Елена Лобанова - Реализация

Бутончик, как лучший счетовод, сложил все измышления попаданки и явил на обозрение сущностей образ демона с белыми кожистыми крыльями и не менее белыми рогами. Светящийся нимб сидел на радужном шипастом гребне как влитой. Глаза ангельского героя девичьих грёз испускали неземное сияние с оттенком в нежную райскую зелень, а ноги с алмазными пяточными когтями украшала вьющаяся, как у ангорской козы, шерсть. Розовая шерсть.

Вампир постарался на славу. Витольд рухнул в желудок, и Талика снова замутило. Бормотун пошевелили ирокезом и изумлённо выдал:

- Талик, какой сюжет! Представь: демон рождается альбиносом! Суровые будни Белого Демона, которого гонят и демоны, и ангелы! Какой героический роман мог бы получиться! Один - против всего мира!

- Героический роман с любовной линией, - тихим шёпотом рискнул встрять Горгуль. - Никаких проблем с соблазнением, - герой любовник судорожно сглотнул горлом Талика. - Можно прямо в храме сводить с ума прихожаночек, - вкрадчиво соблазнял на сомнительные подвиги Горгуль. - Всего-то и надо - изменить цвет. Пустяк. Первый же встречный монастырь - наш. Обеспечу полный доступ в любую келью, - не скупился на обещания недобитый монстр любовных баталий.

Витольд взлетел вверх по позвоночнику и шилом вонзился в основание черепа:

- Я тебе устрррою монастырь! Только попробуй сделать из нас розового козла! - Демон впал в ярость, грозя всем сущностям и основному носителю затяжной мигренью.

Неожиданно в голове, в районе левого уха раздался тихий и жалобный всхлип:

- Талик, - ещё раз всхлипнул и заскулил Витас, - не хочу быть розовым оборотнем. С меня и лысого хвоста хватит. Спаси нас! Эта попаданка так мечтает, так мечтает... вдруг, повлияет, и мы перевоплотимся, как тёмные в хоббитов?

Писатель Золотов не страдал излишней мнительностью. Куда там этой Катерине перекрасить его по образу, явленному Бутончиком? Но... всё равно - противно же. Его должны любить таким, какой он есть, а не каким выдумали. Пока попаданка окончательного не придумала себе ангела, ситуацию надо было исправлять. А то совсем повода для гордости не останется - придётся признать, что девушки совершенно не способны любить очаровательное чудовище с мощным рыком без последующей мимикрии в принца. Сопливое сокровище в кудряшках девочкам будет обеспечивать Горгуль. Но какая от этого радость?

- Никакой! - Подтвердил Витольд. - Одна гадость. Талик, где в организме можно устроить монастырь? Озабоченного надо туда загнать, раз он так хочет. Пусть посидит подальше от соблазнов. А то он на каждую встречную нашими глазами покушается.

- И нас искушает, - согласился Витас.

- Одно разорение от его искушений с покушениями, - присоединился Бутончик.

Сущности обрели былое единство, совсем как перед попыткой убиения Горгуля. Талик был с ними согласен: героя-любовника надо куда-то законопатить, чтобы в мыслях не путался.

- Аппен-н-н-дикс! - Грозно, как заклинание произнёс Бормотун.

В голове заметалось эхо: "Дикс, дикс, дикс".

Сработало. Горгуль стремительно миновал желудок и исчез. Как не бывало.

Осталась ещё одна задача: разрушить иллюзии Катерины. А то она уже просила рассказать, сколько невинных девственниц Талик спас от насильников. То ли Катерина списала молчание Виталия на "потрясающую скромность" героя, то ли он умудрился кивнуть невпопад на вопрос "спасал ли?"... Писатель Золотов покончил с решением внутренней проблемы как раз к началу её расспросов о подробностях спасения:

- А она была блондинка или брюнетка?

- Кто? - Хрипло уточнил Талик.

- Девушка, которую Вы спасли.

Начинать надо было с главного - с разъяснения "кто есть кто" и сколько этих "кто" обнимаются сейчас с Катериной и криво отражаются в её кастрюле.

- Кто из нас спас? - Голосом Витольда уточнил писатель Золотов, заставив Катерину вздрогнуть.

Попаданка стащила с головы свой кухонный шлем, следом полотенце - чтобы тоже не мешало обзору, и уставилась на Талика широко распахнутыми карими глазами.

- О! У Вас есть такие же благородные друзья? А где они сейчас?!

- Все при мне, - заверил Талик попаданку. Горло уже почти не саднило. Наверное, сказывалась магически-демоническая регенерация. - А точнее... - последовала эффектная пауза, - все во мне. Позвольте представиться ещё раз.

Писатель расслабился и разрешил сущностям высказаться вслух:

- Витольд, - снова рыкнул демон, демонстрируя свой голос.

- Витас, - почти тявкнул оборотень.

- Бутончик, вампир, - смущённо пролепетал любитель прелых груш.

- Маг, - солидным баритоном обозначил себя Бормотун. - Эти несносные сущности, - демон, вампир и оборотень, - пояснил он, - предпочитают клички. Скажут, что я - Бормотун, не верьте. Виталиас Петровичус, к Вашим услугам.

- Ха, - попытался встрять демон.

Но Талик его перебил:

- Есть ещё пятый. Но мы его отправили в ссылку. Как развратника. А я... Виталий Петрович Золотов. Писатель, - гордо завершил Талик.

Попаданка обмякла в его объятиях, кастрюля выпала из безвольно повисшей руки и с жалобным звоном пересчитала камни на дороге.

Конвоир спешился, подобрал изрядно пострадавшую утварь и посмотрел на Талика с нескрываемым сожалением.

- Ну, и ты считаешь себя умным, Виталий, Писатель Петрович? А?

- А что?! - Талик пожал плечами и крыльями, - меня никто не предупреждал, что о писательстве нельзя рассказывать. Писать нельзя, слышал, но о соблюдении тайны писательской деятельности заранее предупреждать надо было.

Эльф на его оправдания только кастрюлей махнул.

- На, - протянул он "шлем" Талику, - отдашь своей жене-невесте, когда очнётся.

- Какой жене?

- Этой вот, - кивнул конвоир на шевелящуюся Катерину. - Она только что влюбилась в новый гарем. Ты бы попробовал сочинить какое-нибудь разубеждающее произведение. О красоте моногамии, например. Хоть в стихах, хоть в прозе. Думай. В твоих же интересах.

Насчёт интересов Талик совсем не был уверен. Допустим, он сочинит. Но сочинение в своих интересах, оно же - бесплатное! Не на того напали! Да и тема... совсем не демоническая.

- Любовь моя! - Внезапно ожила и вцепилась в ошейник Талика Катерина, - а тот, которого сослали за разврат, он кто? А может, он исправился? А как его зовут?

- Горгуль, - машинально ответил Талик.

Его занимала совсем другая проблема. Многогранность своей натуры он попаданке явил, и каким-то странным образом "переплюнул" почти сформированный в её воображении ангельский образ. Причём - моментально. Однако, Катерине оказалось мало присутствующих сущностей, ей ещё и ссыльного подавай. Получалось, что его, Талика, всё-таки полюбили (если верить эльфу) именно таким, какой он есть. А девушка-то ничего так...