Татьяна Чернявская - Ферзи

«А если сейчас попробовать поднырнуть под руки, вывернувшись из шарпана и дать дёру?» — с затаённой надеждой подумала девушка, но вынуждена была от гениального плана отказаться. Бегала она слабовато и от двух даже пьяных боевиков не удрала бы ни в жизнь; её извечное невезение грозило привлечь к попытке бегства оставшихся четырёх ищеек, да и оставлять в руках татей добротный практически новый шарпан не хотелось категорически. Яританна попыталась отстраниться от слишком наглых объятий, но тут же наткнулась на руку чернявого.

— Да я ей сейчас покажу, что значит настоящий мужик, вмиг вкусы поменяет! — щербатый уже практически рычал, видать проблема веса была для него весьма болезненной.

— В монастырь уйдёт что ли? — задиристый молодчик перехватил облюбованную тушку в опасной близости от девичьей груди и по-хозяйски огладил стройный бочок. — Да от такого зрелища не только в монастырь, можно сразу к Триликому записываться в ряды великомучеников.

— Ах, ты глиста раскорячья! — ощерился первый поклонник, перехватывая свободной рукой за грудки собрата.

Чернявый явно нарывался на добрую драку и не собирался этого скрывать, если судить по наглому и весьма довольному выражению небритого лица. Видать, слава недавно боровшихся у коновязи мальчишек не давала покоя его подвыпившей душе и бурлящей молодецкой удали, буквально взывая к повтору на более профессиональном уровне. До светлой идеи разделить подвернувшуюся девицу по-братски, а то и употребить совместно ему не хватало ещё кружки полторы, и Яританне оставалось надеяться, что подобные светлые мысли не посетят голову более пьяного детины.

— А ты у нас только по раскорякам и гож? — не стал молчать любитель шашлыка.

«Божечки, — девушка, задыхаясь в тисках из двух отчаянно воняющих пивом боевых петухов, возвела очи к солнцу, хотя и не особо верила в помощь Триликого одному из своих опосредованных конкурентов, — пусть эти дурни сейчас начнут мордобой! Пожалуйста! Я даже согласна, если пару раз и мне прилетит, лишь бы отвлеклись и лишь бы не по лицу!»

Девушка была на гране паники и смертоубийства, если убить в попытке самообороны этих двоих, что уже само по себе было не простой задачей, то проще было бы сжечь постоялый двор целиком, чем потом в княжеских застенках объяснять, чем тебе не понравилось пьяные знаки внимание и требования в оказании интимных услуг. На миг припомнился чёрный огонь на урочище близ Станишек, но как повторить его она не смогла бы сейчас вспомнить даже на пытках у инквизиторов.

— Поговори тут у меня! — щербатый ослабил руку на девичьем боку, переключившись на сослуживца.

— А то что?

«Врежь ему! Врежь! Врежь!» — как мантру повторяла про себя духовник, готовая уверовать в силу молитв.

— А то ща… — хватка на рёбрах совсем исчезла и карающая длань уже пошла на замах.

Танка взволнованно затаила дыхание, ожидая момента, когда сможет безнаказанно слинять с поля разворачивающейся драмы. От волнения у неё подрагивали ноги и тело, казалось, окаменело, от чего удары сердца раздавались как в пустом кувшине. Ещё чуть-чуть, немного… можно и не сильно ударить, лишь бы чернявый отцепился, а там она заставит себя сдвинуться с места…. Неожиданно чьи-то руки обхватили сзади, выдёргивая из ненавистных объятий. Танка бессильно дёрнула в воздухе ногами и испуганно затихла, поминая нехорошими словами коварного Триликого, ухитрившегося и здесь подгадить скромному тенегляду.

— И чё здесь случилось? — гаркнул над головой Виль, нисколько не устрашившись ни количества, ни подготовки парней, ни силы, буквально веявшей от этой парочки за версту. — Какие-то проблемы, мальчики? Так валите их решать за ворота и баб в свои разборки не втравливайте!

Уже второй раз за непродолжительный срок всё внимание обитателей «Стойбища» обратилось на долговязого и сильно потрёпанного рыжеватого блондина в нелепом тряпье. В этот раз народ реагировал более активно, радостно подтягиваясь к месту событий, раз уж актёры и скоморохи сегодня не спешили с выступлениями. Расцепившиеся ищейки, хотя, вероятно, они были под прикрытием и передвигались тайно, раз прятали форменные рубашки и не спешили щеголять княжескими знаками, слаженно повернулись к общему врагу и смерили наглеца уничижительными взглядами. В ответ вор лишь поудобнее перехватил девушку, нарочито пройдясь рукой по груди, чем вызвал ещё больший ажиотаж у публики. После такого желание побить рыжего оборвыша появилось даже у выглянувших из трактира подавальщиц. Танка лишь горестно прикрыла глаза, понимая, что теперь её не спасёт даже давешняя армия призраков, и жечь постоялый двор всё-таки придётся, благо золота в рюкзаке хватит, чтобы пару лет успешно скрываться где-нибудь в Царстве. В том, что вора сейчас побьют, а её попытаются уволочь, как трофей, никто из собравшихся не сомневался. Хотя нет, сомневался, иначе Снежев должен был страдать токсоплазмозом, чтобы лезть с претензиями к таким субъектам. Допустим, силу Снежев, не будучи чародеем, мог и не разобрать, но это никак не отменяло того, что любой из пьяных забияк выглядел на фоне доходящего вора настоящим атлетом, если не сказать полубогом. Казалось, этого не замечал только сам Виль.

— Что тут происходит? — шепнула Танке на ухо тихонько прокравшаяся меж зевак Алеандр, опасливо поглядывая на боевиков.

— Идиотизм, — печально вздохнула потенциальная добыча.

Виль неторопливо выпустил из рук изрядно помятую девицу и задвинул обеих спутниц за свою не слишком надёжную спину. Любопытная травница тут же попыталась выглянуть обратно, но схлопотала по лбу от вора и демонстративно насупилась.

— И какого… вам тут нарисовались? — бесстрашно, что лишний раз подтверждало предположение Танки о диагнозе, подошёл вплотную к пьяноватым ищейкам Снежев. — Что зубы лишние или дерьма накопилось?

— Это я ща тебе дерьмо повыколачиваю… угробьский! — тут же полез вперёд щербатый, умудряясь грозно смотреть сверху вниз на неожиданного заступника, хоть и не доставал вору и до носа.

— Бабам слова не давали, кобелёк столичный, — злобно улыбнулся Виль, неприятно растягивая в зверином оскале тонкие губы. — Бери свою кралю и шуруй отседва.

— Откуда ты, такой борзый, взялся? — брюнет невольно нахмурился и попытался обойти сослуживца, выпячивая менее впечатляющую, но вполне себе развитую грудь. — Совсем страх потерял или не видишь, что перед тобой уважаемые чародеи?

— И кого здесь уважать? — Виль насмешливо смерил взглядом ищейку, особенно задержавшись на грязном подоле, повязанной на бёдрах куртки и увешенной оберегами шее. — Сынульку какого-нибудь вшивого лавочника или мастерового, которому посчастливилось в Замок пропихнуться? Что ты о себе возомнил? Думаешь, нацепил побрякушек, как шваль портовая, и уже власть?