тем сильнее он будет таять. И там, где находится вор, ключ исчезнет, станет чистой водой. И ты будешь знать, что он рядом.
— Поняла, дайте пять… нет, давай десять штук, — распорядилась Анда.
Сложила в подол мантии крошечные шкатулки и взошла на живой птичий ковёр.
— Ну, поехали, — сказала она.
И, решив, что надо дать людям запомнить своё появление и отбытие, велела птицам каркнуть.
Хор голосов грянул дружно и громко. Прихожане и жрецы припали к ступеням бесконечно длинной лестницы в едином поклоне.
Анда возвращалась домой. «Всего-то и дел, — думала она. — Надо будет рассказать Бессвету, как всё прошло. Он вроде бы беспокоился, что не может прибыть сюда сам!»
Хотя никогда нельзя было сказать точно, беспокоится Бессвет или не очень. Уж такой он был скрытный.
Анде это, пожалуй, нравилось.
Искать Омегыча отправились Тобиас, Сарвен-Упырёк, Хелли Рэй, Бертина и Део-Ведун — один из родных детей Матери Некромантов. Сам он некромантом не являлся и частенько отсутствовал в доме-на-семи-ветрах просто потому, что бродяжничал по разным мирам. Неплохая команда, решила Анда, особенно с учётом того, что поиски Омегыча предстояло вести по лесу. Вызывался ещё Винни, но Дух Леса не питал к мальчику приязни. А вот Тобиаса, обожавшего сажать деревья, или Део-Ведуна, с которым в компании любил выпить вина или хотя бы чая, Дух очень даже уважал!
Пройдясь вдоль своего маленького поискового отряда, выстроившегося на дорожке перед домом, Анда выдала им тающие ключи в крошечных шкатулках.
— Видимо, как в них забулькает, так и станет ясно, что Омегыч где-то тут. И очень надеюсь, что он не переместится.
В последнем Анда сомневалась.
Лесной Дух уже дважды посылал Матери летающего паучка с известием, что Омегыч найден, но на месте, где он лежал, они находили только примятую траву да пятна крови.
…А ведь уже два дня прошло, как он исчез с кладбища, где вместе с Бертиной дал бой убийце.
— Что, если он вообще далеко? — спросил, насупившись, Упырёк. — Не, я не против поисков. Но хотелось бы прояснить.
— Не думаю, что он будет далеко. Ему некуда идти, он прячется в нашем лесу, но, видимо, боится появляться в нашем доме — чтобы не навлечь на нас беду, — ответила Анда, не слишком, впрочем, уверенно.
Део-Ведун нёс шкатулку на раскрытой ладони, когда из неё вдруг закапало. Но при виде незнакомого человека Омегыч, сидящий у скудного костерка, исчез. Оставив только запах жареных мышей, которых, видимо, успел утащить с собой.
Тобиасу повезло немногим больше — он увидел Омегыча склонившимся над ручьём, и успел крикнуть:
— Не исчезай!
Но маг пропал. Только на берегу ручья остались окровавленные лоскуты рубашки, пошедшие на перевязку.
Анда попросила глаза у красноголового дятла, у хохлатой сойки и у ястреба в вышине. Уж у неё-то не так сложно будет уйти из-под носа, думала она. Но Омегычу это удалось. Он не желал попадаться в чьи-то руки. Он прятался, он уходил, он сбегал.
К вечеру у Бертины осталась последняя шкатулка в руках, а Омегыч перестал оставлять за собой костры, лоскуты и примятую траву. Девочка шла домой, когда из шкатулки в её сумке на боку потекла вода. Бок быстро стал мокрым, и Хелли принялась озираться в поисках исчезающего мага.
Омегыч лежал у корней столетней ели, закрыв глаза и прижимая руку к ране справа, чуть ниже рёбер. Сквозь пальцы проступила сукровица. Маг был бледен и едва дышал.
