Елена Помазуева - Игра со смертью (СИ)

Передо мной стояла смерть. Та самая, которая приходит за тобой в конце жизни. Никакого балахона или там косы за плечами. Просто черная мгла и черные бездонные глаза, сверкающие и притягивающие к себе.

Не знаю сколько времени стояла в оцепенении, пока не услышала рядом голос Шелсара.

— Что вы хотели? — его голос вернул меня к жизни.

Передо мной стоял тот самый парень из алого авто. Красивый блондин (никогда не любила блондинов) с голубыми глазами, сейчас очки он снял.

— Хотел узнать когда будет нас заезд, — усмехнулся блондин, оглядывая меня со всех сторон. — Такая красивая девушка и уже здесь главная. Вы хотя бы знаете, где у машины бак? Бак это такое место, куда бензин заливают.

Он явно издевался, намекая на мою новообретенную блондинистость.

— Шелсар, дадите мне своего Хамера? — не поворачивая головы спросила, глядя прямо в глаза смерти. Я знала что передо мной именно. Если она пришла за мной прятаться глупо, а если есть возможность выбрать, так почему нет?

— Марина Николаевна, вы хотите принять участие в гонках? — вежливо спросил Шелсар.

— Хочу, у меня только скутер с собой, — все так же глядя прямо в глаза блондину, сказала Шелсару.

— Возьмите мой бумер, подойдет? — тон Шелсара был вежлив, но где-то внутри почувствовала, как он обеспокоен за меня. Ключи перелетели через плечо из-за моей спины, поймала в ладонь.

— Пятнадцать минут до старта, — сказала блондину.

Прижала наушник: «Через пятнадцать минут старт красного спорт кара и черного бумера. Ставки повышенные. Ставлю на бумера» сообщила организатору.

Информация полетела по полю, сообщались ставки.

— Мариш, ты что делаешь? — подошел Стас ко мне. — Ты уверена?

— Уверена в своей победе, — твердо сказала ему. — Шелсар, ждите меня на финише, не нравиться мне этот блондин.

Шелсар внимательно смотрел на меня, но вопросов не задавал, просто кивнул. Стас явно переживал.

Вертолет появился над полем неожиданно, вызвав бурю криков и интереса. Из него вышел Николай с женой в вечерних костюмах оба. Вот не знают они, что в Волгограде только в шортах ходить можно летом. Оболдев немного от жары, собрались и прошли по раскаленному бетону к сцене. Следом за ними вышли мною долгожданные Роман Черницынын и Максим Постельный. Как я и ожидала, зрители взревели, увидев своих земляков, да еще в таком эффектном появлении.

Сначала повисла на Николае, потом на его Марусе, расцеловались с ней. Представила Стаса как своего парня, Николай уважительно пожал руку, он сразу опознал в Стасе опера. У Николая нюх на органы в любом виде. Затем пришла очередь моих земляков. Я по очереди мяла и тискала их от радости, что все-таки сбылось, что так хотелось.

— Марина Николаевна, пять минут до старта, — раздалось в наушнике.

— Мне пора, скоро буду, — скользнула к старту, меня перехватила рука Стаса.

— Будь осторожна, — поцеловал и отпустил.

Бумер снаружи был раскален, но внутри было прохладно. Огляделась, подвела кресло под свой рост. Покачала рулем, ловя люфт. Включила зажигание, вспыхнула люминисцентная подстветка по корпусу. Ничего себе, дорогая штучка. Повернулась на алую беху, та тоже горела снаружи красным огнем.

Она стала красным драконом, который хорошо был виден в полумраке вечера. Скоро закат, успею.

Вспыхнул фейерверк и зазвучала The Sweetest Surrender, Роман своим нежным голосом пел и заводил окружающих: «Е!»

Красный фонарь сменился на зеленый, педаль в пол и только набор оборотов, переключаю скорость, еще раз, еще раз. Поворачиваю голову, смерть мчится рядом со мной в алом драконе. Черные глазницы притягивают взгляд, отворачиваюсь и смотрю на дорогу.

Прямая стрела дороги хорошо видна. Снова набор оборотов и газ в пол, красный дракон взревел и делает рывок вперед, я следом. Стараюсь опередить красного светящегося дракона, снова перегазовка и педаль в пол. Красный дракон виляет в мою сторону и притормаживает. Я дергаю рулем, чтобы избежать столкновения, цепляю боком красного дракона, колесо лопается, машину ведет. Не удержала, небо кружится перед глазами. Сколько поворотов сделал бумер, не знаю, но сработали все подушки безопасности.

Я была в сознании, когда мазнул последний луч заката по лицу.

Большие руки Шелсара подняли меня и прижали к груди, закрывая от набежавших вокруг людей. Он быстрым шагом отошел в сторону, не вмешиваясь в разборки, унося меня в сторону. Над полем неслись звуки сирены, смешиваясь с музыкой и грохотом фейерверков.

— Так это была ты, — тихо произнес Шелсар, сев за руль Хамера.

Меня положил на сиденье рядом.

— Стас! — воскликнул он, быстро вышел из машины.

Вернулись оба к машине.

— С ней все в порядке, немного помяло ее, но я ей помогу, — говорил Шелсар, стараясь не пустить Стаса в машину и загородить меня от него.

— Кар! — громко сказала, понимая, что в таком грохоте меня вряд ли кто может услышать.

Но Стас, может, услышал, может, просто не смог быть в неизвестности, рванул дверцу машины и увидел меня.

— Мариш, ты жива, — выдохнул он.

— Ты знаешь? — удивился Шелсар.

— Ты тоже? — повернулся к нему Стас и кулаки у него сжались, он готов был убрать свидетеля на месте.

— Кар! — постаралась призвать их к порядку.

— Садись! — сказал Шелсар и сел за руль, — ей надо помочь.

Стас обогнул белого монстра на колесах и сел рядом с Шелсаром, взяв меня на руки. Машина вырулила с поля на дорогу и Шелсар погнал в сторону от города.

Остановились в чистом поле, вдали от дач и колхозов. Шелсар вышел, открыл дверь со стороны Стаса, протянул руки.

— Давай ее мне, — сказал Шелсар. Стаса заколебался. — Давай, ей надо помочь.

Стас передал меня Шелсару. Тот отошел в сторону поля, крылья распахнулись за его спиной. Реакцию Стаса не видела, но я смотрела на крылья с восторгом.

Шелсар сложил ладони вокруг моего тела и заговорил таким низким голосом, что сквозь меня прошла вибрация.

— Текахе равуна портехе хаш!

Говорил тихо, но при последнем слове громыхнуло так, что заложило уши. Из рук Шелсара потекла колючая сила. Она жалила и кусала меня, но я как завороженная смотрела в темные глаза и не могла пошевелиться. Мое тело наполнялось этой силой, крылья расправлялись, кости на грудной клетке выпрямились и теперь дышать могла свободно.

— Текахе равуна портехе хаш!

Еще раз громыхнуло над полем и меня прекратило жечь, зато ощущала себя абсолютно здоровой.

Шелсар отпустил руки, сделала взмах крыльями, взлетела в небо. Оглянулась на мужчин. Стас стоял у машины, Шелсар провожал меня взглядом, потом подошел к Стасу. Я же наслаждалась полетом.

Со мной стоял мужик с крыльями. Рехнуться можно. Маринка превращается в ворону каждый вечер. Теперь этот блондин с белыми крыльями. Где он их прятал до этого?

— Удивлен? — спокойно повернулся Шелсар ко мне, как будто крылья обычное дело в нашей жизни среди интернета, спутникового телевидения и сотовых телефонов.

— Мягко говоря, — выдавил из себя. — Ты кто? Ангел?

— Демон, — лицо блондина помрачнело.

— С белыми крыльями? Вроде демоны черные, — такой сумбур был в голове.

— Все демоны черные. Я единственный такой родился. Белый, — со злостью Шелсар сложил крылья и отвернулся.

С чего злиться было не понятно, но вмешиваться в чужую жизнь — дело не благодарное. Захочет, сам расскажет.

— С Мариной все в порядке? — кивнул на кружащую в небе белую ворону.

— С ней все в порядке. Ты давно знаешь, что она обращается? — повернулся ко мне Шелсар.

— Не очень. А ты?

— Только сегодня узнал. С вороной давно знакомы, я ее однажды во время грозы спас. Дал ей своей крови, чтобы выжила, с тех пор она белая. Но что это Марина, узнал только сегодня, — Шелсар тоже внимательно смотрел на белую ворону, хорошо видимую в черном небе.

— Ты дал ей свою кровь? Она теперь тоже демон? — сердце не хорошо сжалось.

— Нет, что ты! — рассмеялся Шелсар, — Чтобы быть демоном, им нужно родиться. Я не знал, что это Марина, думал, спасаю ворону, она интересно себя вела. Моя кровь помогает быстро восстановиться, еще она теперь чувствует ко мне кровную привязанность. У животных или птиц это выглядит, как подчинение. Она же человек, поэтому считай, что мы с ней стали как родные по крови.

Тоже мало хорошего в его словах, но думаю, он сделал на тот момент то, что нужно было.

— Ей можно как-то помочь с превращением эти? — спросил Шелсара.

— Я не знаю, обратимо ли ее обращение. Нужно посмотреть в книгах. — Серьезно сказал Шелсар.

Мы молчали, провожая взглядом белую птицу.

— Вот что мне не нравиться, так эта авария. Ее подстроили, явно хотели убить Марину. Очень хочу знать, кто и зачем, — жестко сказал Шелсар.

Белая ворона резко спикировала на землю, важно прошлась, посматривая на нас, затем одним взмахом взлетела и села мне на плечо.