Влада Воронова - Крест на моей ладони

— Но почему я должен этим заниматься?! — возмутился Роберт.

— Потому что других соединников нет. И тем более, нет реальной охраны. От местных властей толку никакого, когда гуляют тродворцы даже первого года службы, здешний спецназ по казармам прячется. Так что придётся самим собственное дерьмо убирать, хватит на весь волшебный мир позориться. Подели мою бригаду на четыре группы, доукомплектуй до бригадного уровня, вот и отряды быстрого реагирования. Как раз хватит. Едва пройдёт слух, что за порядком на гуляниях следят наказатели, количество любителей шумного отдыха резко поубавится.

Роберт действительно отличный соединник, план действий и все возможные последствия оценил мгновенно. И не только в том, что касалось троедворской репутации. Кивнул одобрительно.

— Да, это именно то, что нужно.

Роберт ушёл. Я уронила мобильник, внезапно ослабевшие пальцы не могли удержать даже такую малость.

И завыла от нестерпимой боли, которая терзала душу.

Сашка умер. Лучший друг, который только может быть. Самый сильный, честный и добрый людь, которого я знала.

Сашки больше нет. И не будет.

Как же холодно!

Пискнул мобильник. Вероника прислала какой-то звуковой файл с пометкой «Прослушать немедленно!». Я открыла его через плеер. И опять уронила телефон — это оказалась Сашкина песня. Старая, записанная ещё до того, как он открыл свою страничку в интернете.

Жизнь как будто песок,

У кого-то — вода:

Есть отмеренный срок,

А потом в никуда.

Только это всё не для меня,

Я воскресну землёй и травой,

Вольным ветром, мерцаньем огня,

Пока есть этот мир, я живой.

Стал до срока седым,

Видел злобы оскал…

Тают дни словно дым,

Но мне смерть не финал.

Я не тень, что уйдёт без следа,

Жить останусь я в песнях, стихах,

Не покину я мир никогда —

Делать нечего на небесах.

На свету ли, во мгле,

Жарким летом, зимой

Жизнь моя на Земле,

И не нужно иной.

Песня прогнала озноб, я смогла заплакать. Опять зазвонил телефон. Рингтон Ильдана. Я вытерла слёзы и взяла трубку.

— Спасибо, — сказал Ильдан вместо приветствия. Мгновение помолчал. — Через два дня вампиры устраивают бал в ратуше. Ты должна пойти туда, танцевать и веселиться. Обязательно должна. Я оставил на твоё имя деньги в магазине «Либуша». Выбери себе самое красивое платье и поезжай на бал. Пусть это будет Сашкин подарок. Нина, я прошу тебя, сделай это ради него!

— Хорошо, — сказала я. — Поеду.

— Отбой связи, — коротко ответил Ильдан.

Я положила мобильник на стол. И опять заплакала.

Вероника и Рижина одарили меня хмурыми взглядами.

— Мы тебе платье пришли выбирать, а не нам, — сказала Вероника.

— Вот именно, — добавила Рижина.

Секция торгового зала одного из лучших бутиков Чарны завалена самым разнообразным тряпьём. На диване скучают Элунэль и Егор. Зачем девчонкам понадобилось их с собой тащить, не понимаю. Тем более, что ни Олега, ни Роберта они не пригласили.

Я взяла платье из тонкого шёлка с мелким цветочным рисунком, выбрала нитку некрупного иранского жемчуга с чередованием бриллиантовых розочек и серьги в комплект. Две длинные китайские заколки-шпажки из слоновой кости.

— Примерь, — сунула всё это добро Веронике.

— На такие вечера не принято надевать пёстрые платья, — заартачилась было она. — К тому же разностилица получается — Китай, Европа, арабика.

— И всё же примерьте, — посоветовал магазинный стилист. — Сейчас в моде разнообразные миксы.

Вероника тяжко вздохнула и ушла в примерочную.

— Теперь тебе, — сказала я Рижине.

Платье из мягкой золотой парчи, ожерелье и серьги из крупных звёздчатых сапфиров, скреплённых так, что не видно оправы. А в волосы — две маленьких веточки синих шёлковых цветов.

Когда девчонки переоделись и вышли из примерочной, Егор и Элунэль зааплодировали, а стилист сдавлено ахнул.

Фея Лета и Синеглазка, прославленные красавицы из самых романтичных баллад Пражании, удавились бы от зависти, только единожды глянув на моих подруг. Платья подчёркивали безупречные формы и грацию движений, украшения придавали ещё большую глубину и выразительность глазам. Расцветка тканей выгодно оттеняла безупречную гладкость и бархатистость кожи, показывала совершенство ослепительно белых крыльев. И была видна не только красота, но и характер девушек. На балу они не станут, подобно всем остальным светским дамочкам, безликими смазливыми куклами, вешалками для тряпья и витринами для побрякушек.

— Я никогда ещё не видел, — сказал стилист, — чтобы одна женщина выбирала для другой наряд, который действительно будет ей к лицу, да ещё и наилучший из возможных… Но вам самой платье подобрать будет нелегко.

— Да прям, — дёрнула я плечом. — Как раз это легче лёгкого. Драгоценности с моим типом внешности носить нельзя категорически, одежду ярких расцветок и сложных фасонов тоже. Надо что-нибудь предельно незаметное.

— Одну драгоценность ты всё же сможешь надеть, — сказала Вероника. — Солнечнолунные камни. Они совершенно особенные, не то что банальные жемчуга и бриллианты.

Говорила она непривычно нервно, а в глазах я заметила багровый отсвет — сегодня утром Вероника дала «алое слово», волшебство ещё не успело стабилизироваться. Совет общин надёжно хранит тайны своих решений.

Я сочувственно улыбнулась, пожала Веронике руку. Повелительница — работа не лёгкая. Подруга ответила на пожатие, тронула рыжий локон.

— Правителем действительно быть нелегко, но с этим можно справиться, — настойчиво и убеждающе сказала она. — Поверь, можно.

— Нина Хорса, у вампиров есть межобщинные драгоценности, — с официальностью проговорила Рижина. — На Совете было решено отдать тебе одну из диадем, которые хранились в Анрой-Авати.

— Рижина, я знаю сколько стоит даже один крохотный солнечнолунный камень. Это слишком дорогой подарок.

— Не спорь, — жёстко ответила она. — Сколько бы ни стоила диадема, это не дороже открытого неба, пути Света, да и много другого. Элунэль, — кивнула Рижина хелефайе.

Он достал из сумки завёрнутую в алую ткань диадему, положил на кофейный столик и раскрыл покровы.

Диадема оказалась тоненькой, собранной из маленьких камней, очень простого рисунка, — ни одной лишней или вычурной линии. Красивая вещь, благородно элегантная. Солнечнолунные камни переливались приглушённым золотистым и серебристым светом. На обычную драгоценность они совершенно не похожи. В них нет крикливого до базарности блеска бриллиантов, отсутствует истеричная яркость бижутерии. Сияние солнечнолунных камней спокойное и уверенное. Мне диадема понравилась.